До 1942 года мастер танковых прорывов Павел Рыбалко командовал исключительно кавалерийскими или общевойсковыми подразделениями. А потом он стал непререкаемым авторитетом в области применения бронетехники.

Войну командующий танковой гвардией закончил с двумя звездами Героя Советского Союза. А на Парад Победы он вышел уже с маршальскими погонами. Тем печальнее, что послевоенная карьера Павла Семеновича была очень короткой — он скончался от тяжелой болезни в 1948 году.

Путь в Первую конную

Павел Рыбалко родился 4 ноября 1894 года в селе Романовка Харьковской губернии (ныне Сумская область Украины) в семье рабочего сахарного завода. У его отца было как в пословице — семеро по лавкам. Семерых детей надо было накормить и обиходить. А об учебе, по понятным причинам, и речи не шло. Все сыновья Семена Рыбалко с малых лет подрабатывали пастухами. Однако Павел смог окончить три класса местной школы.

Потом отец отдал его учеником токаря на сахарный завод — с ранних лет он интересовался техникой. Однако в самостоятельную жизнь парню пришлось выйти рано: отец получил на производстве тяжелую травму ног. Павел отправился в Харьков и устроился на паровозостроительный завод токарем, параллельно посещая воскресную школу. Там его и застала Первая мировая война.

На Юго-Западном фронте ничем особенным отличиться ему не удалось, хотя рядовой Рыбалко участвовал в осаде Перемышля и Брусиловском прорыве. В 1916 году он получил тяжелое ранение и был отозван с фронта. Работал в военных мастерских в Збараже и Тернополе, а после Февральской революции вернулся на родину. Там он принял участие в формировании рабочей боевой дружины, а после Октябрьской революции увел ее в Красную гвардию.

Рыбалко принимал участие в боях с войсками украинского гетмана Скоропадского и с немцами, был комиссаром, а потом и командиром партизанского отряда, получил ранение и попал в плен. Из Харьковской тюрьмы его освободили части Красной армии. В марте 1919 года он вступил в партию и был назначен командиром боевой группы уездной ЧК, принимал активное участие в подавлении мятежа атамана Григорьева.

Рыбалко последовательно командовал ротой, полком, а с мая 1920 года был комиссаром 84-го кавалерийского полка 14-й кавалерийской дивизии в составе знаменитой Первой конной армии. Воевал с деникинцами на Кубани, с Врангелем в Северной Таврии, участвовал в зачистке Украины от махновцев и других бандформирований. Принимал участие в советско-польской войне 1919-1921 годов, участвовал в прорыве польского фронта под Уманью, в боях с поляками под Львовом и под Замостьем.

Неожиданные союзники

Военная карьера Рыбалко едва не оборвалась из-за нелепой случайности. Его конь споткнулся, перебираясь через железнодорожные пути, и всадник вылетел из седла. При падении Рыбалко ударился о рельсы и получил сильный ушиб печени. Боли от этой травмы преследовали его всю оставшуюся жизнь, и врачи даже советовали будущему маршалу оставить строевую службу, но он предпочитал все делать по-своему.

После завершения Гражданской войны Павел Семенович остался на службе в РККА. С сентября 1925 года по июль 1926 года он учился на курсах усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии имени Фрунзе. В 1930 году он закончил обучение на стрелково-тактических курсах усовершенствования командного состава РККА «Выстрел», а в 1934 году окончил Военную академию.

В перерывах между учебой и повышением квалификации Рыбалко занимал различные должности в кавалерийских дивизиях. После академии он был откомандирован в распоряжение Разведывательного управления Штаба РККА и направлен военным советником в Китай, где служил военным советником лидера уйгурских повстанцев Ма Чжунина.

Главной задачей советских советников было не допустить продвижения японских интересов в стратегически важном Синцзяне, богатом полезными ископаемыми. Там ему приходилось сотрудничать… с белогвардейцами, которых в приграничных районах Китая было множество, и многие из них мечтали вернуться на родину. Вот Павел Семенович и договорился с бывшими противниками по Гражданской. В Китае он получил прозвище «русский генерал китайской армии».

