Андрей Андреевич Громыко дольше, чем кто-либо в России, — 28 лет — занимал пост министра иностранных дел СССР. Его служение длилось с 1957 по 1985 год. Но рано или поздно человеческая жизнь заканчивается. Земной путь Андрея Громыко прервался 2 июля 1989 года. Началась подготовка к похоронам…

Андрей Громыко, без всякого преувеличения, был кремлевским долгожителем. И на редкость честным человеком.

Профи высшего уровня

Говорят, американцы много лет пытались найти компромат на Андрея Громыко. И ничего не нашли. О нем с большим уважением отзывались известные западные политики. Так, журнал «Тайм» писал: «Громыко делает свою работу на уровне умопомрачительной компетентности». Госсекретарь США Генри Киссинджер говорил, что вести переговоры с советским министром иностранных дел, не владея всеми деталями проблемы, было равносильно самоубийству.

О Громыко в превосходных степенях до сих пор пишут в России. Вспоминают, что он активно занимался подготовкой Тегеранской, Ялтинской и Потсдамской конференций глав государств-союзников. В двух последних, состоявшихся в 1945 году, он сам принял участие. Называют его и в числе отцов-основателей ООН. Крупным успехом Громыко можно считать Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, подписанный 5 августа 1963 года. А также Договор о нераспространении ядерного оружия, подписанный 1 июля 1968 года, договоры по ПРО и ОСВ-1, подписанные с США в 1972-1973 годах, также соглашение о предотвращении ядерной войны (1973 год).

Переговорщиком он был трудным. Недаром из-за своей непреклонности он получил от иностранных журналистов прозвище «Мистер Нет».

Лицо эпохи

В целом можно сказать, что Андрей Громыко был олицетворением СССР.

Вероятно, только в СССР уроженец белорусской деревни Старые Громыки, выпускник минского сельхозинститута, мог волшебным образом попасть в дипломатическую элиту. Словно по взмаху волшебной палочки, скромный научный сотрудник, занимавшийся политэкономикой, вдруг в 1939 году оказался советником при посольстве СССР в США. А в 1943 году и вовсе стал послом СССР в США. На этом посту он в условиях Второй мировой войны проявил себя просто блестяще. А потому в 1946 году занял пост заместителя министра иностранных дел СССР.

Все отмечали гигантскую работоспособность Громыко, но далеко не всегда она была направлена на интересы страны. Когда Андрей Андреевич готовился к выступлению на первом при Брежневе, XXIII съезде партии, то заставил помощников написать семнадцать вариантов речи, чтобы угодить Леониду Ильичу. Не пошел он против Брежнева, и когда решался вопрос о вводе советских войск в Афганистан. И наряду с Юрием Андроповым и Дмитрием Устиновым стал творцом решения, втянувшего СССР на десять лет в войну в Афганистане. А ведь это он считал своим девизом: «Лучше десять лет переговоров, чем один день войны».

По одной из версий, Громыко на тайных переговорах с Александром Яковлевым и Евгением Примаковым согласился выступить, чтобы предложить пост Генерального секретаря ЦК КПСС Михаилу Горбачеву. Но при одном условии: если ему отдадут пост председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Вряд ли ныне стоит идеализировать советских вождей. Когда западным лидерам надоело выслушивать от того же Громыко цитаты из «Правды» и ответ «нет» на самые малозначительные вопрос (например, о разрешении русским женам выезжать из СССР для воссоединения со своими английскими мужьями), наступила пора санкций, бойкотов Олимпиад, свертывания переговоров по разоружению.

Андрей Андреевич не дожил до развала СССР, за интересы которого он «выгрызал до костей» партнеров по переговорам. Он более 20 раз прибегал к праву вето в Совете Безопасности ООН, но на закате жизни он успел вкусить и горечь разочарований.

В качестве председателя Президиума Верховного Совета СССР ему пришлось поездить по родной стране, где он с удивлением обнаружил плохие дороги и пустые полки магазинов. Говорят, что разочаровался он и в Горбачеве, которого сам же выдвинул на вершину власти. И на пенсию он ушел после разговора на повышенных тонах с Михаилом Сергеевичем, в ходе которого тот сорвал визит Громыко в Северную Корею.

Уходя на пенсию, он попросил: оставьте дачу, машину и одного помощника — писать мемуары. Но и в мемуарах остался верен себе. Их сутью стал завет молодым дипломатам: «Молчите или говорите так, чтобы ничего не сказать».

Андрей Громыко скончался в июле 1989 года, за 16 дней до своего 80-летия. Причиной смерти стали осложнения после разрыва аневризмы брюшной аорты. И хотя экстренная операция по протезированию этого жизненно важного кровеносного сосуда была проведена вовремя, организм и изношенное сердце не перенесли нагрузки.

Как положено, в газете «Правда» напечатали большой некролог, где перечислили все регалии, награды и заслуги покойного, назвав его выдающимся деятелем Коммунистической партии СССР. Было объявлено, что Громыко похоронят на Красной площади, у Кремлевской стены, рядом с другими членами Политбюро ЦК КПСС с которыми он много лет решал судьбу страны.

С мечтой о Новодевичьем

Но этого не случилось. Когда Михаил Горбачев приехал к его вдове, чтобы выразить ей соболезнования, та попросила разрешения, чтобы Андрей Андреевич с соответствии со своей предсмертной волей нашел свое последнее пристанище на Новодевичьем кладбище. Он хотел упокоиться рядом с матерью. Михаил Сергеевич не стал настаивать и дал разрешение на захоронение на Новодевичьем.

Тогда еще никто не знал, что похороны на Красной площади уже совсем скоро отменят. Так что последним погребенным в Кремлевском некрополе так и остался генсек ЦК КПСС Константин Черненко.

Он стал «жителем» Кремлевской стены в 1985 году.

На Новодевичьем кладбище Андрея Громыко хоронили со всеми положенными ему по статусу почестями. Как-никак, в качестве председателя Президиума Верховного Совета СССР он формально считался главой страны. Ведь Генеральный секретарь ЦК КПСС — это «всего лишь» глава партии. Пусть даже такой могущественной, как КПСС.

В последний путь Громыко провожало большое количество известных партийных деятелей. Не было только самого главного — Михаила Горбачева.

Много людей пришло из МИДа. Они хотели отдать дань памяти многолетнему министру. Хотя душевностью в работе с подчиненными Громыко никогда не отличался: он ушел из министерства, ни с кем не прощаясь. Но мидовцы пришли, а преемник Громыко на посту министра иностранных дел Эдуард Шеварднадзе — нет.

Как водится, произносили проникновенные речи над могилой и на поминках. Но к тому времени страна уже вела совсем другую международную политику.

В Москве память Громыко почтили установлением мемориальной доски на доме, где он жил с 1963 по 1989 гол по адресу: Леонтьевский переулок, дом 15, строение 1. Зато в Гомеле видному уроженцу Белоруссии возвели памятник и назвали в его честь парк.

На Новодевичьем кладбище на могиле Андрея Громыко скульптор И.М. Рукавишников сделал эффектное дорогое надгробие из натуральных материалов. Могильная плита составлена из гранитных блоков двух цветов — черного и красного. Внешне отдаленно напоминает изображение кленового листа — непонятно, но красиво. На плите установлены две фигурные стелы, одна — из трех видов гранита, в изготовлении второй использован еще и мрамор. Вторая, более высокая, стела украшена высеченной и покрытой золотой краской надписью и металлическими портретами дипломата. На одной части — барельеф и выгравированные звезды, на другой — отпечаток профиля и слова: «Служил отчизне полвека».

Александр ВЕРНИКОВ