Независимость по малайски

Филиппины с легкой руки Магеллана, открывшего эти острова еще в XVI веке, почти 4 столетия были испанской колонией. Даже свое название они получили в честь Филиппа - короля Испании.

В конце XIX века на Филиппинских островах появилась группа католиков-филиппинцев, креолов и метисов, которые решили, что «пришла пора вернуть эти земли себе». Довольно быстро среди них выделился Эмилио Агинальдо - энергичный и образованный малаец (по одной из версий, незаконнорожденный сын испанца), жаждущий дать родине свободу.

Эмилио Агинальдо, родившийся в марте 1869 года, пользовался среди малайцев заслуженным авторитетом: он был сыном главы города, выходцем из многодетной семьи и образованным человеком, желающим во что бы то ни стало получить свое место под солнцем.

В 1885 году он поступил в Католический университет в Маниле. Но закончить обучение не успел: его заподозрили в участии в деятельности тайного общества малайцев, молодому человеку грозил арест. И Эмилио, махнув рукой на учебу, сбежал в Китай. Там ему пришлось пройти суровую школу жизни: Агинальдо служил по торговой части, ходил в море на китайском военном корабле. На флоте имелись европейские инструкторы, которые научили любознательного филиппинца английскому, французскому, испанскому и китайскому языкам. Кроме того, он получил знания по военному и морскому делу.

Спустя какое-то время он вернулся домой и, когда отец умер, стал главным кормильцем семьи. А еще установил контакты с подпольной организацией «Катипунан», куда входило множество революционно настроенной молодежи, жаждущей крови. Правда, Агинальдо, человек небедный, стоял на умеренно-либеральных позициях и не горел желанием убивать всех подряд, чтобы раздать землю бедноте так, как это предлагал лидер «Катипунана» Андрее Бонифасио, настоящий человек из народа.

Агинальдо хотел прогнать испанцев, дать стране независимость, но ценой наименьших потерь.

Способный администратор, он вскоре так же, как и его отец, занял должность, соответствующую статусу мэра, а чуть позже и вовсе стал руководить местной полицией на острове Лусон. Эта должность позволила ему завязать множество необходимых знакомств, установить связи с самыми разными людьми, которые вскоре пригодились. Но в какой-то момент испанская администрация заподозрила Агинальдо в нелояльности, и его уволили. Впрочем, без дела Эмилио сидел недолго.

В 1896 году накал борьбы между местными жителями и испанскими колонизаторами закончился взрывом - начался кровавый мятеж. Таланты Агинальдо пригодились - мятежники объявили республику и выбрали Эмилио командующим. Под его руководством война пошла с переменным успехом. На стороне малайцев были леса, горы и местные жители, которые охотно помогали повстанцам. Испанцы же были лучше организованы и вооружены, так что преимущество было, конечно же, на стороне выучки и дисциплины.

Но судя по всему, испанцам воевать не хотелось. Да и в самом деле: зачем проливать кровь, если можно элементарно заплатить! Испанская администрация обратилась к повстанцам с конкретным предложением: армию распустить, республику расформировать, восстание свернуть.

А что взамен? Полмиллиона песо и право уехать куда угодно! То есть никаких преследований, никаких репрессий.

Революционеры бывают разными. Эмилио согласился взять деньги (правда, увеличил сумму до миллиона песо) и уехать, но при этом попытался сохранить лицо: потребовал, чтобы филиппинцев уравняли в правах с жителями метрополии. Испанцы пообещали договориться с королем, сбили цену предательства до 800 тысяч, и 1б декабря 1897 года правительство повстанцев объявило о самороспуске. Агинальдо издал воззвание о прекращении борьбы в связи с «полной капитуляцией властей и во избежание продолжения постыдного братоубийства», подкрепляя слово делом - каждому бойцу повстанческой армии он выделил по 15 песо (этих денег хватало на покупку лошади). Большую часть суммы Эмилио оставил себе и покинул так и не освободившуюся родину. Его путь лежал в Гонконг, где он купил солидный торговый дом и начал новую жизнь!

