Утро 7 декабря 1988 года для жителей армянских городов Спитак и Ленинакан выдалось самым обыкновенным. Проснувшись, люди ушли на работу, занялись своими делами. В 11 часов 41 минуту произошел сильный подземный толчок, от которого многоэтажные дома буквально подпрыгнули. В отличие от людей, подняться они уже не смогли, погребя под обломками тысячи жизней.

Землетрясение, случившееся 7 декабря 1988 года на северо-западе Армении, продолжалось всего 30 секунд. Для всех, кто стал его очевидцем, жизнь разделилась на «до» и «после». Последствия этой катастрофы были не просто ужасны, они вообще не укладывались в рамки человеческого восприятия. Спасатели вспоминали, что когда одна из групп приземлилась в Ереване, то еще на взлетно-посадочной полосе они услышали дикий вопль: «Нету Бога для армян! Бога нету!»

Шок на улицах

Эпицентр землетрясения пришелся на город Спитак, где сейсмологи зафиксировали толчок интенсивностью 9-10 баллов из 12 возможных. Также в радиусе действия оказались города Ленинакан, Кировакан, Степанаван и еще 21 город и 350 сел, из которых 58 были полностью разрушены. Катастрофа затронула территорию, где проживало около миллиона человек. Эксперты подсчитали, что в тот день на волю вырвалась энергия, равная взрыву 10 ядерных бомб, сброшенных на Хиросиму. Ударная волна обогнула Землю два раза, оставив следы на аппаратуре сейсмостанций Европы, Азии, Америки и Австралии.

Когда в воздухе стояло пылевое облако, живые были оглушены полнейшей тишиной. А потом ее стали разрывать крики раненых и умирающих. Что делать — никто не знал. Шок и оцепенение сковали людей.

Первыми на помощь пришли военные и пограничники. 20 тысяч солдат и офицеров были брошены на расчистку завалов. Никакой специальной техники у них не было. Чтобы сдвинуть тяжелые плиты, тросы лебедки цепляли к бэтээрам. Спасали людей по наитию, как умели и могли.

На тот момент о масштабах катастрофы в Москве имели смутное представление. Общество Красного Креста располагало информацией, что в Ленинакане разрушено несколько домов и люди остались без жилья. В итоге решили, что самолета с одеялами и медикаментами будет достаточно. Однако вскоре в столицу стали приходить новые подробности.

В день катастрофы в Ереван вылетела группа из 98 высококвалифицированных медиков и военно-полевых хирургов под руководством министра здравоохранения СССР Евгения Чазова. Председателем комиссии по ликвидации последствий землетрясения был назначен глава Совета Министров СССР Николай Рыжков.

Спасение и смерть

Развернутые сообщения о трагедии появились в советских СМИ на следующий день — 8 декабря. Стихийно по всему Союзу стали образовываться комитеты помощи. В Ленинграде группа армянских студентов вышла на Невский проспект и собирала деньги для отправки в фонд помощи. Аналогичные акции были проведены и в других городах

Первое, что видели волонтеры, прилетевшие на помощь — это десятки самолетов, круживших в небе и ожидавших своей очереди, чтобы разгрузить гуманитарный груз. Сильнее всех пострадал 20-тысячный город Спитак. Даже одноэтажные дома здесь превратились в руины. Что уж говорить про многоэтажки, где погибло большинство людей.

Картина разрушений была ужасна. Огромные горы строительного мусора, арматуры и бетона. Из-под завалов проглядывали бытовые предметы: остатки холодильников, стиральных машин, корпуса телевизоров. Работа не прекращалась и ночью. В свете прожекторов десятки солдат продолжали разгребать здание местной школы. Неподалеку лежали детские тела, накрытые тканью. Помощь врачей им была уже не нужна…

«Когда это началось, я поспешил домой, — вспоминал житель Спитака Рафик Мелоян, — Шум, все в панике выбегают на улицу. Прибежал, вижу — дом разрушился, одни завалы. Стал звать жену, она откликнулась из-под завалов. Вытащил ее, стал искать детей…» Их нашли позже. Четырехмесячный малыш был еще жив, но умер на руках у отца. Тела двух других обнаружил через неделю сосед. И таких случаев были тысячи.

