23 февраля 1896 года Николай II записал в дневнике: «Утром читал с изумлением телеграммы о поражении итальянцев абиссинцами; последние раскатали их 15-тысячную армию!» А ведь решающий вклад в победу в битве при Адуа внес российский подданный Николай Леонтьев.

«СТРАНА ЧЕРНЫХ ХРИСТИАН»

Абиссиния (ныне Эфиопия) издавна близка России духовно, будучи единственной традиционно христианской африканской страной. Уже в середине XIX века с целью «обращения абиссинцев в православные» русские начали засылать в «страну черных христиан» — как полноценные миссии, так и подвижников-одиночек.

С годами интерес к этой африканской стране только возрастал. После открытия Суэцкого канала наши суда взялись за перевозку грузов и пассажиров в страны Азии и на Дальний Восток через Красное море. Одна беда — на восточном африканском побережье у русских не было баз для дозаправки кораблей углем и пресной водой. Абиссиния для подобных целей подходила идеально. В том числе — геополитически.

Англия, извечный враг России, выкупила у Египта контрольный пакет Суэцкого канала. Так что появление русской базы на Красном море давало возможность в случае осложнения отношений блокировать движение через канал английских судов. На Красноморский регион также облизывались Франция и Италия. Поэтому абиссинский царь царей — негус Йоханныс IV письменно обратился к Александру III с просьбой об открытии постоянной миссии и основании на своей территории православной колонии в пику ксшонистам-католикам.

В ту пору Абиссиния поманила к себе немало ярких, неординарных русских людей. Если и называть их авантюристами, то не иначе как с уточняющим словом — дерзновенные. Одним из них был и Николай Степанович Леонтьев.

Выходец из дворянской семьи, он родился в 1862 году на Херсонщине. Обучался в Николаевском кавалерийском училище, проходил службу в лейб-гвардии Уланском полку. В возрасте 29 лет вышел в запас, будучи приписан в звании есаула к 1-му Уманскому полку Кубанского казачьего войска.

Выйдя в отставку, Леонтьев избрал стезю путешественника. Когда чиновник особых поручений, врач и этнограф Александр Елисеев задумал научную экспедицию в Абиссинию, именно Леонтьева он назначил первым помощником.

Экспедиция в составе 11 человек, включая православного миссионера архимандрита Ефрема, стартовала в ноябре 1894 года. Но вскоре Елисеев был вынужден вернуться в Россию и во главе отряда встал Леонтьев. Он-то и подкорректировал цели экспедиции. Если изначально к таковым относилось «изучение течения светил небесных, стран земли, веры, законов, нравов и обычаев народов», теперь во главу угла ставилась попытка установления дипломатических отношений между Абиссинией и Россией. Ни много ни мало!

АФРИКАНСКИЕ ПОДАРКИ

К марту путешественники добрались до Аддис-Абебы, где оказались при дворе абиссинского правителя негуса Менелика II. В это время Италия готовилась напасть на Абиссинию. А учитывая, что ее поддерживала Англия, Менелику II требовалось заручиться поддержкой не менее мощного союзника. И русская миссия с ее предложением «дружить домами» оказалась очень кстати.

Менелик II и Леонтьев были очарованы друг другом. И уже в июне 1895 года негус снарядил посольство в Россию. Сопровождать дипломатов вызвался Леонтьев. Он уже состоял в официальных военных советниках Менелика II и в этом статусе подготовил для военного совета негуса обстоятельную профессиональную «Записку об абиссинской армии».

В Петербурге абиссинцев приняли с подобающими почестями. Формальной целью дипмиссии являлось уважительное возложение золотой короны на усыпальницу покойного императора Александра III. В свою очередь, правящий император Николай II получил в подарок святые Евангелие и золотой крест. Африканские подарки оценили по достоинству: «Прием, сделанный в столице России посольству, был великолепен, — уверяли современники. — Общество всячески старалось обласкать их и с чисто русским гостеприимством относилось к своим редким гостям. Можно прямо сказать, что ни одно посольство не пользовалось еще в России такою популярностью, как эфиопское».

ЛУКИ ХОРОШО, НО ПУШКИ-ЛУЧШЕ

Обласканное посольство вернулось в Эфиопию, где Леонтьева дожидались почетная награда (Звезда первой степени) и специально учрежденное, доселе не существовавшее в Абиссинии графское звание. Так есаул стал графом Абаем. А вскоре грянула итало-абиссинская война. Та, которую ждали. И к которой усиленно готовились: составленная Леонтьевым «Записка» не просто констатировала текущее состояние вооруженных сил страны, но и содержала конкретные рекомендации по реформе туземной армии.

И абиссинцы разгромили итальянцев в битве при Адуа. Они гордились этой победой так же, как русские гордились Полтавой, а немцы — Седаном. Многие считали, что итальянскую армию разбили эфиопы, вооруженные луками и стрелами.

Однако исход битвы был предрешен наличием у абиссинцев артиллерии, ставшей для итальянцев неприятной неожиданностью. Авторство «неожиданности» принадлежало Леонтьеву, который в свою вторую поездку в Абиссинию захватил с собой полтора десятка «туристов» — отставных офицеров и унтеров, преимущественно артиллеристов.

Леонтьев же разработал и план военной кампании. Основанный, кстати сказать, на опыте Отечественной войны 1812 года: «заманить, измотать, окружить, разгромить». То есть, действуя поначалу партизанскими наскоками, вымотать противника, а затем навязать генеральное сражение на выгодной для себя позиции.

Предложенная тактика оправдала себя «на все сто»: итало-абиссинская война завершилась в октябре 1896 года поражением Италии, признанием итальянской стороной независимости Эфиопии и уплатой контрибуции Аддис-Абебе.

СКУЧНО БЕЗ ДЕЛА

Россия оказывала военную поддержку Эфиопии, хотя это и не афишировала, а материальную помощь всячески маскировала. Возможно, именно это обстоятельство и породило легенду о том, что Николай Леонтьев объявился при дворе африканского негуса в статуте разведчика-нелегала.

Однако внешнеполитические планы России изменились, и к 1897 году русское правительство отказало Леонтьеву в дальнейшей поддержке его миссии. Все, что он предпринимал в Африке далее, делалось на свой страх и риск. А сделано было немало. Достаточно сказать, что к началу 1899 года Леонтьев сформировал первый абиссинский батальон, служба в котором была организована по стандартам русской армии. Основой батальона стала рота сенегальских стрелков под командованием русских и французских офицеров-наемников. В том же году Николай Степанович уехал в Россию, намереваясь снова возвратиться на африканский континент. Но его планам не суждено было осуществиться.

По одной версии, в Русско-японскую войну Леонтьев командовал полковой разведкой и в ходе одной из вылазок получил ранение. По другой, более прозаической версии, ранение в бедро было получено им при весьма странных обстоятельствах на учебных стрельбах. Так или иначе, но рана оказалась серьезной. Леонтьеву пришлось уехать в Париж на лечение, где он и скончался в 1910 году. Незадолго до смерти Леонтьев жаловался своему приятелю: «Скучно без дела. Кажется, мог бы быть полезен, но нигде не нахожу сочувствия».

Тело графа Абая было доставлено Петербург и похоронено на Тихвинском кладбище. По духовному завещанию его землевладения в Херсонской губернии отошли Русскому географическому обществу. Дабы «на доходы с имения снаряжалися экспедиции в Абиссинию и другие страны».

Игорь Шушарин