Бизнесмен из Агинальдо получился никудышный, да и ушлые китайцы оказались грозными конкурентами. Торговый дом Агинальдо развалился, и многодетному отцу (у Эмилио было то ли 5, то ли 6 детей) пришлось бы положить зубы на полку, если бы не американцы.

Дело в том, что янки уже давно мечтали прибрать Филиппины к рукам, чтобы стать в один ряд с другими колониальными державами. И беглый малайский вождь, любивший деньги, но при этом обладавший авторитетом и необходимыми связями, был самой подходящей кандидатурой. Так что однажды к Агинальдо прибыл посланец от адмирала Дьюи, командующего Тихоокеанским флотом США. Он высказал пожелание, чтобы филиппинский народ восстал против проклятого колониального режима. США готовы были оказать повстанцам помощь деньгами и оружием. О том, что в дальнейшем американцы хотели прибрать Филиппины к рукам, США, конечно же, умалчивали, желая посмотреть, как пойдет дело.

Разумеется, обедневший революционер дал согласие.

19 мая 1898 года Агинальдо на американском корабле вернулся на Филиппины и призвал всех своих сторонников к войне. На вопросы «Где деньги, Зин?» и «Почто ты нас бросил?» Эмилио, не моргнув глазом, заявил: мол, все деньги я раздал бойцам (имея в виду те 15 песо), а сбежал, поскольку знал, что испанцы должны меня убить (начиная борьбу с властью, он, наверное, думал, что его наградят?). Тем не менее соратникам этих объяснений оказалось достаточно.

Началась война, куда более успешная, чем прежде. К августу того же года восставшие очистили почти всю страну, подготовив плацдарм для высадки американцев. Агинальдо провозгласил создание Филиппинской республики, а себя назвал ее президентом!

Однако американцы не спешили поздравлять восставших. Оказывается, все это время они активно убеждали Испанию продать им Филиппины за 20 миллионов долларов. И Испания согласилась - Филиппины были взяты под опеку США.

Агинальдо, узнав об этом, был в бешенстве. Но американцы призвали его к спокойствию, а сами тем временем начали планомерно уничтожать особо непокорных и наращивать численность армии. Агинальдо и его соратники, возмущенные предательством, ушли в леса и в горы. Партизанская борьба, возглавляемая Агинальдо, длилась около 2 лет. Она шла с переменным успехом, но после того как американцы стали брать в заложники крестьян, те стали сдавать «лесных братьев».

Агинальдо загрустил. Ему надоело кормить в лесу вшей, и в марте 1901 года он попал в плен (по другой версии, сдался добровольно). После переговоров с оккупантами, предложившими ему 100 тысяч долларов за очередное предательство, Агинальдо согласился. После чего выпустил воззвание, в котором выразил признательность США, объявил их друзьями и заверил в вечной преданности. Призвав своих соратников сдавать оружие, взял деньги и ушел из политики.

И это предательство также сошло ему с рук. Многие его соратники были расстреляны и повешены. По некоторым данным, американская оккупация обошлась филиппинцам в 200 тысяч убитых мирных граждан и 20 тысяч повстанцев.

Партизанская война длилась до 1913 года, а Агинальдо все это время жил частной жизнью.

Его ничуть не мучила совесть, и в 1935 году он снова баллотировался в президенты, но с треском выборы проиграл. В 1938 году он уехал в Японию, которая в то время вынашивала агрессивные планы против Филиппин. Что он там делал, неизвестно, но когда в декабре 1941 года японцы начали захват Филиппин, Эмилио стал сотрудничать и с ними. Он писал воззвания о прекращении сопротивления, выступал по радио с речами, обращался к генералу Макартуру с просьбой уберечь солдат от ненужных боев. Теоретически это тоже можно было признать предательством, но после освобождения Филиппин он сумел доказать, что сотрудничал с оккупантами вынужденно.

Первому президенту опять поверили, и в 1946 году, когда США признали независимость Филиппинской республики, на параде в честь этого события флаг республики нес 77-летний экс-президент Эмилио Агинальдо.

Он умер в 1964 году, немного не дотянув до 100 лет, увенчанный всеми наградами и почестями.

Вот уж воистину: умом Филиппины не понять...

Дмитрий КУПРИЯНОВ