Это ныне серебро считают менее ценным, чем золото, а в древности все обстояло иначе. Самородное серебро встречается редко, а добыча его из руд становится возможной только на определенном техническом уровне развития общества. Серебро не окисляется в обычных условиях, имеет красивый белый цвет и приобретает блеск при полировке.

«У юкагирских людей…»

Серебряные деньги тысячелетиями были распространенным платежным средством во многих странах — вначале в слитках, лепешках и брусках, а затем в виде монет различного достоинства. Торговые сделки Руси с другими странами всегда требовали серебра. В царствование Ивана Грозного Россия стала великой державой, и сведения о возможном
наличии серебряных руд в ее недрах воспринимались государем как важнейшие сообщения.

Отправной точкой казаков в их походах за драгоценным металлом стал Якутский острог. Донесение о том, что «у юкагирских же-де людей, государь, серебро есть», поступило от Посника Иванова и Аники Никитина, проникших на Индигирку. Землепроходец, казачий десятник Елисей Буза на реке Яне встретился с юкагирами, у которых были серебряные украшения. Он захватил шамана Биглея и привез его в Якутск. На допросе шаман сказал, что серебро привозят из местности восточнее Индигирки. Но где и как его искать в этих бескрайних просторах, было неясно. Казаки постоянно рисковали жизнью, умели воевать и собирать ясак. Им хватало неприятностей: стужа, голод, цинга, бои с «инородцами» и жестокая власть воевод и своих атаманов. Все исследователи отмечали храбрость и сноровку землепроходцев… А здесь требовались рудознатцы.

Сведения о серебре на Чукотке были противоречивыми. Из нового похода вернулся Елисей Буза и привез с собой трех заложников-юкагиров. Их показания всполошили весь Якутск. Они говорили, что около Индигирки протекает река Нерога, а у ее устья, недалеко от моря, в утесе над рекой находится серебро.

Первый поиск

Якутский воевода Петр Петрович Головин натворил много безобразий и понимал, что открытие источника серебра может спасти его от наказания. Он немедленно снарядил экспедицию Дмитрия Зыряна с наказом: «Про ту реку Нерога проведать накрепко у всех иноземцев, всякими мерами, с жесточью расспрашивать, есть ли такова Нерога? И буде есть, и прямо-ль на ней есть серебряная руда». А летом Головин направил таможенного целовальника Епифана Волынкина с предписанием строжайше расследовать показания юкагиров и обещал казакам в далеком Индигирском зимовье большую награду, так как «серебряная руда государю надобна».

К Нижне-Индигирскому зимовью прикочевал колымский князек Пороча. Он рассказал о богатствах реки Колымы, ее притоках и реке Чюндон, впадающей в Охотское море. А также о том, что за Колымой есть река Погыча, на которой стоит гора, а в ней — серебро. Эта река берет начало там же, где река Чюндон, впадающая в Колыму. В верховьях Чюндона живут не юкагиры, а «люди род свой», и «рожи у них писаны», то есть татуированы. Они достают серебро и торгуют им с племенем наттов, живущим на Чюндоне. Аналогичные показания дал и князец (глава рода) Шенкодей.

Пилахуэрти Нейка

В сентябре 1646 года показания Порочи о «загадочной, не тающей мягкой горе», по-чукотски Пилахуэрти Нейка, записал с его слов землепроходец и мореход Иван Родионович Ерастов: «Серебро висит-де на яру соплями. По тому-де серебру стреляют из луков стрелами, и то серебро валится в лодки таланным (удачливым). Из серебра выделывали круги серебряные и на вороту у себя кругом обвешивались».

Большая ватага казаков и промысловых людей во главе с Ерастовым подала челобитную новому воеводе Василию Никитичу Пушкину. Тот велел дать им денежное и хлебное жалование на два года и «на ту реку Потычу для тех новых и не ясачных людей под государеву царскую руку приведя и для ясачного сбора отпустить». И хотя речь о серебре не велась, ясно, что оно было главной целью. В случае неудачи за истраченные попусту средства воеводе пришлось бы отвечать головой, а так все затраты — на сбор ясака.

Подготовка шла лихорадочно, но вдруг воевода отменил свое решение. Он поставил во главе поисковиков своего верного человека Михаила Стадухина, который со своей ватагой вскоре стал полным хозяином на Колыме и вел себя жестоко и безобразно. Он не давал житья зимовавшему на Анадыре Семену Дежневу, иногда его бил, вынудил бежать от его насилий искать реку Пенжину, и Семен едва не погиб. Стадухин отобрал у торговых людей два полностью снаряженных коча и отправился морем на поиск заветной реки Погычи. Семь суток они плыли под парусом у скалистых берегов Чукотки, кончались съестные припасы. В бою с местными жителями были взяты в плен два коряка, но они сказали, что не знают впереди никакой большой реки.

