Пьяница Тобби

На фоне других континентов, в течение последних веков запятнавших себя всякими безобразиями, Австралия всегда выглядела как трезвенник среди распоясавшихся алкашей. Но как ни странно, вывести страну из крепких британских объятий сумел один из создателей австралийской конституции Эдмунд Бартон, которого в простонаречии называли не иначе как «пьяница Тобби»…

Долгие годы о выходе из состава Великобритании на Зелёном континенте никто не заикался. И только с появлением первого поколения коренных австралийцев, к которому относился и Эдмунд Бартон, родившийся 18 января 1849 года, в стране всё чаще стали говорить о независимости и об образовании самостоятельного государства.

В биографии Эдмунда Бартона важнейшую роль сыграли два фактора — способности к учёбе и успехи в спорте. Точнее, в национальной дисциплине №1 — крикете. Трудно сказать, почему этот вид спорта, который для русских в большей степени ассоциируется с маркой печенья, стал для австралийцев чем-то вроде национальной идеи.

Эдмунд Бартон, один из девятерых детей в семье биржевого маклера и домохозяйки, уже в школе стал капитаном школьной команды по крикету. Благодаря этому, его дальнейшая карьера была предопределена. Поступив в Университет Сиднея, Эдмунд быстро освоил юридические премудрости, параллельно играя в крикет. Высокий, мощный, прекрасно владеющий битой, Бартон уже тогда производил большое впечатление на своих поклонников и особенно — на поклонниц.

Как известно, Австралия долгие годы была для Британии тем же, чем Сибирь для России, — туда ссылали уголовников и бунтарей. Но на этом сходство с Сибирью кончается. Английские каторжники, отбыв срок, оседали на Зелёном континенте и становились полноправными и полноценными членами нового общества. А вот российские каторжники, особенно из числа политических, никак не хотели меняться: они либо бежали из Сибири за границу, либо же любой ценой возвращались в прежние места проживания, чтобы мутить воду с новой силой. Может быть, русским стоило ввести моду на крикет?

Австралийские каторжники обрабатывали землю, сеяли хлеб, торговали, женились, рожали детей, а если и бунтовали, то только в индивидуальном порядке. Самое знаменитое массовое восстание австралийцев — Эврикское — произошло в 1854 году. Тогда в стране случилась золотая лихорадка, золота на всех не хватало, и недовольные заявили протест против сборов денег за лицензии на работу в горном промысле. Это было одно из первых выражений гражданского неповиновения, когда граждане страны заявили о желании выйти из подчинения Великобритании.

Но бунт быстро подавили, и всё снова пошло своим чередом. Страна на тот момент была разделена на шесть колоний, каждая из которых имела собственное правительство.

Так что во время обучения в университете Бартон если и слышал разговоры об отделении, то не обращал на них большого внимания.

Между тем в стране назревали большие события. И виной тому был опять же… национальный спорт №1.

Нельзя сказать, чтобы деление на колонии и подчинение британской короне причиняли австралийцам сложности. Англичане в процесс управления колониями не вмешивались, и все спорные вопросы между обособленными территориями решались на ежегодных межколониальных конференциях. Ведь создав самостоятельные и независимые политические системы, колонии по-прежнему сохраняли общность интересов. Многие вещи было невозможно разделить: почтовая служба, маяки, иммиграционная служба, карантины, железные дороги, речной транспорт, оборона, тарифы — все было общим. Каждая из колоний в одиночку бы это не потянула.

И тем не менее в стране происходили на первый взгляд не очень значительные, но в конечном итоге весьма существенные события. В 1871 году в Мельбурне создали «Ассоциацию рождённых в Австралии» (ANA) — очень популярное движение родившихся в Австралии белых мужчин. ANA, а потом и созданная позднее Лига Австралоазиатской Федерации пропагандировали и развивали идею единой Австралии.

А в 1877 году случилось и событие общеисторического значения — объединённая команда Нового Южного Уэльса и Виктории по крикету победила Англию в первом контрольном матче, игравшемся в Австралии. Австралийцы, разгромившие команду Англии, задумались — а почему это мы, владеющие битой лучше, чем жители континента, в политическом плане являемся «вторым сортом»?

