Внешний вид первых лиц СССР не менялся годами, словно тренды и стили 1960-1970-х их вообще не касались. Прически советских лидеров всегда выглядели подчеркнуто скромно и аккуратно — волосы зачесаны назад, как у Брежнева, либо на пробор, как у Суслова. Цепляли внимание только брови генсека, которого в народе ласково прозвали «бровеносцем». И не подозревали даже, что эти самые орлиные брови не только творение природы, а и дело рук человеческих — результат стараний кремлевского мастера, имя которого неизвестно по сей день.

Жены первых лиц страны вечно были в тени сановитых мужей, а если и мелькали по ТВ, то все, как одна, с неброскими одинаковыми стрижками. Но в 1980-х на мировые телеэкраны «ворвалась» первая леди СССР — часто менявшая наряды Раиса Горбачева с тщательно уложенной стильной прической. Запад воскликнул хором: «Ого, в СССР, оказывается, тоже есть классные парикмахеры!» На самом деле Раису Максимовну стригли, красили и укладывали все те же кремлевские мастера из хозяйственного управления ЦК КПСС.

Кто стриг брови Брежневу?

Парикмахеры, допущенные к головам, щекам и подбородкам первых лиц страны, поневоле узнавали столько, что и дома держали языки за зубами. Они четко следовали раз и навсегда установленным правилам: вопросов не задавать; говорить, только если спросят; ни о чем не просить; стричь-брить побыстрее.

Брадобреи к клиентам являлись по первому зову в любое время суток. Вспоминали: только на дачу соберешься, как за тобой — машина: «Пожалуйте, уважаемый, на Воробьевы горы к Никите Сергеевичу или в Кунцево к Леониду Ильичу…» Так что с инструментами парикмахеры не расставались и всегда имели при себе несколько чистых халатов.

Давать интервью кремлевские мастера отважились только на пенсии, когда многих их клиентов уже не было в живых, но для прессы парикмахеры все равно предпочли оставаться безымянными. Поэтому Ф.И.О. мастера, который ровнял брови Брежневу, толком неизвестно по сей день… По слухам, он долго уговаривал генсека убрать лишние волоски на бровях, чтобы подчеркнуть их форму, а Леонид Ильич и слышать о том не желал. Согласился лишь после обещания брадобрея, что вид бровей останется естественным и никто ни о чем не узнает.

Брежнева обслуживали несколько парикмахеров из хозуправления ЦК, но чаще всего он приглашал некоего Анатолия. Тот мог опоздать или вообще не прийти, поскольку изрядно выпивал. Леонид Ильич сердился: «Безобразие! Вот позвоню Павлову, чтоб выгнал его!» Но быстро отходил, опять звал Анатолия и по-свойски над ним подтрунивал: «Ну, как праздник провел? Стаканчик-то опрокинул?» «Да побольше…» — невозмутимо отвечал мастер. Жил он в «трешке» с женой, троими детьми и родителями, ни дачи, ни машины не имел.

Со своими золотыми руками в городском салоне на одних чаевых имел бы в разы больше, но от Брежнева не уходил и никогда ни о его не просил. На пьянство брадобрея генсек так и не пожаловался своему земляку — управделами ЦК Павлову, а позвонил ему совсем по другому поводу, когда узнал о размере зарплаты мастера. Говорили, что Анатолию «деньжат немного прибавили»…

Коньячком вместо одеколона!

Многие кремлевские парикмахеры работали давно и прекрасно знали о вкусах и привычках своих клиентов. Хрущев брился обычно сам электробритвой «Харьков», а мастеров приглашал по особым случаям. Принимал приветливо: о делах расспросит, чайку предложит, а потом пошутит: «Одеколоном не надо — лучше коньяком попрыскайте!»

