В октябре 1910 года разбился Лев Мациевич — один из пионеров отечественной авиации. Этот талантливый инженер и летчик был еще и новатором в морском деле. Он мечтал о создании авианосного флота России.

РАНЬШЕ АМЕРИКАНЦЕВ

Лев Мациевич был капитаном корпуса корабельных инженеров. С 1907 года он работал в Морском техническом комитете — коллегиальном органе при Морском министерстве. В конце жизни Мациевич увлекся авиацией, прошел обучение во Франции и даже успел полетать вместе с главой российского правительства Петром Столыпиным на Всероссийском празднике воздухоплавания.

Незадолго до гибели — весной 1909 года — Лев Мациевич выступил на заседании военно-морского кружка в Петербурге с сообщением «О состоянии авиационной техники и возможности применения аэропланов в военно-морском флоте». Позже, осенью того же года, это сообщение в форме докладной записки, но подкрепленное необходимыми техническими расчетами, было передано начальнику Морского генерального штаба.

Докладная записка Мациевича содержала революционное предложение. В ней было техническое обоснование постройки авианосца, способного нести на борту 25 самолетов. «Не представляет никаких затруднений, — писал Лев Макарович, — устроить на судне специального типа легкую навесную палубу, на которой находились бы, взлетали и садились аэропланы».

Технику взлета Мациевич описывал весьма своеобразно: «Подъем аэропланов с палубы мог бы быть проведен также при помощи электрической лебедки, выстреливающей аппарат с нужной скоростью».

Чтобы аэропланы могли осуществлять посадку на палубу авианосца, изобретатель предлагал использовать особые сети, растянутые над частью палубы. Одновременно с разработкой авианосца Мациевич спроектировал и палубный самолет. Если бы этот проект был реализован, то к началу Первой мировой войны Россия обзавелась бы собственными авианосцами. В это трудно поверить, но это так!

Легко представить, какое судьбоносное значение имело бы это чудо-оружие для боевых действий на Балтике. Особенно примечателен тот факт, что предложение Мациевича появилось за год до того, как американский летчик Юджин Эли совершил первый в истории взлет с палубы корабля.

В наши дни именно этот американский пилот считается изобретателем идеи авианосного флота. А о Льве Мациевиче никто за пределами нашей страны даже не слышал. Да и на родине об этом выдающемся человеке знают немногие. А ведь не его вина, что революционный проект так и остался на бумаге. Чья же в таком случае вина?

ДЕЛО СДАНО В АРХИВ

24 сентября 1910 года Мациевич погиб: его самолет развалился в воздухе. Но еще раньше, в середине 1910 года (за несколько месяцев до полета Юджина Эли), друг Льва Макаровича — подполковник Михаил Конокотин — подал начальнику Морского генерального штаба докладную записку «Об организации опытов по применению самолетов на флоте». К ней прилагался проект авианосца.

Трезво оценивая скупость морского ведомства, Конокотин писал: «Первоначально можно ограничиться одним из старых судов, например «Адмирал Лазарев». По моим предварительным измерениям этот корабль после необходимых переделок сможет удовлетворить следующим требованиям: поместить со всеми необходимыми приспособлениями 10 самолетов, иметь приспособления для быстрого взлета самолетов, иметь чистую палубу, и если окажется необходимым, то и приспособление для посадки на палубу».

Как было видно из чертежа, проект предусматривал перестройку старого броненосца «Адмирал Лазарев» в авианосец с двумя палубами. Верхняя палуба, свободная от каких-либо надстроек, предназначалась для взлета и посадки.

Нижняя палуба — ангарная — должна была использоваться для хранения самолетов, а для их подъема предлагались два лифта — «машинных люка». Разработку подробных чертежей Конокотин обещал закончить через два-три месяца.

Но даже этот проект, крайне скромный в финансовом плане, не был реализован. Хотя поначалу казалось, что предложения Конокотина были встречены с пониманием. Морской технический комитет дал о проекте самые благоприятные отзывы. Сам великий кораблестроитель Алексей Крылов, компетентность которого была признана во всем мире, наложил резолюцию: «Осуществление проекта затруднений не представит и не вызовет задержек».

Но, попав в Морской генеральный штаб, уникальный проект вскоре неожиданно оказался в архиве с грифом: «Дело производством само собой прекращено». Восторжествовала некомпетентность, которая в данном случае граничила с вредительством и изменой.

Ринат ШИГАЕВ