Римская республика, и пришедшая ей затем на смену империя, стала самым могучим государством Античности, пережив за тысячу с лишним лет бессчетное количество войн. Но в список самых опасных противников Рима навечно впечатан Ганнибал, в список самых страшных поражений — Канны, а в список самых важных войн — Пунические.

Карфаген был всего на 60 или 70 лет старше Рима (даты основания соответственно 823/813 и 753 годы до нашей эры) — по историческим меркам сущая мелочь.

На кону — Средиземноморье

В период расцвета Карфаген контролировал значительную часть Северной Африки, а Рим превратился в самое сильное государство на Апеннинах. И их зоны влияния постепенно нахлестывались друг на друга.

Поначалу разворачивавшееся противостояние двух складывающихся империй напоминало противостояние слона и кита. Рим обладал сильной армией с легионерами, замотивированными как патриотическими чувствами, так и перспективой получить надел земли на завоеванных территориях.

Карфаген заметно уступал Риму по численности населения и для ведения войн комплектовал армию преимущественно наемниками. Были среди них и вполне сопоставимые с римлянами по выучке греки, и считавшаяся лучшей в мире нумидийская конница, и воинственные иберы, но в целом тягаться такому разношерстному воинству со сплоченными легионами было трудновато.

Зато Карфаген обладал сильнейшим на Средиземном море флотом, в котором служили сами карфагеняне (или, как их еще называли, пунийцы), зарабатывавшие в мирное время на хлеб преимущественно морской торговлей. Другим преимуществом было наличие карфагенских баз по всему Средиземному морю — на Мальте, Корсике, Сардинии и примыкавших к Сицилии Липарских островах.

Сама Сицилия по договору 306 года до нашей эры признавалась сферой влияния Карфагена, пунийцы же обязались не лезть на Апеннинский полуостров.

Однако каждой из сторон хотелось большего. Закрепляясь на Сицилии, карфагеняне превратили в свои базы Лили-бей (Марсалу) и Панорм (Палермо), а потом начали подтягивать к себе греческие города Апеннин. Римляне, в свою очередь, привыкли закупать зерно на Сицилии и не хотели в этом отношении зависеть от конкурирующего с ними государства.

Проба сил

Конфликт разгорался исподволь и вспыхнул неожиданно. В 264 году до нашей эры привыкшие промышлять наемничеством мамертинцы попытались растрясти на деньги правившего в самом крупном городе Сицилии Сиракузах царя Гиерона II. Но были им разбиты и обратились за покровительством к сенату Вечного города. Сенат выслал эскадру Аппия Клавдия, и хотя получившие отступные мамертинцы заявили, что в помощи больше не нуждаются, маховик войны оказался запущен.

Римляне неожиданно захватили инициативу на море, использовав такое изобретение, как «ворон». Эту массивную конструкцию, увенчанную подобием «клюва», они устанавливали на своих триремах. При сближении с противником «вороны» падали на вражеский корабль, пробивали его палубу, и два судна оказывались намертво скованы друг с другом. Ну а в рукопашных схватках преимущество римлян были очевидным.

Так были выиграны битвы при Милах (260 год до нашей эры) и у мыса Экном (256 год до нашей эры). А затем, набравшись опыта, римляне и по части маневрирования научились сражаться с пунийцами на равных.

Правда, в 249 году до нашей эры карфагеняне разбили противника при Дрепане, что стало самым крупным поражением в истории римского флота (из 120 кораблей пунийцы захватили 93). Но стратегически это сражение ничего не изменило — римляне быстро восстановили свой флот, причем преимущественно на пожертвования граждан.

На Сицилии пунийцы оказались блокированы в Лилибее, и только на Пиренеях удачно действовал полководец Гамилькар, за свою стремительную тактику получивший прозвище Барка (Молния).

Именно благодаря ему заключенный в 241 году до нашей эры мир оказался для Карфагена не разгромным. Пришлось отказаться от баз на Сицилии и заплатить выкуп за гарнизон Лилибея. На Пиренеях же, населенных отстаивавшими независимость племенами иберов, граница сфер влияния была установлена по реке Ибер (Эбро), так что девять десятых полуострова как бы отходили пунийцам.

Разминка в Иберии

Выплачивая контрибуцию, карфагенский сенат «кинул» на деньги собственных наемников, с которыми Гамилькару пришлось вести растянувшуюся на два года войну. Одержав победу, он снова отправился на Пиренеи, где возобновил покорение иберов, пока в 228 году до нашей эры не погиб в одном из сражений.

