В 1951 году в Новгороде была обнаружена берестяная грамота. Это находка полностью поменяла представления ученых о Древней Руси.

«Плакали о них, как о мёртвых»

Историки всегда знали, что Киевская Русь не была «темным царством». Об этом свидетельствуют хотя бы памятники литературы и архитектуры, такие как «Повесть временных лет», «Слово о полку Игореве», киевский и новгородский Софийские соборы.

Но все это — вершины. А оценить средний уровень образования и грамотности населения Киевской Руси не было никакой возможности. Летописи говорят об этом крайне скупо.

Ясно, что грамотность стала распространяться с принятием христианства, когда потребовалось большое количество грамотных священников. В 988 году — в год Крещения Руси — киевский князь Владимир, по словам летописца, послал «собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». «Матери же детей этих плакали о них; ибо не утвердились еще они в вере, и плакали о них, как о мертвых».

Этот отрывок вызывает споры. Действительно, многое неясно. Кто такие «лучшие люди»? Что такое «обучение книжное» — элементарное обучение грамоте или получение более основательных знаний?

Судя по всему, было создано нечто вроде школ, в которых дети делились на несколько групп.

Следующий летописный отрывок относится уже ко времени правления Ярослава Мудрого. В 1030 году этот князь в Новгороде велел собрать 300 детей от старост и попов, чтобы «учить их книгам». То есть в школы направили детей священников и представителей городской администрации.

В Киеве Ярослав Мудрый создал школу переводчиков, которые переводили с греческого языка книги, прежде всего богослужебные и исторические. Эта школа работала при Софийском соборе. Центрами обучения в те времена вообще были монастыри и церкви.

В 1086 году княжна Анна Всеволодовна, сестра Владимира Мономаха, организовала при Андреевском монастыре первое в Европе училище для девочек. Их обучали «писанию, також ремеслам, пению и швению».

В XI веке князья и княжны получали вполне приличное образование. К примеру, Анна Ярославна, дочь Ярослава Мудрого, стала королевой Франции и расписывалась за своего неграмотного мужа — короля Генриха I.

Всеволод, сын Ярослава Мудрого, знал пять иностранных языков. А та же Анна Всеволодовна лично возглавляла посольство в Византию.

Позже культура добралась и до Северо-Восточной Руси. Во Владимире при князе Константине Всеволодовиче существовала школа, которую смело можно назвать высшим учебным заведением.

«Что ко мне не приходил?»

Однако долгие годы считалось, что в Киевской Руси грамотной была очень узкая прослойка — князья, бояре, священники. А основная масса ни читать, ни писать не умела. Эту точку зрения опровергли археологи.

С 1930-х годов в Великом Новгороде работала археологическая экспедиция под руководством профессора Артемия Арциховского. 26 июля 1951 года было сделано выдающееся открытие — найдена первая берестяная грамота. Этот день сейчас отмечается как День берестяной грамоты.

Как ни странно, открытие было сделано не профессиональным археологом, а работницей Новгородского мебельного комбината Ниной Акуловой, которая подрабатывала в экспедиции во время отпуска по беременности.

На данный момент в Новгороде обнаружено более 1100 берестяных грамот. Ученые считают, что новгородские культурные слои хранят в себе еще около 20 тысяч грамот.

Берестяные грамоты найдены и в других городах — Старой Руссе, Смоленске, Пскове, Москве. Но основной массив — из Новгорода.

Береста — березовая кора — была удобным и дешевым писчим материалом. На нем не писали чернилами, а процарапывали буквы писалом — заостренным стержнем.

Древнейшая берестяная грамота относится к первой половине XI века, примерно к тем годам, когда Ярослав Мудрый основал в Новгороде первую школу.

Берестяные грамоты — ценнейший источник, который показывает нам повседневную жизнь новгородцев. Они рассказывают о том, о чем молчат летописи.

