Советский Союз был весьма специфическим государством. В нем все должно было идти по плану, никакие чрезвычайные ситуации в этот план, разумеется, не входили. Это был идеальный мир, где не могло происходить никаких нестандартных ситуаций, ничего никогда не рушилось, никого не убивали, и даже микробы были взяты под строгий медицинский контроль…

Буквально в первые годы существования Страна Советов столкнулась с двумя тяжелыми эпидемиями: тифом обеих разновидностей — сыпным и возвратным — и испанкой.

Тиф и испанка — болезни войны

Впрочем, обе пандемии охватили не только советскую территорию. Нет, болезни бушевали по всей Европе. Тиф прочно укоренился как в странах германского блока, так и в странах Антанты. Болезнь косила людей всех национальностей и не знала границ. Разносили ее спутники окопной жизни — вши. В Стране Советов тиф удалось извести только через несколько лет после Гражданской войны, да и то периодически вспыхивали эпидемии местного масштаба. Кроме тифа, война, разруха и отсутствие элементарных условий для жизни привели к вспышкам дизентерии, от которой умирали не меньше, чем от тифа, холеры, оспы и туберкулеза. Скученность давно немытых и полуголодных людей весьма способствует быстрому распространению инфекций.

Но большую часть жертв унесли не эти болезни, а тяжелая форма обычного гриппа. Этот грипп получил название «испанка», поскольку первой страной, столкнувшейся с эпидемией, оказалась Испания. Грипп, предположительно попавший в Европу и Америку из Китая, начинался с высокой температуры, цианоза, поражения легких и кровавого кашля и при неблагополучном течении убивал человека за пару дней, а иногда и часов. В Страну Советов испанка попала из Румынии. Но таких бед, как в западных странах, испанка не натворила. От нее погибли около 300 000 человек, что составляет меньше половины процента от всего населения страны. Больше бед натворил обычный голод, от которого в 1922-1923 годах погибли более 5 миллионов человек!

Голод 1932-1934 годов сопровождался целым букетом инфекционных заболеваний. Паратифы, сыпной и брюшной тиф, холера, дифтерия, оспа, туберкулез. Только к началу 1940-х удалось несколько стабилизировать ситуацию, да и то лишь среди свободного городского и сельского населения. Те несчастные, которые оказались в ГУЛАГе, продолжали болеть всеми инфекционными болезнями и такими неинфекционными, как цинга. Да-да, от цинги в лагерях умирали чаще, чем от тифа. Но статистика в лагерях была закрытой, и власти совсем не желали ее рассекречивать.

Впрочем, они удивительно свободно научились оперировать медицинской статистикой на территории своего государства. Эпидемий в этой стране быть не могло, а если вдруг они возникали, то виноваты, конечно, контрреволюционеры, которые хотят погубить советских людей. Голод, слухи о котором истребить не удавалось, лихо списывали на кулаков, подкулачников и прочую контру. Только во время войны на короткое время власть перестала шифроваться и даже отдавала приказы без грифа секретности, если начиналась какая-то эпидемия. Ведь от своевременно принятых мер зависела сама победа.

Ликвидация инфекций

После войны врачи то и дело рапортовали о победе над заразными болезнями. Они доложили о полной победе над оспой, тифом, холерой, малярией, туляремией, полиомиелитом, дифтерией и почти полной победе над туберкулезом. Но это не значит, что вспышек этих болезней не было. Были.

В 1950-е годы привычка утаивать от своего народа правду привела к тяжелейшей эпидемии полиомиелита, который передается воздушно-капельным путем, как обычный грипп. Никаких сдерживающих болезнь мер не предпринималось, не было ни карантина, ни профилактических мер, ни необходимых лекарств, а вакцина появилась только к началу 1960-х. Полиомиелит был действительно побежден, но остались его изувеченные жертвы. Сорок процентов переболевших остались калеками.

Оспа после введения всеобщей вакцинации тоже оказалась в списке побежденных инфекций. Но последняя крупная вспышка оспы произошла в 1959 году. И была это завозная оспа, индийская. Привез ее в Москву художник Алексей Кокорекин. Буквально в вечер возвращения на родину он почувствовал некоторое недомогание, доктор поставил ему обычный диагноз — грипп и на всякий случай отправил в больницу. Там к утру Кокорекин и скончался. От черной оспы. Врачи схватились за голову и стали искать всех, с кем контактировал больной. Поместили в карантин жену, дочку, любовницу, соседей по палате, пассажиров, с которыми он летел, однокурсников дочери, сотрудников больницы, друзей и т.п. Однако 46 человек все же заразились, а трое из них умерли.

Холера, о победе над которой тоже было объявлено, оказалась вполне себе здравствующей. В Советском Союзе в 1970 году она засадила на карантин весь юг Украинской ССР. А началась эта зараза в Одессе с совхозного сторожа Федора Лютикова, который попал с приступом колик в больницу. Колики списали на энтероколит, назначили лечение, а к вечеру сторож умер. Анализы показали, что у него была холера. И среди врачей и одесских чиновников началась паника. Больницу, где умер Лютаков, оцепили войска, всех, с кем он мог контактировать, отправили в карантин, потом закрыли на карантин и саму Одессу. Вспышка холеры обнаружилась и в Керчи, Херсоне, Крымске, Запорожской и Черниговской областях. Из Одессы перестали выпускать поезда, в тогдашних СМИ стали призывать к соблюдению гигиены в связи с распространением «кишечных инфекций», боясь назвать холеру по имени. Слухи росли как снежный ком. В Киеве шептались, что в Одессе мрет по триста человек в сутки. На самом деле эпидемия была гораздо скромнее. Умер всего 21 человек.

Побежденной была объявлена и чума, что не мешало ей систематически появляться в среднеазиатском регионе, где местные жители употребляют в пищу мясо сурков. В послевоенные годы она свирепствовала в Астрахани, Туркмении, Казахстане, в 1970-е — в районе Эльбруса, Калмыкии, Дагестане, в 1980-е — в Узбекистане и Казахстане. Все данные по чуме, «которая полностью побеждена», строго засекречивались. А на самом деле до войны от нее погибли более 2000 человек, а с 1950-х до развала СССР — еще несколько десятков.

Большим сюрпризом для врачей стало и возвращение в 1960 году «побежденного» менингита. Причем на протяжении около сорока лет они не могли понять, откуда эта инфекция попала в благополучный СССР. Оказалось — из Китая. Именно там находится плавильный котел всех известных вирусов. В том числе и разных штаммов гриппа.

Вирусы, от которых умирают

Грипп считался в СССР простой болезнью, от которой не умирают. Хотя на самом деле все зависит от его разновидности. Наиболее губительными оказались азиатский и гонконгский гриппы, которые вызвали пандемии в 1957-1958 и 1968 годах. Азиатский грипп, или штамм АН2№2, был высоковирулентным и унес жизни около четырех миллионов человек. Поскольку в СССР статистика по гриппу не велась, а смерть от осложнений списывалась на другие заболевания, подсчитать, сколько соотечественников погибли именно от азиатского гриппа, не представляется возможным. Вирус мутировал и через десять вернулся уже как гонконгский грипп АНЗ№2. Он был уже не так губителен и научился не убивать свои жертвы. Смертность от гонконгского гриппа была ниже двух десятых процента. Изменилась и «группа риска»: если от азиатского гриппа страдали дети и относительно молодые люди, то гонконгский был нацелен на стариков.

Николай КОТОМКИН