Во время последнего телеинтервью в ночь с 6 на 7 марта 2000 года Артему Боровику на пейджер прямо в эфире пришел вопрос: «Если вы такой честный, то почему вы до сих пор живы?» «Хороший вопрос», — ответил он и перекрестился. Через двое суток Артема не стало. Як-40, выполнявший частный рейс в Киев, разбился при взлете в аэропорту Шереметьево-1.

За три дня до гибели Боровик критиковал продажные СМИ 90-х, мол, даже большевики не умели столь красиво обернуть вранье, и упоминал Березовского. Ясно и понятно, что после такого все подумали о гибели Артема. Но официальная версия расследования причин катастрофы показала, что виноваты экипаж и авиатехники. Самолет не смог выпустить обледеневшие закрылки, что и привело к аварии. А человек, приславший вопрос — «Почему вы все еще живы?» — написал отцу Артема Генриху Боровику: «Я глубоко раскаиваюсь, что мои слова так страшно материализовались, но это не было угрозой».

Рассекреченные документы

Боровик-старший не раз говорил, что опасается за сына, поскольку тот ведет журналистские расследования «с риском для жизни». Ведь Артем после эфиров передачи «Совершенно секретно» (вышла в свет 9 ноября 1991 года) о громких убийствах и коррупционных скандалах, часто получал «угрозы по почте и по телефону». Он и сам это понимал. Не раз говорил: «Вчера упали Холодов и Листьев. Я не знаю, кто упадет следующим из нас сегодня». Но все равно продолжал задавать прямые вопросы и резко критиковать витиеватые ответы, ссылаясь на рассекреченные документы с фамилиями людей из высших эшелонов власти.

После убийства Листьева он прямо заявил, что за происходящее в стране должен отвечать Ельцин, так как по новой Конституции он взял на себя всю полноту власти. Артем вообще любил копнуть поглубже, будь перед ним хоть Михаил Сергеевич, хоть Борис Николаевич. Не снижал оборотов и в беседах с Ричардом Никсоном, Эдуардом Шеварднадзе, Гейдаром Алиевым, Светланой Аллилуевой, Серго Берия. А раз шокировал народ у телевизоров, проникнув в секретную комнату №19 Института мозга, где хранились мозги Ленина и Сталина.

Стоя у холодильников, Боровик открыл телезрителям, что в том НИИ есть еще и коллекция содержания черепных коробок Кирова, Калинина, Горького, Маяковского, Эйзенштейна и Мичурина. А обнаружив в одном из рефрижераторов серое вещество академика Сахарова, пошутил с улыбочкой, мол, едва ли этот ярый ученый-диссидент был рад после смерти оказаться в компании коммунистов.

Бронированный автомобиль

Работал Боровик-младший в три раза больше других, чтобы быть достойным своей прославленной фамилии. Сначала писал в журнале «Огонек», потом снимал сюжеты для передачи «Взгляд», позже публиковал книги об Афганистане, где бывал не раз, и, наконец, возглавил издательский холдинг «Совершенно секретно». Поймать его было невозможно ни по одному из телефонов. Везде он появлялся внезапно и также исчезал. На телецентр приезжал в бронированном автомобиле с охраной. Темно-синее стильное пальто, добротно скрипящий кожаный портфель, похожая на золотой дирижабль сигара, спортивная пружинящая походка, мгновенно оценивающий взгляд.

Артем Боровик (1960-2000) с шести до двенадцати лет жил с родителями и сестрой в Нью-Йорке. Там его отец работал собкором Агентства печати «Новости» (АПН) и «Литературной газеты». Приехав из США, пошел в московскую школу с углубленным изучением иностранных языков. Там одноклассники-мальчишки его невзлюбили — дразнили «американцем», мол, какой-то он весь «заграничный». Но девочки наоборот — вполне Артему симпатизировали. «В их глазах я выглядел довольно романтично приехал неизвестно откуда, говорю по-английски бегло и хожу в джинсах. Тогда ведь их в школах носить запрещалось, чего я никак не мог понять и принять. В итоге с шестого по десятый классы у меня случались романы.

