Стакан воды с острыми краями

Автор: Maks Апр 16, 2018

Бурный роман Александры Коллонтай и Павла Дыбенко выглядит удивительным даже на фоне той эпохи великих потрясений, в которую он развивался. Здесь было всё — отрицание старой морали, пылкая любовь, безумная ревность, попытка самоубийства и вечная разлука.

Александра Михайловна Коллонтай (в девичестве Домонтович) — активная участница Октябрьской революции 1917 года, первая в мире женщина-министр и женщина-посол.

Свободные нравы

Она не была в числе вдохновителей социального переворота 1917 года, ей досталась роль одного из «рыцарей революции». Но зато стала вдохновителем переворота сексуального. И именно это обстоятельство ставила себе в заслугу на склоне лет: «Главное, что сделала за жизнь: подняла в России и помогла двинуть разрешение вопроса равноправия женщин во всех областях, включая особо разрешение равноправия в сексуальной морали».

Владимир Ильич Ульянов-Ленин в вопросах семьи и брака придерживался куда более традиционных взглядов. В беседе с немецкой коммунисткой Кларой Цеткин он сетовал: «Вы, конечно, знаете знаменитую теорию о том, что в коммунистическом обществе удовлетворить половые стремления и любовную потребность так же просто и незначительно, как выпить стакан воды. От этой теории «стакана воды» наша молодёжь взбесилась, прямо взбесилась. Она стала злым роком многих юношей и девушек. Приверженцы её утверждают, что это теория марксистская. Спасибо за такой «марксизм». Конечно, жажда требует удовлетворения, но разве нормальный человек при нормальных условиях ляжет на улице в грязь и будет пить из лужи? Или даже из стакана, край которого захватан десятками губ?».

Коллонтай не была создательницей упоминаемой Лениным теории, но всемерно продвигала идею свободной любви. И теория «стакана воды» намертво соединилась в сознании современников с именем Александры Коллонтай.

Вопреки воле родителей, она вышла замуж за бедного офицера Владимира Коллонтая, родила от него сына, а вскоре вступила в открытую связь с его другом и однокашником Александром Саткевичем. Муж время от времени деликатно оставлял жену с другом наедине. «Мы все трое хотели быть великодушными друг к другу, — писала она много позже в дневнике. — Я уверяла обоих, что их обоих люблю — сразу двух. Они не исключают, а дополняют друг друга».

Владимир Коллонтай умер в госпитале в 1917 году, к тому времени уже разведясь с несдержанной супругой и обзаведясь новой семьёй. Недолго длилась и эйфория в отношениях с Александром Саткевичем. Александра Михайловна предпочла претившей ей роли жены и матери роль борца за интересы трудового народа.

Она подалась за границу, где поочередно разделяла ложе с тогда уже известным экономистом Петром Масловым, которого Ленин громил за «измену марксизму», и знаменитым большевиком Александром Шляпниковым. Шляпников был расстрелян в подвалах НКВД в 1937 году, а Саткевича, дослужившегося при царизме до генерал-лейтенанта и при советской власти ставшего членом-корреспондентом Академии наук СССР, такая участь постигла пятью годами позже. Маслов же стал академиком и скончался в 1946 году. И все до последних минут сохранили к Александре Коллонтай самые тёплые чувства. Как и она к ним.

«Мы молоды, пока нас любят»

Дыбенко и Колонтай

Любовь, истерзавшая потом всю душу, постигла Александру Михайловну 28 апреля 1917 года на трапе, перекинутом с катера на набережную в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки). По заданию Ленина она агитировала там матросов Балтийского флота. После митинга председатель Центробалта матрос Павел Дыбенко на руках отнёс её на берег.

Ей было 45, её статьи печатали многие газеты и журналы мира. Ему было 28. Он родился в неграмотной крестьянской семье на Брянщине. До конца дней писал с грамматическими и орфографическими ошибками. Когда Коллонтай спросили, как она решилась связать свою жизнь с малограмотным матросом намного её моложе, она ответила: «Мы молоды, пока нас любят».

Свершился Октябрьский переворот. Ленин назначил Александру Михайловну наркомом государственного призрения (социального обеспечения). В состав Совнаркома вошли и два её любовника — бывший Шляпников (нарком труда) и нынешний Дыбенко (член коллегии по военным и морским делам).

