Миллионеры на Неве

Герой знаменитого романа «Золотой телёнок» Александр Корейко со своим неуёмным желанием «срубить миллиончик», увы, был не одинок. И в начале 60-х годов прошлого столетия по стране прокатилась волна судебных процессов над подпольными миллионерами. В их числе промелькнула фигура начальника Ленинградской областной оптовой торговой базы Георгия Зуйкова.

Родившийся в 1904 году в семье приказчика москательной лавки, Жора Зуйков унаследовал от отца коммерческую хватку и свою карьеру начал в частных магазинах, а когда его нюх почувствовал угар нэпа, то у него хватило сообразительности перейти в категорию совслужащих.

Первые неприятности с законом у Зуйкова появились в 1934 году, когда он оказался на скамье подсудимых вместе с 40 подельниками, расхищавшими строительные материалы. Главари шайки были расстреляны, а Георгий получил 10 лет лишения свободы. Спустя два года, находясь в местах не столь отдалённых, он пишет покаянное письмо в Ленинградский областной суд: «Я допустил первое и, твёрдо уверен, последнее преступление. Выслушав свой приговор, я много самобичевал себя, одновременно поставив перед собой задачу, чтобы в условиях заключения остаться полноценным человеком, упорным, сознательным трудом, примерным поведением искупить свою вину и тем самым доказать, что моё преступление является моей грубой ошибкой…».

Служители Фемиды поверили этим «крокодиловым слезам», и в 1936 году Георгий оказался на свободе. Хотя зря, поскольку ещё во время следствия проявилась подленькая натура Зуйкова. Во время ареста на вопрос следователя, есть ли при себе ценные вещи, задержанный ответил отрицательно. А когда за обложкой паспорта были обнаружены торгсиновские боны, Зуйков цинично заявил, что если бы они не были обнаружены, то впоследствии у него было бы право обвинить следователя в присвоении этого эквивалента валюты и тем самым заявить о фальсификации дела. Оказавшись на свободе, Зуйков устроился в систему торговли, предоставив фиктивную справку о полной реабилитации. О судимости в дальнейшем в анкетах он не упоминал, зато информировал о том, что якобы окончил институт советской торговли. Естественно, что имевший «броню» проходимец с началом войны на фронт не попал, а продолжал свою трудовую деятельность в осаждённом Ленинграде, занимаясь вопросами снабжения города. И снова воровал — правда, с учётом прежнего печального опыта, осторожно. Уже тогда Зуйков начал формировать свою коллекцию произведении искусства, скупая за бесценок картины знаменитых мастеров и выменивая ювелирные изделия на кусок хлеба у их умирающих от голода владельцев.

«Вампир» — именно такое прозвище дали Зуйкову, ставшему директором Ленинградской областной оптовой торговой базы, его коллеги по теневому бизнесу. Занял он это кресло по протекции начальника Главного управления торговли А.Н. Романова, которого до этого долго умасливал взятками. И здесь Зуйков развернулся вовсю. Он уже имел богатый опыт реализации продукции на торговых ярмарках послевоенного Ленинграда с прибылью для себя. Сейчас оставалось только усовершенствовать механизм хищений. А он был таков. Большая часть фруктов и овощей, «списанных по усушке и утруске», «прошедших пересортицу», реализовывалась не в области, где это было сделать сложнее и медленнее, а в городе, через магазины, которые возглавляли «свои человечки» — так Зуйков называл нужных и верных людей, которых он спасал от наказания, отдавая на растерзание ОБХСС ставших ненужными рядовых исполнителей.

Например, под суд в 1958 году пошли заведующий складом Лузин и кладовщица Поплавская, а спустя четыре года — завскладом Быстриевская и группа торговых работников, похищавших и реализовывавших сухофрукты. Впоследствии, выводя из-под удара своего любимца — зама Рассина, Зуйков подставил вместо него переставшего быть фаворитом другого заместителя — Бажулина. Правда, арестованного быстро признали невиновным и отпустили. Кроме Романова, у «вампира» ещё были свои люди не только среди руководителей Ленинграда, которым позарез требовались импортная обувь, шубы и входившие в моду нейлоновые рубашки, но и среди столичных чиновников. Например, начальник отдела фондов Министерства торговли РСФСР Витковский, который (естественно, не бескорыстно) знакомил своего визави с планами по квотированию продукции и лоббировал получение продукции сверх лимита.