Войска провозгласили командующим его зятя Гасдрубала, который добился новых успехов и основал Новый Карфаген (ныне Картахена). Но и Гасдрубал погиб в 221 году до нашей эры. Правда, не в битве, а от руки раба, мстившего за погибшего ранее хозяина.

Войска снова самостоятельно провозгласили командующего, и карфагенский сенат снова с этим смирился. Покорение Пиренеев продолжил сын Гамилькара Ганнибал, давший, по настоянию отца, клятву быть непримиримым врагом Рима. Имя его в переводе означает «дар Баала» — того самого финикийского бога, которому приносили в жертву младенцев.

Новый командующий, воспользовавшись жалобами союзных иберийских племен, осадил Сагунт. Римские сенаторы отправили карфагенским коллегам посла — Квинта Фабия Максима, который выразил решительный протест, а затем, свернув край своего плаща, сказал, что внутри этих складок он принес мир или войну: «Выбирайте». Ответ «Сам выбирай» не оставлял Максиму альтернативы. Он объявил войну, но пока римляне собирали войска, Ганнибал расправился с Сагунтом и начал готовить вторжение в Италию.

На Пиренеях он оставил своего брата Гасдрубала с примерно 15-тысячным войском. Еще примерно столько же выделялись для защиты самого Карфагена.

Армия вторжения состояла примерно из 50 тысяч пехотинцев, 9 тысяч всадников и 37 слонов.

У римлян армии двух консулов — Тиберия Семпрония Лонга и Публия Корнелия Сципиона — насчитывали примерно по 24-27 тысяч каждая. В Галлии римляне имели еще около 20 тысяч претора Луция Манлия.

Переход через Альпы

Через Галлию Ганнибал прошел практически беспрепятственно, благодаря выступлению оттянувших на себя Манлия местных племен. Однако при переходе через Альпы карфагенская армия сократилась вдвое. Большая часть потерь объяснялась тяготами перехода, но самой серьезной проблемой стало сопротивление галльских племен — только уже других, не враждебных, а союзных римлянам.

В общем, когда в конце октября 218 года до нашей эры армия вторжения спустилась в Италию, в распоряжении Ганнибала было всего около 12 тысяч ливийских и 8 тысяч иберийских пехотинцев, 5-6 тысяч всадников и 15 слонов.

С этими силами он разбил армию Сципиона у реки Тицин, а сам вражеский командующий едва не погиб, но был спасен собственным сыном Публием-младшим.

Армию консула Семпрония Ганнибал разгромил на реке Треббии, причем римляне вымотались уже в начале сражения, когда форсировали ледяную реку. Но и намазавшиеся оливковым маслом пунийцы тоже подмерзли, а из участвовавших в битве слонов после холодной ночи не околел только один-единственный.

Он пал смертью храбрых при Тразименском озере, где Ганнибал устроил ловушку консулу 217 года до нашей эры Гаю Фламинию. Римлянам устроили засаду, когда они двигались по теснине, ограниченной берегом озера и горными склонами, одновременно заперев вход и выход, да еще осыпав их сверху стрелами и камнями.

Разгром трех консульских армий римлян, конечно, потряс, и для продолжения войны они избрали диктатора — того самого начавшего войну Фабия Максима. Он получил прозвище Кунктакор (Медлитель), поскольку пытался брать противника измором, перекрывая пути снабжения, но воздерживаясь от генерального сражения. Ганнибала эта тактика бесила, но и римлянам не нравилась.

Заместитель Фабия Марк Минуций, воспользовавшись отъездом начальника, попытался завязать генеральное сражение и едва спасся, причем только благодаря своевременно появившемуся Фабию.

Через некоторое время уже сам Кунктатор сумел блокировать вражескую армию в ущелье. Из этой ловушки Ганнибал вырвался, пустив вперед стада трофейных быков, к рогам которых привязали горящую паклю. Судя по всему, этот прием карфагенский полководец заимствовал у иберов, использовавших аналогичную хитрость в роковом для его отца сражении. В отличие от Фабия Максима, воевал Ганнибал творчески, с фантазией.

В общем, римляне Кунктатора поблагодарили за старания, но на 216 год до нашей эры снова выбрали двух консулов — Гая Теренция Варрона и Луция Эмилия Павла. Вместо двух армий им доверили одну, но очень большую (87 тысяч) с условием, что командовать ею они будут по очереди. За счет подкреплений армия Ганнибала тоже увеличилась, но лишь до 50 тысяч.

