Иннокентий Смоктуновский сам называл себя гением, и с ним никто не мог бы поспорить. Но кажется, что он «присвоил» себе творческие успехи и личное счастье на несколько поколений вперед. Его сын и дочь не смогли найти себя ни в актерской профессии, ни в браке. Недаром говорят, что на детях гениев природа отдыхает.

История знает случаи, когда гениальный актер государственного масштаба рождался в глухом захолустье, выбраться из которого, казалось, у него не было шансов. Но у судьбы свои расчеты. Так случилось и с Иннокентием Смоктуновским, который появился на свет 28 марта 1925 года в деревне Татьяновка Томской губернии.

«Минус 39»

Второй из шестерых детей раскулаченного белорусского мельника Михаила Смоктуновича с детства познал, что такое голод и лишения. В будущем Иннокентий изменит родительскую фамилию на Смоктуновский — то ли из соображений благозвучия, то ли чтобы навсегда обрезать ниточку, связывавшую его с расстрелянными, арестованными и сосланными предками.

В голодные 30-е годы отец отправил Иннокентия с младшим братом Владимиром к своей бездетной сестре в Красноярск. Но и там было не легче. Маленький брат умер с голоду, а Кеша пытался прокормить себя сам — воровал продукты на рынке. Конечно, ни о каких театре или кино даже думать не приходилось. Поэтому Иннокентий испытал настоящий шок, когда впервые в жизни попал на спектакль Красноярского драматического театра. Возможно, в тот момент он нутром почувствовал, что именно этому искусству в дальнейшем отдаст и свою жизнь, и свою душу.

В шестом классе Смоктуновский записался в школьный драматический кружок. Но его дебют на сцене стал настоящим провалом, после которого хулигана и неудачника выгнали с позором. А дело было в том, что Кеша очень переволновался, вышел к зрителям и на нервах начал громко смеяться — да так заразно, что его смех подхватил весь зал и уже не мог остановиться. Спектакль был сорван.

В 1943 году 18-летнего Иннокентия призвали в армию и сразу же отправили на фронт. Он служил связным штаба, был награжден медалями, но вскоре попал в плен. Его увезли в лагерь в Житомире, из которого будущему актеру удалось бежать. Однажды во время конвоирования Смоктуновскому разрешили выйти из строя, потому что у него прихватило желудок. Немецкий солдат взглядом указал ему под мост и тайком затер его следы на снегу. Несколько недель обессиленный Кеша ходил по лесу в поисках еды и дороги, пока не вышел на деревню Дмитровку. Теряющего сознание юношу спасла украинская семья, которая, рискуя своими жизнями, укрывала его почти месяц. Благодарность Шевчукам Смоктуновский пронес через всю свою жизнь, даже в зените своей славы принимая их в Москве как родных. Он отправился на фронт в составе партизанского отряда, а после демобилизации вернулся в Красноярск.

Иннокентий устроился на курсы фельдшеров и работал грузчиком в порту, планировал поступить в Лесотехнический институт, но однажды на улице встретил своего одноклассника, посещавшего школьный драмкружок. Приятель позвал его в студию при местном театре, и Смоктуновский согласился. Но Иннокентий вскоре понял, что никаких азов актерского мастерства он там не получит, и начал всерьез думать о театральном образовании (по другой версии, актера выгнали из театра за споры с режиссером). Путь в Москву, как и в другие крупные города, для него был заказан. Это на фронте его награждали медалями «За отвагу», а в мирное время он получил клеймо неблагонадежного гражданина и вместе с ним статью «минус 39» — запрет на проживание в 39 крупнейших городах СССР.

От Норильска до Москвы

Актер уехал в Норильск и устроился во Второй Заполярный театр музыкальной комедии и драмы — именно это заведение стало его настоящей театральной школой, в которой Смоктуновский поборол свой страх выступать перед публикой. Там он познакомился с известным актером Георгием Жженовым, который посоветовал ехать в Ленинград и даже дал ему рекомендательное письмо к Аркадию Райкину. Холодный климат подкосил здоровье Иннокентия, и, переболев цингой, он покинул Норильск, но отправился не в Ленинград, а в Грозный, затем перевелся в Махачкалу, а затем в Сталинград. Там он познакомился с актрисой Риммой Марковой, которая стала его другом и также предлагала составить протекцию для перевода в Москву.