Летописи, книги, официальные документы в Новгороде составлялись, как и положено в Средние века, на пергаменте. На бересте люди делали записи личного характера, вели переписку.

Оказалось, что в Новгороде умение читать и писать вовсе не было уделом избранных. На бересте писали и бояре, и дружинники, и купцы, и ремесленники, и даже крестьяне.

Грамотными были и женщины, что вообще большая редкость для средневековой Европы. Новгородские женщины обладали высоким статусом: они заключали договоры и выступали, в судах. В конце концов, они нередко давали мужьям наказы («приказы»).

17 берестяных грамот, найденные в Новгороде, принадлежали мальчику Онфиму. Это нечто вроде современных школьных тетрадей. Записи Онфима дают представление о том, как в те времена строился учебный процесс. А главное — мы убеждаемся в том, что дети во все времена остаются детьми. Онфим не только учился писать, но и рисовал. Как современные мальчишки рисуют солдатиков, так и он рисовал воинов или просто забавных человечков.

Да и взрослые новгородцы, по правде говоря, не слишком отличались от нас. О чем они писали? Обо всем.

Большинство берестяных грамот — это частные письма делового характера. Некая Марина просит сына купить на рынке ткань. Кто-то просит взять у Тимофея 50 рыбин в долг. Кто-то, наоборот, отчитывается: «Вот мы послали 16 лукошек меда, а масла три горшка. А в среду две свиньи и колбасу». Это, кстати, первое упоминание о колбасе на Руси.

Как и мы, новгородцы сталкивались с бытовыми проблемами. Например, сестра пишет брату, что ее муж водит в дом любовницу, и они, напившись, бьют ее до полусмерти. Брат должен немедленно приехать и разобраться с негодным и неверным мужем сестры.

Тысячу лет назад люди тоже страдали от любви. Некая девушка XI века написала целое любовное послание: ««Я посылала к тебе трижды. Что за зло ты против меня имеешь, что ко мне не приходил? А я к тебе относилась как к брату! А тебе, я вижу, это не любо. Если бы тебе было любо, то ты бы вырвался из-под людских глаз и пришел. Может быть, я тебя по своему неразумию задела, но если ты начнешь надо мною насмехаться, то суди тебя Бог и я недостойная».

Историки в шутку, сравнивают это послание с письмом Татьяны к Онегину.

Среди берестяных грамот попадаются и объявления. Одна из грамот предупреждает, что на площади в ближайшие дни будут проводиться ремонтные работы. Новгородцы не всегда сдерживали себя. Есть берестяные грамоты с матом. Привести текст нет никакой возможности, но важно, что эти надписи опровергают расхожее представление, будто мат пришел к нам от татар.

«Я тут был»

Поначалу ученые считали, что тексты на берестяных грамотах ужасно безграмотны. Но потом выяснилось, что в Древней Руси существовал особый бытовой язык, отличный от книжного, которым написаны летописи. И в рамках этого бытового языка новгородцы писали очень даже грамотно.

Помимо текстов на бересте, о грамотности говорят и граффити — надписи на зданиях. Их выцарапывали теми же писалами, что и берестяные грамоты.

Нередко новгородцы писали на церквях. Это раздражало священников, посылавших проклятие в адрес авторов текстов — «усохните руки». Проклятия, впрочем, не останавливали любителей оставить автограф. Чаще всего они не отличались оригинальностью и были такими: «Петр писал», «Иван писал на Петров день» и даже совсем незамысловатое «Я тут был». Очень похоже на надписи в наших подъездах.

Мощнейший удар по русской культуре нанесло татаро-монгольское нашествие. Пострадал даже Новгород, до которого захватчики не добрались. И в 1551 году на Стоглавом соборе с сожалением вспоминали, что раньше, мол, были школы и грамотных людей было много. К тому времени об эпохе общекультурного подъема остались одни воспоминания.

Борис САРПИНСКИЙ