При введении персональных воинских званий Рыбалко аттестовали как полковника. С февраля 1936-го по июль 1937 года являлся помощником командира 8-й Туркестанской горно-кавалерийской дивизии, дислоцированной в Фергане. С июля 1937 года по октябрь 1939 года был военным атташе в Польше. 20 февраля 1940 года ему было присвоено очередное воинское звание комбрига, а 4 июня того же года — звание генерал-майора. В апреле — декабре 1940 года он был назначен советским военным атташе в Китае, после чего поступил в распоряжение Разведывательного управления Генерального штаба.

Хочу на фронт!

С сентября 1941-го по май 1942 года Рыбалко являлся начальником кафедры разведки Высшей специальной школы Генерального штаба Красной армии. Он буквально забрасывал командование рапортами с требованием отправить его на фронт. Но против были врачи — печень по-прежнему давала о себе знать острыми приступами. Прихватывало и почки. Порой его преследовали такие сильные боли, что приходилось передвигаться, опираясь на палку.

Однако настойчивость генерала принесла плоды, и в мае 1942 года его отправили в действующую армию. Павел Семенович стал заместителем командующего 3-й танковой армией, которая находилась в стадии формирования. Восторга командование не испытывало — никакого опыта руководства бронетанковыми соединениями у Рыбалко не было. Однако в первый год войны Красная армия понесла потери не только в рядовом составе, но и среди высшего комсостава.

Кто-то погиб, кто-то попал в плен, а многие просто не справились со своими обязанностями. Вот Павлу Семеновичу и решили дать шанс. А летом 1942 года ситуация на фронте обострилась еще больше, и Рыбалко в июле поручили командовать 5-й танковой армией. Здесь его полководческий талант раскрылся в полной мере. Он внимательно наблюдал за опытом применения танковых соединений немцами, сравнивая его с тем, как действовали наши танкисты.

Рыбалко обратил внимание, что крупные танковые соединения Красной армии в ходе сражений часто дробятся, растаскиваются для решения тактических задач, вводятся в бой по частям. В то время как у вермахта танковые прорывы всегда являлись главными факторами успеха. Генерал выступил против сложившейся практики, предложив собирать бронетехнику в стальные кулаки и обрушивать на врага всей мощью.

Правда, до поры до времени у советского командования просто не было должного количества танков. Приходилось вести тяжелые оборонительные бои и накапливать силы. Рыбалко и тут проявил находчивость и инициативу. Он умело маскировал танковые засады, старался всегда играть на опережение, часто запутывал противника неожиданными маневрами. При этом он твердо настаивал на тесном взаимодействии родов войск, считая его залогом успеха как в наступлении, так и в обороне.

Учитесь плавать

В октябре 1942 года Рыбалко назначается командующим 3-й танковой армией. В январе 1943 года его армия отличилась в ходе Острогожско-Россошанской операции. Два танковых корпуса, прорвав эшелонированную оборону противника, стремительно продвинулись вперед, громя немецкие тылы. Уже на четвертый день операции войска Рыбалко соединились со стрелковой дивизией 40-й армии, завершив тем самым окружение немецкой группировки.

К 27 января 15 германских дивизий были полностью разгромлены, больше 86 000 солдат и офицеров противника попали в плен. За этот блестящий успех Павел Семенович был удостоен ордена Суворова I степени. В том же январе 1943 года ему было присвоено звание генерал-лейтенанта. В мае 1943-го Рыбалко стал командующим 3-й гвардейской танковой армией.

На Курской дуге летом 1943 года он настоял на вводе в сражение его танковой армии не отдельными частями, а всем составом сразу. Это решение позволило взломать хорошо продуманную оборону противника в районе Орла и выйти на оперативный простор. Гвардейцы Рыбалко наводили ужас на противника.

В сентябре 1943 года советские войска вышли к Днепру. И здесь командарм Рыбалко приказал своим офицерам заняться с личным составом… плаванием. Для этой цели он даже вытребовал в свои части всех учителей физкультуры, которых удалось отыскать в условиях нехватки времени. Звучит необычно, но этот приказ Рыбалко действительно спас жизнь многим бойцам и командирам при переправе через Днепр.

Первоначально удар в направлении Киева планировался с Букринского плацдарма. Но затем Ставка изменила решение. Букринский плацдарм должен был отвлечь внимание от основного направления. И здесь генерал Рыбалко вновь поступил оригинально: по его приказу были установлены сотни деревянных макетов танков и пушек, замаскированных под настоящие.