Суслов тоже парфюм не жаловал, говорил: «Щиплется очень!» После бритья предпочитал холодный компресс и легкий массаж. Каганович, наоборот, любил освежиться «Тройным одеколоном». Он считался у брадобреев самым сложным клиентом: то ему бритва тупая, то одеколон не тот. Или вызовет парикмахера, а бриться передумает. «Тяжелый человек», — говорили мастера. Они готовы были весь ЦК обслужить, только бы к Кагановичу не ездить.

Екатерину Фурцеву за интриганство называли за глаза Екатериной Третьей, но в кресле парикмахера Нины Воробьевой министр культуры оживала и про интриги забывала. Мастер своей высокопоставленной клиентке сочувствовала: «Волосы были у нее, скажем так, не лучшего качества, поэтому мы сзади прикрепляли шиньон в виде пучка, а вокруг лица аккуратно укладывали пряди. Как член Политбюро она себе не могла позволить какие-то затейливые прически. Там ведь были одни старые перечники, которые ни чихнуть, ни кашлянуть ей не давали».

Галину Брежневу Воробьева называла «добрым хлебосольным человеком», но продержалась у нее меньше полугода: «Больше не выдержала!» Галина не могла спокойно сидеть перед зеркалом — отвечала на десятки звонков, попутно принимала гостей, делала перерывы-перекусы. Стрижка продолжалась иногда целый день — с утра до ночи! Мастер как-то сказала: «Галина Леонидовна, вы мне очень симпатичны, но, понимаете, у меня муж очень ревнивый. Даже если он встанет под вашей дверью, то все равно не поймет, чем я тут целый день занимаюсь…» И Галина Леонидовна не обиделась, а на прощанье вручила парикмахеру пакет вкусных «дефицитов».

Первая леди

Следующей клиенткой Воробьевой стала жена первого и последнего президента СССР Раиса Горбачева… «Когда Раиса Максимовна только приехала из Ставрополя, на нее было просто страшно смотреть, — вспоминала парикмахер. — Внешне интересная женщина — миниатюрная — у нее был 44-й размер! Но волосы… Жуткого красно-бурого цвета, пережженные химией… Я удивлялась: неужели во всем Ставрополье не нашлось хорошего мастера для жены первого секретаря обкома?!»

На первой встрече она сказала Раисе Горбачевой: «Вы знаете, я вас разочарую. Пока что я ничего не смогу сделать. Сначала надо восстановить волосы: отрастить, подлечить, убрать этот цвет. А потом — берите кипу журналов и выбирайте, что душа пожелает».

Через полгода волосы отрасли, Раиса Максимовна вооружилась каталогами, а парикмахер зачастила к ней на Щусева, где Горбачевы занимали весь шестой этаж. Но прически делали на первом — в гостевой квартире с портретами супругов.

«У них была такая любовь! — вспоминала Воробьева. — Только я приходила, как Раиса Максимовна говорила: «Нина, посидите минуточку, я только провожу Михаила Сергеевича». Я не раз в окошко видела, как они идут за ручку, целуются…» Но ездить за клиенткой по всему миру Воробьева при своем ревнивом муже не могла. Другой дамский мастер, Татьяна Дак, бросила все — даже семью оставила, чтобы сопровождать Горбачеву за границу.

В придачу к шикарным нарядам Раиса Максимовна везде демонстрировала элегантную стрижку. Ее волосы всегда были качественно прокрашены и идеально уложены. Горбачева выглядела так, как вроде бы и полагалось первой леди, но именно это ей ставили в вину. Если Запад ею восторгался, то в СССР сразу невзлюбили, особенно женщины, мол, «Раиска вечно лезет в кадр сама, а Мишу оттесняет, под каблуком мужика держит». Мужчины кивали: «Скромнее надо быть, тем более в такой тяжелый для страны период». Это мнение бытовало в перестройку…

Люди и по сей день тепло вспоминают советских лидеров — их скромность в одежде, строгость в прическах — облик, понятный и близкий народу. И это лишний раз доказывает, что кремлевские мастера трудились не напрасно…

Людмила МАКАРОВА