Глиникский мост через реку Хафель соединяет Берлин и прилегающий к нему город Потсдам. Во времена холодной воины по мосту пролегала граница между Западным Берлином и ГДР. Свое прозвище — Шпионский мост — сооружение получило за обмен на нем советских и американских разведчиков. И первыми среди них были Рудольф Абель и Фрэнсис Пауэрс.

В ноябре 1948 года в Нью-Йорк под псевдонимом Марк прибыл агент НКВД Уильям Фишер. Он был носителем английского языка и имел паспорт США на имя Эндрю Кайотиса, умершего двумя месяцами ранее. Разведдеятельность Марка была прервана неожиданным арестом в 1957 году, после которого он назвал свое «настоящее» имя — Рудольф Абель.

Сын революционеров

Карьера разведчика Уильяма Фишера, или Рудольфа Ивановича Абеля, закончилась вместе с его арестом ЦРУ в 1957 году. Но до этого момента ее можно было назвать блестящей, а результаты — превосходными.

Отец Уильяма, российский немец Генрих Фишер, являлся участником революционного движения. В ссылке он познакомился с 18-летней Любовью Корнеевой. Борьба и любовь сплотила их. Когда полиция поставила Фишеру условие: иммиграция или каторга, Любовь уехала вместе с ним. В английском Ньюкасле в семье родились сыновья. В 1901 году — Генри, а в 1903-м — Уильям. Через 20 лет Фишеры вернулись в СССР, где их встретили с почетом и выделили квартиру в Кремле.

Через год младший Уильям решил поступить в училище, ставшее предтечей Российской академии живописи. Параллельно, чтобы не быть обузой родителям, юноша устроился переводчиком при Коминтерне. Затем он отправился служить в 1-й радиотелеграфный полк Московского округа. В армии Вилли освоил перспективную военную специальность — радист.

Демобилизовавшись, он познакомился с Еленой Лебедевой, на которой и женился. Старшая сестра жены служила переводчицей в ОГПУ. Узнав, что сын русских социал-демократов — носитель английского, она предложила начальству присмотреться к Фишеру. Так 25-летний Уильям оказался в ОГПУ, где сначала служил переводчиком, а позднее — радистом.

Спустя три года начальство отправило Фишера резидентом в Великобританию. Для этого Уильям под предлогом разочарования в образе жизни в СССР обратился в 1930-м в английское посольство. Обращение рассмотрели положительным образом, и Фишер стал одним из первых «красных шпионов» в Британии.

Правда, командировка в Британию едва не закончилась печально. Фишера срочно отозвали, он был вынужден вернуться в Москву. Причиной стал побег в США агента НКВД Александра Орлова, который собирался сдать всю резидентурную сеть. Молодой Фишер не являлся тогда значимой фигурой, так что его уволили. Но в августе 1941 года как отставной специалист по радиоделу и диверсиям Уильям был восстановлен в рядах НКВД.

Охота за ядерными секретами

Свой вклад в победу Фишер внес, проявив себя в операции «Березина» в 1944 году. Ее замыслом было убедить Берлин, что в советском тылу находится крупная группировка вермахта, продолжавшая сражаться. Абель как знаток русского и немецкого являлся куратором группы, ведущей радиоигру с абвером. В итоге немцы решили, что в Белоруссии дерется многотысячный корпус, и стали забрасывать к ним группы диверсантов. Почти всех их пленили и вынудили работать уже на СССР. Детали той операции даже сейчас до конца не рассекречены. Есть мнение, что Фишер курировал радистов не из советского, а из немецкого бункера.

Еще до окончательной победы над фашизмом разведки СССР и США начали поиск немецких атомных трофеев. Американцы преуспели — к концу войны они не только заполучили технологии, но и провели чудовищные испытания ядерной бомбы на Хиросиме и Нагасаки.