Дополняли картину активные переговоры армейских радиостанций, которые должны были убедить немцев в присутствии на плацдарме крупных советских соединений. Немцы продолжали держать значительные силы у Букринского плацдарма. А в это время танки Рыбалко скрытно совершили 300-километровый марш, дважды переправившись через Днепр. Совершенно незаметно для германского командования они оказались на Лютежском плацдарме.

Киев, Берлин, Прага…

После взятия Киева 3-я гвардейская танковая армия под командованием Рыбалко сыграла значительную роль в дальнейшем освобождении от захватчиков Правобережной Украины. Она принимала участие в Киевской оборонительной, Житомирско-Бердничевской наступательной, Проскурово-Черновицкой наступательной и Львовско-Сандомирской стратегической наступательной (июль-август 1944 года) операциях. Немецкие генералы недоумевали: откуда взялся столь умелый командир бронетанковых войск?

Каждый раз Рыбалко подтверждал статус опытного командира и прекрасного стратега, способного неожиданным ходом поставить противника в тупик. Его стремительные действия и умение маневрировать часто заставали врага врасплох и вносили очень важный вклад в успех проводимых операций.

Так произошло и при освобождении от гитлеровцев Львова в 1944 году. Освобождение и сохранение города во многом заслуга Рыбалко. Части его армии, рискуя оторваться от тылов и попасть под контрудар, провели глубокий охват города с западной стороны, создав угрозу окружения крупной группировки противника, деморализовав германское командование.

В ходе Висло-Одерской операции передовой отряд 6-го гвардейского корпуса армии Рыбалко форсировал реку Нида вброд, разбивая из танковых орудий лед, затруднявший движение танков. Река Пилица, наоборот, была форсирована с помощью усиления льда деревянным настилом и постройки 60-тонного моста из заранее подготовленных материалов. Интересно, что при этом Рыбалко обошелся без специализированных инженерных частей, сам спроектировав конструкцию и привлекая к работам только фронтовых саперов и своих танкистов.

Танки Рыбалко появлялись в глубоком тылу немцев, окончательно лишая их остатков боевого духа. На башнях боевых машин красовалась надпись: «Моя заправка — до Берлина». Это не было хвастовством. В ходе Берлинской наступательной операции передовые группы армии Рыбалко первыми ворвались в южные районы столицы Германии, устремившись к центру города.

Париж? Нет, Лондон!

Танки Рыбалко, казалось, остановить невозможно. Они появлялись и успешно действовали даже в местах, которые считались немцами абсолютно непроходимыми. Но в Ставке было решено, что центр Берлина будет брать 1 -й Белорусский фронт маршала Жукова. А Рыбалко пришлось сменить направление своего движения. Гвардейцам Рыбалко было приказано разгромить Герлицко-Дрезденскую группировку противника и взять Прагу. Марш его войск был стремительным.

В одном из боев осколками был выведен из строя генеральский «виллис». Рыбалко не захотел ждать замены и вскочил на броню передового танка. Спустя полчаса была разгромлена германская колонна. Танкисты остановили легковую машину, из которой вылез генерал вермахта и попытался по всей форме представиться и сдаться русскому генералу. Рыбалко не стал терять времени — немецкого шофера вытолкали из легковушки, на которой Павел Семенович умчался за передовыми танками. Немец в недоумении остался на обочине: до него никому не было дела.

В Праге Рыбалко войну и закончил. Еще в апреле он стал дважды Героем Советского Союза, а 1 июня 1945 года примерил маршальские погоны.

В апреле 1946 года был назначен первым заместителем командующего бронетанковыми и механизированными войсками Советской армии, а через год сам стал командующим. Рыбалко неустанно совершенствовал боеготовность вверенных ему сил, будучи твердо уверенным, что расслабляться нельзя.

Однажды английские журналисты спросили у Рыбалко, правда ли, что в случае обострения отношений с Западом советские танки в течение 48 часов будут в Париже. «Не за 48, а за 24. И не в Париже, а у вас, в Лондоне», — мгновенно среагировал маршал. Наверное, он знал о чем говорил.

К сожалению, Рыбалко недолго занимал этот пост. Уже в конце 1947 года подорванное здоровье и тяготы военного времени взяли свое. Сказалась и семейная трагедия: единственный сын маршала, лейтенант Вилен Рыбалко, которого он демонстративно не брал под опеку, погиб летом 1942 года на Юго-Западном фронте. Павел Семенович был госпитализирован в Кремлевскую больницу, но врачи оказались бессильны.

Борис ШАРОВ