Но карьеру преступника прервали не сотрудники ОБХСС или ревизоры. Погубила «золотого телёнка» страсть к долларам. Валютчиками в то время занимался КГБ, и вот в руки оперативников попал мелкий фарцовщик, решивший заняться незаконными сделками с долларами. Тот, не раздумывая, написал явку с повинной, в которой рассказал, как через своего приятеля вышел на худощавого мужчину в дорогом габардиновом плаще, разъезжавшего с личным водителем на зелёной «Победе».

Зуйкова арестовали 10 июля 1962 года. Обыск в его роскошной квартире длился два дня. В результате в тайниках были обнаружены слитки золота, полторы тысячи золотых монет царской чеканки, 200 золотых долларов США, 5 тысяч «баксов» в бумажном эквиваленте, ювелирные украшения и солидная сумма в рублях.

Но следователи справедливо полагали, что это не все запасы, и отправились на дачу к любимой племяннице арестованного Александре Мяги.

Дама вовсе не хотела, чтобы её участок перекопали, поэтому добровольно указала место, где её дядя спрятал два бидона с драгоценностями. Правда, Мяги слукавила — утаила свёрток с 25000 рублей и кое-что из ювелирных изделий. Чуть позже она передала их сыну Зуйкова Борису, но тот решил в конфликт с законом не вступать и добровольно сдал «наследство». Однако и это было ещё не всё. Когда следователь попросил Зуйкова объяснить происхождение драгоценностей, изъятых у Мяги, тот в «чистосердечном» признании, написанном им собственноручно, указал место другого тайника… на Волковом кладбище, в могиле своей шестилетней дочери. Спустя год за хищения на сумму более 10 миллионов рублей Зуйкова приговорили к расстрелу. Его покровитель Романов получил 15 лет тюрьмы, однако из-за обострения язвенной болезни умер на операционном столе.

Спустя десять лет место расстрелянного Зуйкова занял некто Юлий Львович Герцог. Этот жулик тоже довольно долго залезал в государственный карман и, наконец, решив, что хватит, задумал перебраться на «землю обетованную». Но до этого быстро провести ещё одну торговую операцию.

Перед октябрьскими праздниками Герцог выступил с инициативой, которую поддержали в Смольном. А именно: поскольку в эти дни в город прибывали из южных республик эшелоны с цитрусовыми, то почему бы не распределить один из них бесплатно между детскими учреждениями города и области — детсадами, школами, интернатами, больницами? А механизм этой афёры был следующий. Транспорт, загруженный фруктами, отправлялся на городские улицы и площади, где продажа товара шла «с колёс» верными людьми. И так, практически за три дня, дефицитные цитрусовые превратились в мешки мелких купюр. Пересчитывать их не было времени, поэтому выручку просто взвешивали на весах: тонна фруктов — 50 килограммов дензнаков. Но и это было ещё не всё. Заработав 4,5 миллиона рублей, Герцог превратил их в 500 тысяч долларов, но как вывезти такое количество «зелёных» за кордон?

На этот случай нашёлся довольно оригинальный рецепт. Дело в том, что в соответствии с банковскими правилами США доллары, которые были уничтожены в результате чрезвычайных ситуаций, можно восстановить — при условии, что будут переписаны серии и номера купюр, удостоверенные тремя лицами. Ими стали раввин синагоги, где ночью происходила акция, американский дипломат и представитель банка США. Кроме протокола были проведены ещё фотография — и видеосъёмка. А через неделю Герцогу удалось беспрепятственно покинуть СССР и впоследствии плюнуть на заочно вынесенный ему смертный приговор.

Сергей УРАНОВ