Резонансное убийство протоирея Александра Меня, совершенное в 1990 году, так и осталось нераскрытым, несмотря на видимую активность правоохранительных органов и спецслужб и контроль со стороны Кремля.

Похоже, что тайну своей гибели священнослужитель Александр Мень действительно унес в могилу, если за 30 лет убийца так и не найден.

Засада в кустах

К 1990 году протоиерей Александр Мень, настоятель Сретенской церкви в Новой Деревне, микрорайоне города Пушкино Московской области, считался одним из ведущих православных проповедников в России и за рубежом. Хотя и отличался от других своими экуменическими и либерально-модернистскими воззрениями. Его лекции на церковные темы безо всякой рекламы собирали тысячи зрителей.

Богослов и автор книг по богословию, истории христианства и других религий, Александр Мень с конца 1950-х активно публиковался в «Журнале Московской патриархии» и за границей, где под псевдонимами вышло несколько его книг. В том числе и знаменитая «Сын человеческий». На родине он стал издаваться под своим именем только с 1990 года. Активная общественная жизнь Александра Меня, его экуменические воззрения и неканонические действия были не по нраву многим из православных священнослужителей и не только им, так что недоброжелателей хватало. Нередко во время лекций он получал записки с угрозами, но не придавал им значения. Но того, что произошло 9 сентября 1990 года, никто не ожидал.

Утром того дня отец Александр спешил в храм на литургию. Он, как всегда, был в цивильной одежде. Церковное облачение протоиерей нес в портфеле. Свидетелей убийства как таковых не было. По версии следствия, к Меню подошел какой-то человек и отдал ему записку. Мень стал читать ее, и тут из кустов выскочил второй мужчина и ударил его сзади топором или саперной лопаткой. Обливаясь кровью, священник продолжил путь к станции. Встречная женщина спросила: «Что с вами, отец Александр? Кто это вас так?», на что Мень ответил: «Да никто, я сам». До станции он не дошел, повернул к дому. Теряя силы, добрел до калитки и упал. Жена сначала не узнала Меня — его лицо было залито кровью. При осмотре места происшествия милиция не нашла портфель, в котором, по одной из версии, находились еще и деньги — пожертвования прихожан.

По ложному следу

Весть об убийстве Александра Меня моментально разлетелась по стране. Газеты пестрили громкими заголовками, а милиция шерстила всех жителей поселка Семхоз, где проживал отец Александр.

Первым под подозрение попал сосед, ранее судимый Геннадий Бобков, и вскоре милиция бодро доложила наверх о раскрытии преступления. Бобков дал показания, что якобы он был обижен на Меня, тот как-то жаловался на него в милицию. После расправы портфель и топор он выбросил в пруд.

Водолазы обшарили дно этого пруда, но ничего не нашли. А Бобков уже плел, что убить священника его подговорил «человек в черном», а помогал ему собутыльник Николай Силаев. Потом «человек в черном» стал сотрудником Московской патриархии. Проверив показания Бобкова, сотрудники КГБ СССР пришли к выводу, что он признался в убийстве под давлением со стороны милиции. Психиатры дали заключение, что Бобков болен. Дело зависло. В конце февраля 1991 года следственную группу распустили. А ее руководитель, следователь прокуратуры Анатолий Дзюба, считавший, что убийство было заранее хорошо спланировано, и сомневавшийся в вине Бобкова, внезапно уволился.

Помимо бытовой версии следствие рассматривало и другие: убийство на великодержавной националистической почве, убийство с участием просионистских элементов с целью создания общественного мнения о проявлениях антисемитизма в Советском Союзе. Ведь отец Александр был евреем. Разрабатывали версию причастности идейных противников Меня и экстремистов-фанатов, а также психбольных. Проверяли членов национально-патриотического фронта «Память», которые не раз приезжали к Меню выяснять отношения, публично называя его еретиком. Все эти версии оказались тупиковыми. В итоге следствие опять заглохло до 1994 года, когда пресса вновь подняла эту тему, и дело взял на контроль лично президент Борис Ельцин. Личный контроль предыдущего правителя Михаила Горбачева почему-то оказался неэффективным. Между тем газеты писали, что в исчезнувшем портфеле были документы, компрометирующие высшее церковное и партийное руководство, включая чинов из КГБ.

Летом 1994 года появился новый подозреваемый. Некто ранее судимый Игорь Бушнев, который якобы перепутал священника с человеком, которого считал виновным в смерти своей сожительницы, убитой в районе Семхоза, где проживал Мень. Дело даже дошло до суда, где и развалилось. В 1996 году Бушнева оправдали.

Охота на Миссионера

После развала СССР друзья отца Александра из числа политиков получили доступ к ряду документов КГБ и обнародовали информацию о том, что он с 1960-х годов находился под наблюдением чекистов, которые знали о каждом его шаге. Друзья считали чекистов причастными к убийству Меня.

В архивах КГБ Мень значился под псевдонимом Миссионер. Основным поводом для постоянной слежки стали встречи Меня с иностранцами из капстран, в том числе и священниками-католиками. Эти связи, по мнению КГБ, в первую очередь представляли опасность для спецслужб, полностью контролирующих «красную церковь» в Советском Союзе.

Первый серьезным звонком стал обыск в доме Меня в 1964 году. Но ареста тогда не последовало. Председатель КГБ СССР Юрий Андропов в записке «О политике Ватикана в его стремлении расширять связи с РПЦ» от 23 марта 1974 назвал Александра Меня прокатолически настроенным священником. КГБ буквально дышал в затылок Меню, контролируя его ежечасно.

В 1985 году с Меня взяли подписку, что он не будет издавать свои книги за рубежом. Планировались его арест и возбуждение уголовного дела, но за Меня вступился митрополит Ювеналий. В апреле 1986 года в газете «Труд» публикуются разоблачительные статьи Бориса Развеева, написанные под давлением КГБ. Спецслужбы добивались либо повода для ареста Меня, либо его полной дискредитации перед обществом, желая вынудить его публично покаяться. Но протоиерей Мень держался стойко, с достоинством и на допросах в КГБ, и перед высшим церковным руководством. Несмотря на жесткое давление со стороны чекистов и церкви, в объяснительных записках он не признавал вины в той мере, которая могла привести его за решетку или к дискредитации.

В 1987 году влияние КГБ ослабло, в стране наступила перестройка, и угроза ареста отпала. Диссиденты, к которым причисляли и Александра Меня, стали уже не опасны для государства. Он получил возможность свободно читать лекции в институтах и Домах культуры, стал выступать на телевидении. Создал Библейское общество, открыл Православный общедоступный университет. Популярность Меня все возрастала, равно как и его влияние на сознание людей.

Жизнь отца Александра оборвалась на самом взлете. Но его убийца так и не был установлен. В 2000 году Генеральная прокуратура закрыла дело.

Антон СТАРОСЕЛЬЦЕВ