Помню, одну девушку звали Лена, и она была старше меня на год. Кроме того, я был безответно влюблен в учительницу английского — Наталью Михайловну Абрамову — женщину удивительной красоты, что не только преподавала язык, но и была директором нашего школьного шекспировского театра. Не влюбиться в нее на репетициях было просто невозможно!»

Розовое платьице

Со своей женой Вероникой Хильчевской Боровик познакомился, когда ей было четыре года, а ему — восемь лет. И случилось это в Нью-Йорке, где работали их родители. «Появилась маленькая девочка в розовом платьице и с зонтиком. Почему-то именно зонтик я хорошо запомнил. Она мне очень понравилась. Потом лет девять мы не виделись. Снова случайно встретились, и она опять мне понравилась. А затем увиделись, когда я МГИМО уже заканчивал, а она туда поступала. Тогда я очень активно занимался журналистикой, все время ездил, и мы встречались редко, но, когда виделись, что-то такое происходило, словно искра пролетала. А потом я узнал, что Вероника вышла замуж за сына известного политобозревателя Томаса Колесниченко, и вдруг понял, что потерял то, чего не имел права терять.

Пришлось предпринять целый ряд действий, чтобы оказаться вдвоем… Нет, с ее мужем мы не дрались, просто они были несчастливы в браке — и он, и она. У них прекрасный ребенок — сын Степан, и у нас с ним сложились добрые отношения». Артем с Вероникой поженились, и в 1995-м у них родился сын Максимилиан, а через три года — Кристиан. Жили молодые недалеко от «Дома на Набережной». А к середине лихих 90-х Боровик стал владельцем издательского дома, куда входили и газета «Совершенно секретно», и одноименная телепередача.

Вероника тогда вела программу «Утро» на РТР, а потом перешла в журнал «Лица» (медиахолдинг Артема Боровика). Говорили, что пост коммерческого директора он придумал специально для нее, чтобы не разлучаться ни дома, ни на работе. Коллеги часто спрашивали — «Не влияют ли профессиональные дела на семейные отношения?», Боровик неизменно отвечал — «От отношений и зависит. Если муж с женой, не успев встретиться, через полчаса спешат разбежаться, то лучше, конечно, вместе им ни в конторе, ни на съемках не пересекаться. У нас все нормально — я развиваю новые проекты, а Вероника контролирует то, что уже создано. На нее можно положиться, потому что она уже наверняка даст тебе точную информацию». Правда, сходились супруги не во всем. Он предпочитал теннис, она — конный спорт; он — пельмени со сметаной, она — рыбу. Ему нравился Розенбаум, ей — ABBA, зато вместе они любили слушать Паваротти, оба не боялись риска и обожали журналистские сенсации.

«Можно ли вас напугать?»

Боровика часто спрашивали, можно ли, вообще, его хоть чем-то напугать. Обычно он отвечал: «Если на угрозы реагировать — нужно просто уходить из журналистики. Но раз уж ты ступил на этот путь — должен как-то удар держать». А на счет жучков чаще отшучивался: «Знаете, если бы меня не прослушивали, я бы расстроился — как-то даже обидно было бы. Всех прослушивают, а меня — нет. Приятно осознавать, что ты кому-то нужен». Слыша о страхах эстрадных звезд по поводу прослушек, просто смеялся: «Да кому они нужны кроме своих фанатов!» Боровик вообще уважал людей смелых и рад был узнать, что писатель и журналист Габриэль Гарсиа Маркес — борец с наркобароном Пабло Эскобаром и контрабандистами Колумбии — как-то сказал: «Я хотел бы познакомиться с этим храбрым репортером». Говорили, будто Артем даже ту встречу планировал, только не успел осуществить.

Чтобы продолжить дело сына, Генрих Боровик создал благотворительный фонд имени Артема и награждал мастеров журналистских расследований. А жена Вероника продолжила дело мужа, возглавив холдинг «Совершенно секретно».

Людмила МАКАРОВА