В мемуарах участников Белого движения часто встречаются рассуждения о том, что большевики выиграли Гражданскую войну благодаря воевавшим на их стороне иностранцам — китайцам, латышам, венграм. Так ли это?

ИЗ КОММУНИСТОВ В НАЦИСТЫ

В Красной армии действительно воевали те, кого можно назвать воинами-интернационалистами. Это были и отдельные люди, и целые национальные части.

Коммунистическая пропаганда подвиги интернационалистов превозносила, но старалась не переходить грань, за которой вся революция стала бы восприниматься как нечто, привнесенное извне и русскому народу органически чуждое.

Между тем среди иностранцев, примкнувших к красным, были очень известные люди.

Хорват по национальности и унтер-офицер австро-венгерской армии Иосип Броз попал в русский плен, вступил в 1917 году в большевистскую партию и служил в красногвардейском отряде. Но толком повоевать ему не довелось: отряд был разгромлен колчаковцами, а Иосип Броз пересидел опасное время механиком на мельнице. Зато, вернувшись на родину, он стал коммунистическим вожаком, а в 1941 году под псевдонимом Тито возглавил борьбу против фашистских оккупантов и создал социалистическую Югославию.

Противоположный пример — немец Роланд Фрейслер. Доброволец кайзеровской армии, он тоже попал в русский плен и в 1917 году тоже стал большевиком. Затем служил комиссаром в продотряде, но по возвращении в Германию примкнул к нацистам. В 1942 году сделался главным судьей Третьего рейха. Если бы не гибель во время авианалета, болтаться бы ему в петле в числе других нацистских преступников.

УКЛОНИВШИЕСЯ В СТОРОНУ

Пражский журналист Ярослав Гашек против русских воевать не хотел. Перебежав в 1915 году на их сторону, он вступил в сформированный из таких же перебежчиков Чехословацкий легион.

В мае 1918 года легионеры подняли антибольшевистское восстание, но Гашек оказался одним из немногих легионеров, занявших сторону большевиков. Он был комиссаром в Бугульме, редактировал армейскую газету и вообще превратился в достаточно видного партийного функционера.

Казалось, в Чехословакии ему был прямой путь в руководство местной компартией. Но тамошние коммунисты приняли его холодно. Гашек обиделся и вернулся в литературу, снискав славу как автор «Похождений бравого солдата Швейка». Его очерки об участии в Гражданской войне нельзя отнести к произведениям, воспевающим революцию, хотя и на антисоветские они не тянут.

Другая неоднозначная в политическом плане личность — Андре Марти. В апреле 1919 года, будучи инженер-механиком, он возглавил восстание моряков базировавшейся в Одессе французской эскадры. Марти получил 20 лет тюрьмы, но вышел на свободу через три года и стал одним из лидеров французской компартии. В СССР в его честь называли корабли и заводы.

Во время Гражданской войны в Испании он был главным комиссаром интербригад и с таким ожесточением вылавливал внутренних врагов, что пересекавшийся с ним Хемингуэй вывел его в романе «По ком звонит колокол» абсолютным мерзавцем. Кстати, из-за этого в СССР лучший роман Хемингуэя напечатали только после того, когда Марти рассорился с Москвой. Последним гвоздем в гроб его репутации стали обнародованные сведения о сотрудничестве с полицией.

В общем, достойно (с большевистской точки зрения) прошедшие Гражданскую войну интернационалисты после нее частенько уклонялись не в ту сторону. С погибшими героями было проще.

ПОГИБШИЕ ГЕРОИ

В 1919 году французские войска стояли в Одессе. Там же вели подпольную работу Жорж Лафар и Жанна Лябурб.

Лафар, хоть и родился в Сестрорецке, был чистым французом по крови, учился тоже во Франции. В 1918 году как сотрудник ВЧК принимал участие в ликвидации «заговора послов», организованного иностранными дипломатами с целью свержения большевистского правительства.

Будучи направленным в Одессу, Лафар пристроился в штаб генерала Анри Нисселя, где добывал информацию, используя в качестве источника свою любовницу — вращавшуюся в светских кругах кинозвезду Веру Холодную. Француз был разоблачен белой контрразведкой и расстрелян.

Жанна Лябурб приехала в Россию в 1896 году. Зарабатывала на жизнь как гувернантка, а для души участвовала в нелегальном революционном движении.

В 1919 году в Одессе она с успехом вела пропаганду среди французских солдат и матросов, пока не была арестована и убита.