Не удивительно, что Бартону, который в крикете собаку съел, это событие перевернуло душу. К этому моменту он был опытным юристом — являлся барристером (адвокатом высокого ранга) и женатым человеком. Его супругой стала Джейн Мейсон Росс, с ней он познакомился в 1870 году во время поездки в Ньюкасл — туда он тоже ездил поиграть в крикет! Кроме того, Бартон уже имел политический опыт, правда, с отрицательным уклоном — его дважды прокатили на выборах в законодательное собрание Южного Уэльса. Правда, в 1879 году он все же попал в парламент провинции, а в 1882 году стал его спикером.

Здесь на него обратил внимание патриарх австралийской политики Генри Парке. Этот чудаковатый и фанатичный человек, бывший цирковой артист, продавец и фермер, был одним из главных инициаторов объединения Австралии и отделения её от Британии. В разное время Парке занимал видные должности — был на посту премьер-министра одной из колоний, возглавлял газету, даже получил титул рыцаря. Но выйдя в начале 1890-х в отставку, он впал в нищету и умер. Можете ли вы представить себе спикера законодательного собрания самой захудалой нашей области, который умер бы в нищете? А вот Парке умудрился. Одним словом, чудак-человек! Но в тот момент Парке ещё пользовался влиянием и авторитетом. Благодаря его поддержке, Бартон быстро пошёл вверх по карьерной лестнице и вскоре возглавил движение за создание Австралийской федерации. В одном из своих выступлений он заявил, что в федеративной Австралии «торговля и сношения… должны быть абсолютно свободными». И хотя его политические успехи были призрачными — Бартона постоянно прокатывали на выборах, — его моральный вес и авторитет росли как на дрожжах.

Впрочем, рос не только его нравственный, но и физический вес. Будучи по природе крупным и высоким, Бартон по мере вхождения во власть увеличивался и в объемах. Политики прошлого были не чета нынешним, которые, вырастая в должности, избавляются от лишнего веса. В те благословенные времена они были хорошо упитанными, солидными и респектабельными мужчинами. Так что Бартон был настоящим политиком.

В 1896 году Генри Парке приказал долго жить. Бартон тут же подхватил знамя борьбы за федерализацию. Он стал лидером оппозиции, и был таковым до самой победы.

29 июня 1899 года проект Конституции одобрили 170 420 голосами из необходимых 82 741. В феврале 1900 года Бартон оставил парламент, чтобы отправиться в Лондон вместе с Альфредом Дикином и Чарльзом Кингстоном: он намеревался разъяснить суть федеративного законопроекта британскому правительству.

И английский парламент с некоторыми оговорками согласился с решением народа Австралии.

1 января 1901 года в Сентениэл, Парк в Сиднее на торжественной церемонии шесть австралийских колоний британской короны объединились в одно «нерушимое федеральное Содружество». Это было начало Австралии как самостоятельного государства.

Эдмунд Бартон стал первым премьер-министром этого государства. Жизнь удалась, и теперь бывший оппозиционер, крикетист и депутат наслаждался своим положением. Политик с хорошим чувством юмора, он не столько руководил правительством, сколько участвовал в разнообразных застольях, демонстрируя остроту ума и завидный аппетит. За прекрасный аппетит и любовь к хорошим винам избиратели прозвали его «пьяницей Тобби» (слово «Тобби» тогда использовалось для обозначения пивной кружки в виде толстяка в костюме).

В 1902 году Бартон получил титул рыцаря, а в 1903 году подал в отставку. Имея перед глазами пример Паркса, Бартон не стал ждать, когда рука нищеты вцепится в горло. Он нашёл себя на судебном поприще, став членом-основателем Высокого суда Австралии. Там он и прослужил долгие годы.

Эдмунд Бартон скончался в 1920 году, оставив после себя неутешную вдову и шестерых детей. Выдающегося политика похоронили на престижном сиднейском кладбище Уэверли, где совсем недавно голливудские кинематографисты снимали сцены из «Великого Гэтсби».

Дмитрий КУПРИЯНОВ