И все равно карфагенский полководец решился на сражение, которое произошло при Каннах. Свою сильную конницу Ганнибал сосредоточил на флангах, а пехоту выстроил в центре, выпуклой в сторону противника подковой. Римляне ударили по центру, так что подкова прогнулась в противоположную сторону. Карфагенская конница опрокинула римские фланги и замкнула кольцо, в котором была истреблена большая часть вражеской армии.

По масштабам эта победа стоила трех предыдущих, а Рим остался практически беззащитным. Но Ганнибал на Вечный город не пошел, двинувшись в самую плодородную область Италии — Кампанию. Приняв это решение, он услышал от своего начальника конницы Магарбала упрек: «Ты умеешь побеждать, но пользоваться победой не умеешь».

Самой ценной добычей стал перешедший на сторону карфагенян город Капуя, где войска предались отдыху, перешедшему за время зимовки в моральное разложение.

В другом греческом городе — Ноле — оборонявший его Марк Клавдий Марцелл раскрыл заговор, а затем отразил вражескиq приступ. Тем самым он спас от падения и Неаполь, который Ганнибал рассчитывал использовать как логистический узел для получения подкреплений из Карфагена.

Избегая генеральных сражений, римляне начали «малую войну», в которой их противники завязли.

Выступивший против римлян македонский царь Филипп V был нейтрализован силами других греческих полисов и подписал с Римом мир, ограничившись незначительными территориальными приобретениями.

В 214 году до нашей эры пунийцы смогли привлечь на свою сторону самый крупный город Сицилии Сиракузы, но он был взят Марцеллом после двухлетней напряженной и насыщенной событиями осады. При резне римский центурион убил знаменитого математика Архимеда.

Когда римляне плотно обложили Капую, Ганнибал, не сумев ее деблокировать, направился прямиком на Вечный город. Защитники бросили клич «Ганнибал у ворот» и даже начали набирать в армию рабов, обещая им свободу.

Пунийцы продефилировали перед стенами, но на штурм не решились.

Капуя между тем капитулировала, а все сторонники Ганибала покончили с собой, предварительно устроив пирушку. Поели они плотно, яд действовал медленно, и умирали они в страшных мучениях (211 год до н.э.).

«Карфаген должен быть разрушен»

На Пиренеях назначенный командующим Публий Сципион-младший одерживал победу за победой, так что Ганнибал решил махнуть на Иберию и вызвать в Италию Гасдрубала с остатками его армии.

В 208 году до нашей эры в мелкой стычке погиб знаменитый Марцелл. Ганнибал постоял над его трупом, а потом приказал похоронить со всеми почестями. Прошло несколько месяцев, и Ганнибал уже стоял над заброшенной в его лагерь врагами головой Гасдрубала. Прорывавшаяся в Италию армия брата была разбита римскими консулами при Метавре.

Рассчитывать на подкрепления уже не приходилось, поскольку в 204 году до нашей эры Сципион-младший высадился в Северной Африке, где приобрел сильного союзника в лице предводителя одного из нумидийских племен Массиниссы.

Ганнибалу, который и сам оказался в стратегическом тупике, оставалось откликнуться на призыв своего сената и вернуться в Африку. Незадолго до отплытия в очередной стычке получил смертельные ранения его брат Магон.

Решающее сражение войны произошло неподалеку от Карфагена 19 октября 202 года до нашей эры при Заме и было знаменитым полководцем проиграно.

Считается, что главной его ошибкой оказалась ставка на боевых слонов, которых римляне смогли напугать, забросав дротиками и погнав на пунийцев. Но, в общем, и сам Ганнибал и карфагенская армия попросту выдохлись.

Победители постарались, чтобы и весь Карфаген выдохся окончательно, наложив на него астрономическую (даже с учетом рассрочки в 50 лет) контрибуцию в 10 тысяч талантов, отобрав все заморские владения и ограничив численность военного флота 10 кораблями.

Однако были в Риме и те, кто придерживался позиции политика Марка Порция Катона, который каждое свое выступление в сенате, в тему и не в тему, заканчивал словами «Карфаген должен быть разрушен».

И когда Карфаген контрибуцию выплатил, ему в 149 году до нашей эры объявили последнюю, Третью войну. Город осаждали три года, а захватив, все же разрушили.

Дмитрий МИТЮРИН