Осенью 1654 года Стадухин вернулся в Нижне-Колымское зимовье с большим грузом драгоценной моржовой кости, которую отправил в Якутск. А сам, хотя нашел «коргу» — лежбище моржей, несмотря на огромную ценность моржовой кости, самоустранился от ее добычи. Вероятно, он хотел найти серебро на реке Погыче. Уже никто не вспоминал о реке Нероге (вероятно, река Чаун).

Единственный Нерчинский серебряный рудник в Забайкалье был маломощным и не обеспечивал нужд державы. Но тут в царскую казну хлынул поток серебра из Алтайских рудников, и о горе на далекой Чукотке забыли. Она стала легендарной, и о ней вспоминали лишь иногда.

Розыск Уварова

В 1930 году на Анадырь прибыл уполномоченный Акционерного камчатского общества (АКО) Василий Федорович Уваров. В одной из своих поездок он услышал от пастухов о «серебряной горе» в дебрях Анадырского хребта. Богатый чукча Иван Шитиков сообщил Уварову, что чукчам и ламутам она давно известна. Гора почти целиком состоит из самородного серебра и находится где-то на водоразделе Анюя и Чауна, далеко в стороне от обычных путей. Людей, посетивших эти места, можно пересчитать по пальцам. Ламуты любили украшения — грудь некоторых из них была покрыта серебряными бляхами. Они пытались заплатить ясак Александру III серебром, но царские чиновники потребовали пушнину, и обиженные ламуты больше его не предлагали.

Шитиков посоветовал Уварову обратиться к старейшине ламутского рода Константину Дехлянке. Тот сказал, что на водоразделе Сухого Анюя и Чауна есть металлическая гора высотой 200 аршин, которая режется ножом, а у среза яркий блеск. На ее верху небольшое озерцо, покрытое белой пеной, как льдом. Гора стоит у края лесов, и с нее свисают причудливой формы сосульки, которые не тают на солнце. Уваров срочно сообщил обо всем в Москву, в Геологический комитет. Оттуда предложили за их счет доставить им образцы. Уваров попросил ламутов, и они привезти ему образцы серебра с горы, а он сдал их в контору АКО в Анадыре. Куда они потом делись, ему неизвестно. Он также пригласил в дом Зиновия Никулина, в Усть-Белую, Константина Дехлянку, где рассказ старейшины о серебряной горе, записанный как акт показаний, заверил уполномоченный НКВД Корж. В 1932 году Уварова сняли с работы, и он оказался на Украине.

Предположения и факты

Оценки архивных сведений историками и знатоками Севера противоречивы. Карты XVII-XVIII веков приблизительны, север на них находится внизу, что нередко сбивает нас с толку. Названия многих рек одинаковы и повторяются в разных местах Чукотки, на приличном расстоянии друг от друга. Даже на современных картах есть две Хеты, две Мяунджи, два Хаттынаха и т.д. В районе Индигирки есть даже речка Камчатка. Поэтому надо с большой осторожностью подходить к географическим сведениям в старинных документах.

Кандидат исторических наук С.И. Баскин изучил архивные документы о землепроходцах. Он считает, что Чюндон — это Анюй, а Нерога, или Нелога, — это Бараниха или Нера, впадающая в Индигирку, а может, и Нерега, правый приток Бахапчи. А «писаные рожи» — это чукчи, которые татуировали лица до XX века.

В 1952 году Уваров снова стал писать о необходимости поиска серебряной горы, и в Магадан ушло распоряжение — проверить заявку Уварова, но с припиской: попутно с основной работой, то есть найдете — хорошо, а на нет и суда нет. В короткий летний период геологическим партиям, загруженным обширной программой-планом, не просто выкроить время и уйти в сторону от маршрута. В 1967 году искавшие золото геологи Сеймчанской партии нашли в ручье два серебряных самородка по 50 граммов. Самородное серебро часто присутствует в значительных количествах в пробах золотых, полиметаллических, вольфрамовых и оловянных месторождений Чукотки. В пробах Иультинского — до 494,2 г/т, в других — доходит до 1481 г/т, а уже экономически выгодна для эксплуатации руда с содержанием серебра 200 г/т. А прииск Хета находится возле Нереги, Валькумей — у Чаунской губы.

Поискам серебряной горы мешает… золото. Его легче добывать, да и ценится оно в десятки раз дороже. Искать попутно серебро в бескрайних просторах весьма трудно. Было несколько попыток поиска серебряной горы редкими энтузиастами-любителями, ограниченными в средствах, снаряжении и времени. Геологи не отрицают существование горы, и она реально существует. Самородное серебро редко встречается в виде очень больших масс. Самый крупный из известных самородков весил 120 тонн (Британская Колумбия, 1898 год) и был чуть выше человеческого роста. А тут целая гора! Ныне возможности геологов выросли неизмеримо, и если им поставят задачу — отыскать легендарную гору, они ее непременно найдут.

Валерий КУКАРЕНКО