С помощью присланных Дыбенко матросов Коллонтай захватила здание министерства государственного призрения и арестовала чиновников, отказавшихся ей подчиниться. А вскоре представила на утверждение в Совнарком два декрета — о гражданском браке и о разводе. Теперь для развода было достаточно ничем не мотивированного заявления одного из супругов. В своих статьях и брошюрах она развивала идею свободной любви: «Ревность — это конгломерат биологических и социальных факторов. Чем больше ласки (полового акта) достаётся на долю другой особи, тем меньше для обойдённого субъекта. Что победит ревность? Уверенность каждого мужчины и каждой женщины, что, лишаясь ласк данного лица, они не лишаются возможности испытать любовно-половые наслаждения (смена и свобода общения служат этому гарантией)».

Откровенное пренебрежение принципами морали, демонстрируемое известными в стране личностями, стало тяготить большевистскую верхушку. Коллонтай и Дыбенко вынудили через газеты объявить о бракосочетании. Позже Александра Михайловна утверждала, что именно с регистрации её брака с Дыбенко стали вестись в Советской России книги записи актов гражданского состояния.

Ревность сильнее всего

Во время Гражданской войны Дыбенко мотался по фронтам и слал Александре Михайловне трогательные письма, в которых называл её Голубем. Но вместе с письмами стали до неё доходить слухи о том, что свою оторванность от неё он компенсирует доступностью обозных девиц. Она, поборница свободной любви, помчалась к нему на Украину. В Харькове, в шикарной квартире, реквизированной у бежавшего от большевиков «буржуя», её встретили две молодые женщины.

«Такие и раньше бывали при полках», — записала она в дневнике. Из Харькова Дыбенко направили в Крым. С ним отправилась Коллонтай. Собирая вещи уезжавшему на фронт мужу, нащупала в кармане френча письма. Два оказались Павлу от любовниц, а третье его, недописанное: «Дорогая Нина, любимая моя голубка…».

«Неужели Павел разлюбил меня как женщину? — терзалась она. — Самое больное — зачем он назвал её голубкой, ведь это же моё имя. Он не смеет его никому давать. Меня мучает ревность. Я думала, что это чувство во мне атрофировано. Видимо, потому что раньше всегда уходила я, а страдали другие. А теперь Павел уходит от меня. Как в такие дни можно думать о ревности? Видимо, во мне все ещё сидит проклятое наследие женщины прошлого. Павел на фронте, а я упрекаю его за какие-то глупые поцелуи. Руку, товарищ Дыбенко, я твой соратник по общему революционному делу».

Соратники встретились через несколько дней. Дыбенко, герой Гражданской войны, заплакал, когда Александра Михайловна сказала, что «рвётся на свободу от нашего брака». Потом забрасывал письмами. Она его простила. Была бурная ночь — и опять расставание. Партия бросила Дыбенко на Восточный фронт, а потом в Одессу. Опять докатились до неё слухи, что не одна она у него свет в окошке. Коллонтай выклянчила отпуск, приехала к нему.

Как-то вечером Дыбенко ускакал на коне по своим делам, обещав скоро вернуться. Коллонтай ждала его в саду, надев шёлковое платье. Шёл час за часом, а его не было. Часы в доме пробили два ночи, когда послышался стук копыт. Муж подошёл к ней с виноватым видом. Вином от него не пахло, хотя в последнее время он стал злоупотреблять спиртным. «Значит, красивая девушка», — подумала Александра Михайловна. И прокричала ему в лицо: «Не лги! Мне всё равно, где ты был. Между нами всё кончено!».

Дыбенко твёрдым шагом направился к дому. Прозвучал выстрел. Пуля задела орден Красного Знамени и миновала сердце. Оказалось, новая любовница в этот вечер поставила ему ультиматум: или я, или она. Этой девушке были чужды принципы свободной любви.

Александра Михайловна выходила Дыбенко и уехала в Москву. Обратилась к Сталину с просьбой услать куда-нибудь подальше. Набиравший силу вождь в 1923 году направил её в Норвегию. Впервые в истории чрезвычайным и полномочным послом стала женщина. Впереди были долгие годы дипломатической работы, тяжёлая болезнь и смерть в возрасте 79 лет.

Пуля палача из НКВД в 1938 году не задела орден Красного Знамени на френче командарма 2-го ранга Павла Ефимовича Дыбенко. «Врагам народа» стреляли в затылок.

Леонид БУДАРИН

  Рубрика: История любви 602 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,370 сек. Потребление памяти:9.65 mb