Смоктуновский решил рискнуть и уехал в столицу.

Однако никакие протекции ему не помогли. Иннокентий пытался устроиться в «Ленком», Театр сатиры, Центральный театр Российской армии, Театр драмы и комедии, Драмтеатр Станиславского, Театр-студию киноактера. Везде ему давали от ворот поворот. Глядя на тридцатилетнего провинциала «сомнительной внешности и скользкой биографии» без театрального образования и московской прописки, администрация качала головой. В МХАТ он устроиться даже не пытался.

Деньги быстро закончились, работу он так и не нашел, знакомых в Москве у него не было. Смоктуновский продавал свою одежду и личные вещи, чтобы купить кусок хлеба. Ночевать приходилось на вокзалах, в парках и на чердаках.

И чудо все же случилось — его все-таки приняли на работу в «Ленком», правда, на эпизодические роли без слов. Там его заметил режиссер Леонид Трауберг и написал письмо Ивану Пырьеву: «В Москве живет один диковатый актер из провинции. Говорят, что он талантлив, но не имеет ни театра, ни угла. По амплуа — что-то вроде неврастеника». Пырьев не поверил в талант Смоктуновского, но выделил ему комнату в общежитии и устроил в Театр киноактера. Правда, взял с актера слово — в кино не лезть! Иннокентий Смоктуновский до конца своих дней данное слово держал. Он никогда не просился на роль, если его на неё не приглашали.

В 1957 году состоялась премьера спектакля «Идиот», в котором Смоктуновский блестяще сыграл князя Мышкина. На «непередаваемо изящного», «неземного», «полупрозрачного» Мышкина съезжалась вся Москва, а вскоре и театралы со всех уголков СССР. После этой премьеры Смоктуновский не только стал знаменит на весь Советский Союз, но и получил титул гениального актера. Его стали приглашать все театральные и кинорежиссеры. В 1960-х фильмы с его участием уже заранее становились шедеврами: «Гамлет», «Берегись автомобиля», «Живой труп», «Преступление и наказание» и другие навсегда запомнились зрителям. Это была не только всесоюзная, но и мировая известность.

Женат на Соломинке

Удивительно, но и в зените славы Иннокентий Смоктуновский оставался скромным и неуверенным в себе человеком. Правда, это не мешало ему говорить о себе: «Я гений!» Если нужно было решить какой-то бытовой или творческий вопрос, он тут же звонил супруге. «Если спросите, что такое Иннокентий Смоктуновский, то во многом это моя жена», — признавался актер.

Первой женой Смоктуновского была актриса Римма Быкова, с которой он служил в Дагестанском театре в Махачкале, а затем в Сталинграде. Брак продлился недолго: жена изменила Смоктуновскому с коллегой. Иннокентий простился и с супругой, и с театром.

В столичном «Ленкоме» у Смоктуновского начался роман с художницей по костюмам Суламифью Кушнир. «Она воспитала его и стала на всю жизнь Смоктуновскому и женой, и матерью», — говорили о Суламифи знакомые. Иннокентий ласково называл супругу Соломкой — она обладала связями в творческой богеме столицы и стала его спасением и путем к профессиональным успехам. Это было взаимное чувство, которое с годами разгоралось все больше и больше. «Полнейшее понимание друг друга» — так Суламифь Михайловна определила свои взаимоотношения в браке со Смоктуновским. Она его постоянно поддерживала, вовремя напоминала и о его гениальности, и о необходимости получить повышенный гонорар.

В 1956 году у супругов родилась долгожданная дочь, но через несколько месяцев малышка умерла. Год спустя у пары родился сын Филипп, а в 1965 году дочь Мария. Смоктуновский мечтал, чтобы дети пошли по его стопам, но увы — сын стал переводчиком, а дочь балериной.

Филипп стал головной болью актера. Со школьных лет мальчик пристрастился к спиртному и наркотикам. Он поступил в Щукинское училище, но вскоре его бросил — по словам самого Филиппа, причиной стало неадекватное поведение одного из преподавателей, который склонял его к интимной близости.