Многих охватывала паника. Старуха, оказавшаяся в завале, стала стучать по трубе. Спасатели добирались до нее 14 часов. Спустившийся первым попытался успокоить пострадавшую и объяснить, что скоро вернется со страховочным поясом, за который ее можно будет вытащить наружу. Но бабушка так была напугана, что взвыла и готова была вцепиться в парня руками — только бы ее не бросали.

В Ленинакане, втором городе республики, ситуация была немного лучше, но тоже катастрофичной. Весь мир облетела история учительницы Эммы Акопян. Ее дом сложился как карточный домик. С двухмесячной дочкой женщина лежала между плитами. Младенец был на груди Эммы, шевелиться она практически не могла. Когда через два дня молоко в груди закончилось, мать прокусила себе палец и стала кормить дочку кровью. Их нашли на пятые сутки. К счастью, мать и дочь были живы. Об этой истории узнал весь мир, а президент США Джордж Буш-младший специально прилетал в Ленинакан, чтобы выказать свое восхищение мужеством Акопян.

Но эта история — исключение. В основном, увы, спасатели находили мертвые тела, с которыми нужно было что-то делать, «…нашей главной задачей было не только помочь и вытащить из завалов живых но и достойно похоронить погибших. Мы фотографировали и фиксировали в штабной альбом все неопознанные трупы и хоронили их под номерами, — вспоминал руководитель работ по ликвидации последствий землетрясения Николай Тараканов. — Когда же возвращались из госпиталей и больниц пострадавшие от землетрясения люди, то начинали искать погибших родственников и обращались к нам. Мы давали снимки на опознание. Затем опознанных мы изымали из могил и хоронили уже по-людски, по-христиански. Продолжалось это на протяжении полугода…»

Цена халатности

Узнав о землетрясении, глава СССР Михаил Горбачев прервал поездку в США и прилетел в Армению. Увиденное поразило его. Жена генсека, посмотрев на трагедию воочию, рыдала вместе с местными женщинами. 10 декабря 1988 года было объявлено в СССР днем траура.

Призвав мир помочь с ликвидацией последствий стихии, СССР не ожидал, что на призыв откликнутся более 100 государств. В Армению прилетели медики и спасатели из Великобритании, ФРГ, Франции, Швейцарии, США.

Именно тогда и вскрылось несовершенство советской системы ликвидации последствий стихийных бедствий. В СССР не было геофонов — электроакустических приборов для улавливания сигналов из-под завалов. Не говоря уже о специально обученных собаках, которых привезли с собой зарубежные спасатели. Только после трагедии в Спитаке в 1989 году была создана комиссия Совета Министров СССР по чрезвычайным ситуациям, ставшая впоследствии базой для МЧС России.

Причины массового разрушения зданий оказались банальны: отсутствие антисейсмических поясов в конструкциях отсутствие арматуры в кирпичной кладке, плохое качество бетона, массовые самовольные перепланировки населением несущих стен и устройство погребов под балконами первых этажей.

Стоит отметить, что пока одни горевали и вытаскивали людей из завалов, другие стремились поживиться на общем горе. Мародеры грабили сберегательные кассы, магазины, склады. Хуже всего, что обирали и мертвых: выдирали серьги из ушей, ломали и отрезали пальцы с кольцами, вырывали золотые зубы. Чтобы остановить беспредел, солдатам выдали автоматы и наделили правом применить их в критической ситуации. Не сразу, но помогло.

По официальным оценкам, землетрясение в Спитаке унесло жизни 25 тысяч человек (по неофициальным — 150 тысяч). 140 тысяч стали инвалидами, а 514 тысяч человек лишились крова. Катастрофа вывела из строя 40% промышленного потенциала Армянской ССР. Общая сумма ущерба составила 10 миллиардов рублей. Хотя прошло почти 30 лет, о трагедии в республике помнят до сих пор, ежегодно отмечая 7 декабря День памяти жертв землетрясения.

Алексей АНИКИН