Жила в начале XIX века в Москве на 1-й Мещанкой девушка по имени Саша, судьба которой очень напоминает судьбу героини из сказки. Очень страшной сказки.

Мачехи

Ее отец, Василий Алексеевич Перлов, происходил из известной торговой династии Перловых, специализировавшейся на торговле чаем. Благодаря его энергии и предпринимательской жилке Перловы стали купцами 1-й гильдии, получили звание почетных граждан. Вот только с женами ему фатально не везло. Первая умерла в 20-летнем возрасте в 1815 году при родах дочери (нашей героини). Вскоре вдовец женился на Елене Семеновне Алексеевой, дочери коммерции советника С. В. Алексеева, известного своим огромным капиталом, скупостью и причудами.

Мачехе не было дела до своей маленькой падчерицы — у нее вскоре появились свои дети. Но и она не прожила долго, умерла, оставив двух сыновей — трехлетнего Семена и годовалого Флорентина. Через некоторое время в доме появилась новая мачеха. К чужим детям она не испытывала теплых чувств. Девочке-подростку поневоле пришлось нянчиться со своими сводными братишками.

Принц на коне

На нее никто не обращал особого внимания, и даже ее расцветающую красоту не замечали. Но однажды произошло чудо: Саша повстречала своего принца. Дальняя родственница (из Алексеевых) пригласила Сашу поехать с ней на гулянье в Лефортовский парк. Принц появился верхом на породистой английской лошади. Это был один из старших сыновей купца А. П. Мазурина — Федор, владелец огромных богатств, прекрасно образованный, считавшийся первым женихом в Москве. Он часто ездил по торговым делам в Англию, Францию, на Средиземноморье.

Усвоил английские манеры, но все-таки остался русским купцом. Когда пришла пора выбирать невесту, он прибег к старому дедовскому способу: обратился к свахе. Она-то и присмотрела ему невесту — ту самую родственницу, которая пригласила Сашу на гулянье. Но результат встречи был совершенно неожиданным; Мазурин прислал сватов не к ней, а к отцу Сашеньки. Василий Алексеевич благословил молодых, и скоро они зажили в собственном доме № 4/7 на пересечении Б. Златоустинского и Лучникова переулков.

Проклятие

Александра Васильевна Мазурина, как теперь стали называть Сашеньку, при всей своей необыкновенной красоте была очень набожна и скромна. Она стала матерью многочисленного семейства: у нее было девять детей.

Все они благодаря средствам отца получили дворянское воспитание. Но не знала бедная Саша, что вошла она в семью, над которой тяготело страшное проклятие.

Когда-то тесть Саши, Алексей Алексеевич Мазурин, познакомился с проезжим иностранцем, греком Ашкенази, и оказал ему какую-то важную услугу. Они подружились и обменялись крестами, стали побратимами. Грек был очень богат: поговаривали, что он алхимик и сам делает золото. Обстоятельства сложились так, что грек должен был надолго покинуть Россию. Все свое состояние он оставил Алексею Мазурину. Способности, ум и средства позволили тому занять пост московского городского головы сначала при Павле I, а затем и при Александре II.

Но через 20 лет побратим появился, как ожившее привидение, и попросил вернуть ему все, да еще и с процентами. И тогда добропорядочный столп общества пошел на подлость: отказался вернуть долг. Ашкенази обратился в Синод, началось расследование, но прямых доказательств правоты его притязаний не было. Осталось последнее средство — церковная присяга на Библии. Ночью, при свете факелов, Мазурина привезли в Успенский собор Кремля для принятия клятвы. Будущие мучения в аду, по-видимому, страшили Алексея Алексеевича гораздо меньше, чем немедленный позор и разорение. Взбешенный грек, видя это вопиющее клятвопреступление, вскричал: «Будь проклят ты, и пусть твой род будет недолговечен».

Долг платежом страшен

Чайный домик на Мясницкой — именно здесь начиналась трагическая судьба Александры (Перловой) Мазуриной

Роковое проклятие исполнилось лишь через 30 лет после смерти алхимика. В 1864 году скончался и Федор Алексеевич. Александра Васильевна осталась одна с детьми на руках. Пятеро младших были еще подростками или совсем маленькими. Старший сын Василий, быстро истратив свою долю наследства, влез в огромные долги и стал настоящим наказанием для семьи. Второй сын, Алексей, был повеса и франт, «любитель балета и хорошеньких балерин». К тому же он влюбился во француженку-артистку и собирался на ней жениться. Поэтому среднему сыну, Федору Федоровичу, пришлось оставить университет и руководить делами семьи.

Младшую дочь Варвару сосватали за М. А. Чернышева, совладельца крупной суконной мануфактуры. Дело шло к свадьбе. Василий же Федорович окончательно запутался в долгах и для поправки своих дел взял у матери фамильные бриллианты, чтобы заложить их ювелиру Калмыкову. Он надеялся выкупить их к свадьбе сестры, однако денег не достал, а ювелир, несмотря на большие проценты, которые обещал ему Мазурин, драгоценности не возвратил. В канун свадьбы Василий Федорович пригласил Калмыкова к себе якобы для выкупа бриллиантов. Он принял ювелира в своем кабинете. И, выйдя как бы за деньгами в соседнюю комнату, незаметно вернулся, подошел к гостю сзади и ударил его в темя тяжелым пресс-папье. Затем, подняв несколько досок, убрал труп под пол и залил его какими-то кислотами.

На свадьбе Василий был невозмутимо спокоен, лишь глаза горели лихорадочным блеском. Но через неделю за неуплату других долгов его посадили в знаменитую «Яму» — долговую тюрьму у Иверских ворот. Приказчик, придя в комнаты Василия за какой-то надобностью, обнаружил полуистлевший труп ювелира и донес в полицию. В 1867 году Василия Мазурина приговорили к 15 годам каторги.

На этом беды семьи не закончились. Алексей Мазурин стал говорить, что его преследует тень брата. Артистка-француженка, в которую он был влюблен до безумия, уехала за границу. Не выдержав разлуки, он застрелился в саду своего дома.

Один из братьев, Николай, не сумев справиться с очередным потрясением, обрушившимся на семью, стал страдать сильнейшим нервным расстройством и вскоре умер. Самый младший — Нил — болел чахоткой и также сгорел молодым. Сестренка Маша скончалась 18 лет от роду, пробыв всего год замужем.

Кот, монашки и попугай…

В отличие от братьев, Федор Федорович вел аскетичный образ жизни. Вскоре после трагических событий, преследовавших семью, на его руках тихо угасла в 1885 году и Александра Васильевна. Федор ударился в религию и весь свой скромный досуг посвящал отыскиванию у букинистов древних книг и рукописей. Жил он по-прежнему в Златоустинском переулке, но не в доме, а во флигеле, в окружении попугая и кота Бернадота. Его хозяйство вели поочередно жившие у него монашки, приезжавшие в Москву из дальних монастырей за сборами.

Жизнь большой семьи, которая начиналась как в сказке, закончилась трагично и печально.

Тамара ИВАНОВА