Гроза сталинских наркомов

Автор: Maks Окт 27, 2019

Советские министры сами спешили к нему навстречу: жали руку, придвигали стул, выслушивали его историю. Тут же, не сомневаясь, выписывали деньги, снабжали одеждой. Они не знали, что перед ними Веня Житомирский — вор-рецидивист и гениальный мошенник.

Вор-рецидивист, карманник и виртуозный аферист Вениамин Борисович Вайсман, он же Веня Житомирский, родился в 1914 году в городе Житомире в совершенно обычном еврейском семействе. Неизвестно, что заставило Вениамина взяться за воровское дело; вряд-ли нужда — отец Вени, Борух Вайсман, был выдающимся педагогом, сестра получила высшее образование, стала ученым-химиком. Скорее, на кривую дорожку его вывела некая предрасположенность к преступлениям, к пороку.

Вышел, украл — в тюрьму

Знаменитые оперативники, которым довелось работать в то время, поговаривали, что воровать Веня начал в девять лет, и первой жертвой малолетнего злоумышленника стал собственный отец, у которого сыночек украл золотые часы. Но мало кто в те годы мог предположить, что воровство, а позже — мошенничество, станут не просто его «призванием», а смыслом, если хотите, методом жизни. Как советский шахтер зарабатывал себе на жизнь, вкалывая в шахте, как колхозник работал в поле, так и Веня Житомирский прожил жизнь за счет воровства и обмана.

Архивы не сохранили информации о сроках, которые Веня Житомирский провел в колониях для несовершеннолетних, зато известно, что первый «взрослый» срок он получил 1934 году. Мелочиться не стали, впаяли десять лет: в Харькове преступника уже знали как виртуозного карманника. Сколько ходок было у вора, сказать сложно. Одни историки криминального мира насчитывают тринадцать, другие — не более пяти. Доподлинно известно, что Веня трижды совершал побег из Нижамурлага (ИГЛ Нижне-Амурский) — ранней весной 1940 года, осенью 1942 года и в 1944 году.

Между отсидками жизнь у Вени Житомирского била ключом: он то и дело менял фамилии, проворачивал махинации, обзаводился новыми «возлюбленными». Его звали то Рабинович, то Трахтенберг, то Зильберштейн.

Но однажды он женился по-настоящему и по-настоящему же решил «завязать» с воровским миром. Измениться его попросила жена, девушка из бедной семьи, которая вместе с родителями жила в Орехово-Зуево.

Завязал Веня не сразу, поначалу продолжал жить воровством. Молодая жена умоляла мужа бросить преступное ремесло, но Веня отнекивался, уверяя жену, что больше ничего не умеет делать.

Между тем, у пары родилось два сына, а Веня опять «загремел» на зону. Но выйдя, решил всерьез изменить собственную жизнь.

Попытка — не пытка

Вениамин ВайсманВениамин Вайсман действительно порвал с воровским миром и устроился на завод токарем. Это решение полностью вычеркивало его из воровской иерархии и переводило в разряд «мужиков», фраеров, лохов, то есть тех, за счет кого Веня и жил первые двадцать пять лет жизни. Серьезный шаг.

Веня быстро стал передовиком, выполняющим за смену две-три нормы. Его портрет повесили на доску почета, ему повысили зарплату и даже решили представить к награде — ордену Трудового Красного Знамени. Однако стать стахановцем Вене не дала анкета — в СССР ворам орденов не давали.

Но жизнь «работяги» быстро наскучила Вайсману — ни тебе почета, ни тебе уважения, да и денег маловато. Он уволился с завода и поехал куролесить по СССР, сводя с ума оперативников и вызывая жгучую зависть других преступников.

Например, в Московской области он угнал с товарной станции поезд с товаром. Помогала ему в этом влюбленная в Вайсмана дежурная по станции.

На встрече с родными преступника следователь, узнав, что сестра Вайсмана — кандидат наук и доцент, лишь усмехнулся. «Вы думаете, вы умная? — спросил он. — Ваш брат в сто раз умнее вас! Он такие аферы проворачивает и ничего не записывает, все держит в уме».

Неизвестно, куда бы завела кривая преступника, но в 1944 году он попытался сбежать из Севпечлага — Северо-Печорского ИТЛ. И это его едва не сгубило.

Бродить по тайге было не впервой, но Веня не учел, что лагерь — на севере. Уйдя от погони, он заблудился, обморозил ноги и пальцы на левой руке и вышел обратно, когда уже начиналась гангрена.

В тюремной больнице ему отрезали ноги выше колен и отняли пальцы на левой руке.

Кому нужен инвалид? Теперь — или в сапожники, или спиться под забором.

Но Веня был не таков и сумел из сложившегося положения извлечь максимум выгоды.