В Москве было принято решение усилить работу резидентуры в США. Наиболее удобным специалистом на роль координатора агентов в НКВД посчитали Уильяма Фишера. С паспортом Эндрю Кайотиса он прибыл в Нью-Йорк, где купил фотостудию и открыл ателье. Ньюйоркцы могли часто видеть его на набережной рисующим пейзажи. Это было удобно для связи с другими агентами, среди которых выделялись супруги Коэн. Именно через них к Фишеру стекались сверхсекретные документы по разработке атомной бомбы, значительно облегчившие группе Курчатова ее создание. За эту деятельность разведчик уже через год был награжден орденом Красного Знамени.

В 1952 году в помощь Фишеру из Москвы был командирован молодой радист с псевдонимом Вик. Когда через четыре года он получил приказ срочно вылетать в Москву, то, опасаясь репрессий, сдался ФБР. Первым под удар попал Уильям Фишер, который был арестован 21 июня 1957 года в нью-йоркской гостинице «Латам». Но на продолжительных допросах Фишер так и не признал свою причастность к СССР. Он все отрицал, назвав американцам лишь свое «настоящее» имя — Рудольф Абель. Так звали его когда-то погибшего товарища. Этим именем разведчик дал сигнал Москве, что арестован.

Один за троих

Дело Абеля попало в прессу, и миллионы американцев требовали смертной казни для русского шпиона. Спас Абеля адвокат Джеймс Донован, убедивший суд, что агент Кремля еще сгодится для обмена. Так и вышло. Хотя мягким приговор назвать сложно — 32 года тюрьмы.

Так как Москва официально отрицала, что Абель — ее посланник, но при этом хотела вытащить его из тюрьмы, действовать нужно было нестандартно. Через год у заключенного тюрьмы в Атланте нашелся «двоюродный брат» Юрген Дривс — сотрудник КГБ в Восточном Берлине Юрий Дроздов. Через восточногерманского адвоката Вольфганга Фогеля Юрген вышел на связь с адвокатом Донованом. Тот сообщил в ЦРУ, что «кое-кто» не прочь поменять Абеля. Правда, американцы не видели, на кого — американского шпиона уровня Абеля у Москвы не было.

Штаты стали сговорчивее, когда 1 мая 1960 года в районе Свердловска был сбит самолет-разведчик U-2, а его пилот Фрэнсис Гарри Пауэрс задержан и осужден за шпионаж на 10 лет. Когда КГБ предъявил шпионскую аппаратуру с самолета и признания Пауэрса, президент США Дуайт Эйзенхауэр вспомнил о деле Абеля. Вскоре в статье в «Нью-Йорк дейли ньюс» журналист предложил правительству поменять Пауэрса на Абеля. Идея понравилась многим. Правда, в Лэнгли считали, что Абель стоит как минимум трех Пауэрсов. И все же это уже был торг.

В итоге стороны сошлись на том, что за Абеля американцы, кроме Пауэрса, получат студента Фредерика Прайора, задержанного за шпионаж в ГДР, и Марвина Макинена, осужденного на восемь лет за шпионаж в СССР.

Обмен Абеля на Пауэрса запланировали на 10 февраля 1962 года на Глиникском мосту, разделявшем Восточный и Западный Берлин. Стометровый мост хорошо просматривался с разных сторон и был удобным местом для таких операций. Утром с двух сторон к мосту подъехали машины, в фургонах которых находились Абель и Пауэрс. Как только американцы убедились, что Прайор пересек КПП в Западном Берлине, они выпустили Абеля.

«Вы не опасаетесь, полковник, что вас сошлют в Сибирь? Подумайте, еще не поздно!» — сказал американец, протягивая Абелю грамоту об освобождении, подписанную Кеннеди. На что тот улыбнулся: «Моя совесть чиста. Мне нечего бояться», — и пошел по мосту. С противоположной стороны шел пилот Пауэрс. При встрече оба коротко посмотрели друг на друга. Обмен состоялся.

После возвращения в СССР Рудольф Абель готовил молодые кадры в учебных заведениях спецслужб, а на досуге любил рисовать картины. Весной 1971 года врачи обнаружили у Рудольфа Ивановича прогрессирующий рак легких, от которого он и скончался 15 ноября 1971 года.

Алексей МАРТОВ