Отец устроил сына на эпизодические роли в кино, однако, увидев, что Филипп не прилагает никаких усилий для своей актерской карьеры, заявил, что больше не будет ему помогать. И без того напряженные отношения отца и сына стали совсем натянутыми. Однажды сын пришел домой и заявил, что женится. Его невестой стала балерина Ольга Буцкова. Иннокентий Михайлович на неожиданную новость ответил, что нельзя строить семью, не получив сначала образования.

Филипп ушел в запой. Назло родителям он женился, и вскоре родилась дочь Настенька. Поскольку молодой глава семейства нигде не работал, содержать внучку и семью сына пришлось Смоктуновскому. Он набирал все больше работы, не заботясь о своем здоровье. Брался за проходные роли, за что себя потом ненавидел. Все чаще после приглашения задавал вопрос: «Сколько вы мне заплатите за это безобразие?»

Коллеги рассказывали., что несколько раз Иннокентий Михайлович брал сына с собой на съемки, но тот безбожно пил, позоря великого отца. Вскоре алкоголь перестал снимать «боль» Филиппа, и тот подсел на более сильные препараты. Иногда исполнителю Гамлета приходилось наблюдать, как после съемок почти бездыханное, накачанное наркотиками тело его сына на руках вносят в автобус.

Наркотики разрушили не только карьеру, но и семью Филиппа Смоктуновского. Однажды Иннокентию Михайловичу позвонили и сообщили, что его сын арестован за хранение наркотиков. После этого события его супруга Ольга ушла, забрав с собой дочь. После таких известий у Иннокентия Михайловича случился инфаркт. К счастью, в больнице Смоктуновский быстро пошел на поправку. Его ждала работа, и он упросил врачей выписать его досрочно. Как потом выяснилось — напрасно. Он не хотел подводить коллег, хоть режиссер и умолял его не прерывать курс реабилитации.

Последние роли

Иннокентий Смоктуновский снимался сразу в двух фильмах: «Притяжение солнца» и «Белый праздник» — в последнем герой Смоктуновского умирал, что, по актерским убеждениям, плохая примета. Иннокентий Михайлович обещал близким сразу же после съемок поехать в санаторий восстановить силы. Слово свое сдержал и отправился в подмосковный санаторий имени Герцена. Там он встретил своего коллегу — Армена Джигарханяна. Тот впоследствии вспоминал, что выглядел Смоктуновский прекрасно — загорелый, бодрый, здоровый.

Коллеги гуляли по санаторному парку, разговаривали о жизни, об искусстве. «Я много сыграл ролей, прожил интересную жизнь и смерти нисколько не боюсь», — заявил Смоктуновский.

Вечером 2 августа 1994 года в номере Джигарханяна сломался телевизор, и он зашел к Смоктуновскому, чтобы посмотреть выпуск новостей. Приятели немного выпили и после десяти часов вечера разошлись. Наутро Смоктуновский не вышел к завтраку.

«Я не увидел его за соседним столиком: решил, что он на процедурах, подождал, а потом спросил у кого-то из сотрудников. Мне почему-то предложили подняться в свой номер, я заподозрил что-то неладное. Оказалось, что в три часа ночи Иннокентий Михайлович почувствовал себя плохо, вызвали врачей, реанимационную скорую помощь, но сделать уже нельзя было ничего…» — вспоминал Армен Джигарханян. Говорили, что в гроб Смоктуновского вогнали очередные выходки безумного сына.

Прощание с гениальным актером состоялось в МХАТе имени Чехова. Похоронен Смоктуновский на Новодевичьем кладбище. Коллеги и поклонники провожали его в последний путь бурными овациями.

После смерти отца Мария и Филипп остались жить с матерью в их элитной московской квартире. Филипп нигде не работал, Мария так и не вышла замуж, ушла из балета и устроилась в музей за копеечную зарплату. Взрослые дети по сути жили за счет своей матери — на пенсию Суламифи Михайловны и ту помощь, которую она получила от благотворительного фонда.

В 2016 году Суламифь Смоктуновская скончалась, оставив Филиппу и Марии квартиру стоимостью более 30 миллионов рублей. Изначально наследники хотели устроить там музей Иннокентия Смоктуновского, но, кажется, передумали.

Марина СОБОЛЕВА