Выйдя на свободу через год, он быстро понял, чем надо заниматься. Говорят, на идею его натолкнул калека-фронтовик, просивший милостыню. Толпа щедро сыпала в шапку мелочь и рубли. Вот оно — золотое дно! Нужно только поменять масштаб.

За 20 тысяч рублей знакомые сделали Вене поддельный паспорт на имя Вениамина Кузнецова и орденскую книжку. Где-то на Украине фальшивомонетчики изготовили ему две «Золотых Звезды» Героя Советского Союза высочайшего качества. Осталось пошить форму капитана танковых войск, достать знаки отличия и приобрести чешский пистолет.

План был прост до гениальности: Веня шел «потрошить» сталинских министров. Он хотел попасть на прием, представиться обездоленным фронтовиком, отдавшим здоровье Родине, и попросить о милости. Фокус был в том, что советские чиновники могли дать ему в тысячи раз больше.

Фальшивый танкист

Спешить не стал, «легенду» опробовал в леспромхозах и колхозах; первой добычей стали машина торфа, машина дров, мешок картошки.

А потом прошелся или, вернее, проехался по приемным 26 сталинских чиновников.

Представлялся танкистом, говорил, что потерял ноги в бою, когда в танк под Берлином попал фаустпатрон, расписывал бедственное положение.

Тончайшая импровизация и тщательная подготовка — соблюдая два этих принципа, Веня вскоре поставил на уши всех власть имущих.

Летом 1946 года он навестил министра речного флота Зосиму Шашкова, представился мотористом Амурского пароходства и получил 4300 рублей, два бостоновых отреза на костюм, белье и отрез сатина.

Через неделю обвел вокруг пальца министра лесной промышленности Михаила Салтыкова, представившись ему «мотористом леспромхоза» и получив 2500 рублей и промтовары: пальто, жакеты, отрезы ткани.

Следующими жертвами пали министр пищевой промышленности Василий Зотов, министр угольной промышленности западных районов СССР Дмитрий Оника, министр финансов Арсений Зверев, министр сельхозмашиностроения Петр Горемыкин, заместитель министра промышленности стройматериалов Иван Гвоздарев и так далее.

Всего добыча «танкиста» составила 53 100 рублей, 3012 метров ткани х/б, 56 метров шерсти, 66 метра шелка, 22 пальто, 18 костюмов, 14 пар обуви «для жены и деток», 28 рубашек, а также валенки, галоши, белье, чулки и одеяла.

В Академии наук по поддельной справке, подписанной якобы президентом АН СССР Сергеем Вавиловым, «фронтовику» сделали лучшие протезы. Но и это еще не все!

В 1947 году Вайсман попал на прием к секретарю ЦК ВКП (6) Николаю Патоличеву и выпросил квартиру в Киеве! «Танкист» был так достоверен, что Патоличев лично созвонился с обкомом в Киеве и потребовал, чтобы дважды Герою выделили квартиру и обеспечили необходимым санаторным лечением. Более того, Вене даже билет до Киева справили.

Сгубила жадность

Рецидивист настолько уверился в собственной безнаказанности, что не поленился и тут же, в Москве, сходил к министру лесной промышленности Георгию Орлову и вытребовал у него записку, по которой ему в Киеве за счет министерства выдали мебель для квартиры, 2500 рублей и 28 комплектов дорогих «американских подарков», распространявшихся среди номенклатуры.

Сгубили вора жадность и самоуверенность. На приеме у министра авиационной промышленности Михаила Хруничева Веня сболтнул, что он летчик и якобы служил в одном полку с сыном Сталина — Василием. Хруничев решил проверить информацию, но Василий Сталин, разумеется, «сослуживца» не помнил. Дело дошло до Иосифа Сталина, который приказал «разобраться».

Веню взяли, когда он «пошел по второму кругу».

Афериста, обставившего суровых министров, заочно судило Особое совещание при Министерстве внутренних дел, которое дало мошеннику всего девять лет.

Выйдя на свободу, он тут же попался на краже и снова сел — на этот раз на три года.

Когда он вновь «откинулся», об аферах речи уже не шло: все оперативники знали его в лицо, о нем слагали легенды и на его деле натаскивали молодых ищеек.

Тогда Веня сдался — он сам пришел в МУР и попросил устроить его в Дом инвалидов, где он и умер от туберкулеза в 1969 году. Тело долго лежало в морге Грозного — никто не забирал, и его отдали медикам в анатомический театр. Когда родные узнали о кончине, было поздно.

На одном из киевских кладбищ есть его пустая могила — ее сделали для матери, которой так и не решились сказать, что от сына не осталось даже тела.

Елена СОЛОВЬЕВА

  Рубрика: Приключения, преступления и авантюры 409 просмотров


https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:1,251 сек. Потребление памяти:11.58 mb