В советское время едва ли не самым популярным интернационалистом Гражданской войны стал серб Олеко Дундич, которого на самом деле звали Иваном. При этом его дореволюционная биография окутана мраком. Известность же он приобрел в рядах Первой конной армии как мастер разведывательно-диверсионных операций. Погиб в июле 1920 года в бою с белополяками от шальной пули.

КРАСНЫЕ МАДЬЯРЫ

Когда говорят об интернациональных частях Красной армии, прежде всего вспоминают венгров и китайцев (латыши — это все-таки бывшие подданные Российской империи).

Много венгров попало в плен в годы Первой мировой войны. Они оказались особенно восприимчивыми к большевистской агитации. В Красной армии их насчитывалось около 100 тысяч. Среди них были люди, достойные отдельного упоминания.

Возглавивший секцию венгерских военнопленных при РКП(б) журналист-социалист Бела Кун, вернувшись на родину, развил такую бурную деятельность, что в марте 1919 года там была провозглашена Венгерская советская республика. В августе она пала, а Бела Кун вернулся в Советскую Россию. Здесь он прославился тем, что вместе с Розалией Землячкой руководил массовыми расправами над врангелевскими офицерами в Крыму.

Бела Кун был расстрелян в 1938 году. Тогда же погиб и комбриг Лайош Гавро, оставивший по себе память как о храбром и достойном человеке. Он, кстати, был вторым мужем Анны Фурмановой — вдовы знаменитого чапаевского комиссара.

Знаковой фигурой можно назвать и венгерского еврея Белу Франкля, более известного под литературным псевдонимом Мате Залка. В Гражданскую он партизанил на Дальнем Востоке и руководил доставкой в Москву эшелона с отбитым у колчаковцев золотым запасом России. Погиб в 1937 году в Испании, где командовал интербригадой.

НЕ РАДИ ДЕНЕГ

Первый интернациональный китайский отряд Красной Армии перед отправлением на фронт

Многочисленную группу интернационалистов составляли китайцы. В годы Первой мировой войны десятки тысяч китайских рабочих прибыли в Россию, чтобы восполнить дефицит трудовых ресурсов. Значительное их число влилось в Красную армию.

В 1919 году на Архангельском направлении против англичан и американцев действовала кавалерия осетина Хаджи-Мурата Дзарахохова, в рядах которой сражался и китайский отряд Жан Винки (из строителей Мурманской железной дороги). Самые авторитетные бойцы отряда участвовали еще в восстании ихэтуаней (боксеров), подавленном в 1900 году совместными усилиями западных держав.

Участником восстания ихэтуаней был и Сан Ди У — командир китайского отряда, действовавшего на Дальнем Востоке против белых и японцев. А известный среди соотечественников кристальной честностью подрядчик Жен Фучен воевал со своим китайским полком на Урале. Погиб осенью 1918 года при выходе из окружения.

Пау Тисан прибыл в Россию после Русско-японской войны в качестве слуги офицера. Сумел поступить в столичный Политехнический институт, хорошо разбирался в технике. Со своим полком успешно сражался против белых на Кавказе. Затем гонял басмачей в качестве командира Мусульманского (!) кавалерийского дивизиона. В 1926 году расстрелян как участник какого-то странного и, видимо, выдуманного антисоветского заговора.

В 1961 году его портрет появился на открытке, выпущенной в серии «Герои Гражданской войны». Тему китайских интернационалистов тогда раскручивали, но вскоре прикрыли из-за ссоры Хрущева и Мао.

Теперь зададимся вопросом: можно ли сказать, что интернационалисты оказали заметное влияние на ход Гражданской войны? Да, если говорить о начальном периоде, когда Красная армия только строилась. К концу лета 1918 года она насчитывала около 300 тысяч человек, из которых до трети могли составлять интернационалисты. Если добавить сюда латышей (около 50 тысяч), то логично, что для белых каждый второй красноармеец представлялся иноземцем.

Но по ходу Гражданской войны доля иностранцев в Красной армии, насчитывавшей летом 1919 года около 1 миллиона человек, а еще через год — до 1,5 миллиона, постоянно уменьшалась. Другое дело, что интернационалисты, как правило, направлялись на самые проблемные участки. Такое кочевание по разным фронтам вызывало ощущение, что они повсюду.

Оказавшись в чуждой среде, эти люди пытались выжить, держась национальными группами. Но к большевикам они шли не только ради жалования, а привлеченные социалистическими и антиколониальными лозунгами.

Отметим еще одну характерную деталь: более половины из перечисленных здесь персонажей — Тито, Гашек, Гавро, Залка, Сан Ди У, Пау Тисан — были женаты на русских.

Дмитрий МИТЮРИН