Первой и главной любовью в жизни великого поэта Александра Блока принято считать его жену Любовь Дмитриевну, урожденную Менделееву. На самом деле, до нее были и другие женщины. В их числе — Ксения Михайловна Садовская, красивая, опытная и не такая молодая.

Про свою жену Александр Блок говорил, что в его жизни было «только две женщины — Люба и все остальные». Блок еще с юности увлекся теорией Владимира Соловьева, которая гласила, что серьезное чувство не должно быть омрачено плотской любовью. Так что жена — исключительно для духовной близости. Александр Александрович испортил жизнь Любови Дмитриевне, которая на всю жизнь осталась для него Прекрасной Дамой.

Впрочем, Ксения Садовская, которая вполне подошла на роль Непрекрасной Дамы, также немного радости получила от Блока. Каким-то мистическим образом он умел делать несчастными всех женщин, которых удостаивал своим вниманием.

Юный паж

Они познакомились на немецком курорте Бад-Наухайме в 1897 году. Туда супруг отправил 37-летнюю Ксению Михайловну для поправки здоровья после третьих родов. Саша же приехал в Германию на отдых вместе с мамой и тетей.

Тетка Блока вспоминала: «Она первая заговорила со скромным мальчиком, который не смел поднять на нее глаз, но сразу был охвачен любовью… Красавица всячески старалась завлечь неопытного мальчика».

Ухаживания Блока были неумелыми, чересчур настойчивыми. Он молча ходил за Садовской, скрывался в кустах, пытался поймать ее взгляд, приносил по утрам букеты роз. Та, в свою очередь, развлекалась: то советовала быть смелее, то запрещала появляться на глазах, возвращала цветы, рвала билеты на концерты, била зонтиком по руке, смеялась. Но в какой-то момент сдалась перед напором пылкого юноши и провела с ним ночь. А затем еще одну.

Блок посвятил ей строки:

В такую ночь успел узнать я,
При звуках ночи и весны,
Прекрасной женщины объятья
В лучах безжизненной луны.

Александра Андреевна, мать Блока, продемонстрировала понимание такой связи, свойственное аристократкам той эпохи: «Куда деться, Сашурочка, возрастная физика, и, может, так оно и лучше, чем публичный дом, где безобразия и болезни?»

Такая реакция оказалась лишь данью приличиям. Главная женщина в жизни поэта (ближайшее окружение Блока знало: никого важнее и любимее матери у него нет. Она на протяжении всей его жизни оставалась для него единственным по-настоящему близким человеком и авторитетом) вскоре нанесла визит Садовской. Скандалила и грозила облить любовницу сына серной кислотой. Александре Андреевне не нравилось то, что даже она сама была моложе Садовской на год. Ксения Михайловна выставила ревнивую мамашу за дверь.

Мать поэта схватила заблудшего Сашуру в охапку и увезла в семейное имение Шахматово. Юноша на прощание подарил любовнице увядшую розу —  засушенному цветку предстояло пережить обоих участников этой связи.

Тайная связь

Когда скучающая замужняя дама и пылкий юноша вернулись в Петербург, связь, обещавшая закончиться как обычный курортный роман, возобновилась.

Блок встречал Садовскую в закрытой карете, снимал номера гостиниц и умолял ее хотя бы на время забыть о детях. Она охотно подчинялась юношескому пылу. Скандалы, которые устраивала ей Александра Андреевна, Ксения Михайловна высокомерно игнорировала, потому что Сашура писал любовнице: «Я не понимаю, чего Ты можешь бояться, когда мы с Тобою вдвоем, среди огромного города, где никто и подозревать не может, кто проезжает мимо в закрытой карете… Зачем понапрасну в сомнениях проводить всю жизнь, когда даны Тебе красота и сердце? Если Тебя беспокоит мысль о детях, забудь их хоть на время, Ты имеешь на это полное нравственное право, раз посвятила им всю свою жизнь…»

В общем, в течение некоторого времени замужняя дама чувствовала себя хозяйкой положения. Ей нравилось обманывать мужа, помыкать молодым поэтом, который, как ей казалось, навсегда потерял от нее голову. Она не догадывалась о степени внутренней свободы Блока. Избалованный слепо любившей его матерью, он легко «терял голову» и с той же легкостью возвращал ее на место, легко идя от одного «безумного» увлечения к другому.

Вскоре 18-летний юноша потерял голову в очередной раз — он безудержно влюбился в свою подругу детства Любу Менделееву, дочь великого химика, создателя периодической системы элементов.

Тут-то Садовская поняла, какое прочное место в ее жизни, оказывается, занял этот мальчик, которого она считала чуть ли не своим пажом. Блок не говорил ей о своей новой любви. Но Ксения чувствовала охлаждение с его стороны. Да и встречи стали заметно реже.

Дело двигалось к свадьбе с Менделеевой — Александр порвал с замужней любовницей, решив, что сейчас не время для подобного удовлетворения зова плоти.

Незадолго до венчания с Любой поэт получил письмо, в котором Садовская уговаривала его снова приехать в Бад-Наухайм и проклинала свою судьбу за то, что встретила его.

Ксения Михайловна хотела вернуть то время, когда юный поэт не сводил с нее восторженных глаз. Опытная женщина, но наивный человек, она не понимала, как легко этот талантливый молодой человек с холодными глазами и циничным, потребительским отношением к женщинам движется из одних объятий в другие.

На Ксении Михайловне он полностью протестировал свои чары, перед которыми никто не мог устоять. Обаяние будущего короля женских сердец было гипнотическим. Талант — бесспорным. Корней Чуковский, человек, который чувствовал литераторов буквально кожей, писал о Блоке: «Никогда ни раньше, ни потом я не видел, чтобы от какого-нибудь человека так явственно, ощутимо и зримо исходил магнетизм.

Трудно было в ту пору представить себе, что на свете есть девушки, которые могут не влюбиться в него… Печальным, обиженным и даже чуть-чуть презрительным голосом читал он свои стихи о любви. Казалось, что он жалуется на нее, как на какой-то невеселый обряд, который он вынужден исполнять против воли…»

Садовская стала первой жертвой рокового соблазнителя. За ней последовала череда «всех остальных». Как известно, Блок в своем желании потешить самолюбие не разбирал сословий: в его объятиях с равной вероятностью могла оказаться и актриса, и аристократка, и проститутка.

В 1898 году, уже крутя роман с Любовью Дмитриевной Менделеевой, Блок писал в дневнике: «Мыслью я, однако, продолжал возвращаться к ней, но непрестанно тосковал о Л.Д.М.». Это нисколько не мешало ему в то же время, мечтая о чистой Прекрасной Даме Любе, лихо отписываться Садовской: «Знай, что мне прежде всего нужна жизнь… потому я и стремлюсь к Тебе и беру от Тебя все источники жизни, света и тепла». Поэту нужна была постоянная «подпитка», в качестве которой использовались чувства других людей.

Но вскоре уже и на нежные письма его перестало хватать. Из «дорогой Оксаны» Садовская превратилась в «многоуважаемую Ксению Михайловну». В конце концов, страдающая женщина прочитала едкие строки: «Судьба и время неумолимы даже для самых горячих порывов, они оставляют от них, в лучшем случае, жгучее воспоминание и гнет разлуки».

Все было кончено. Через 11 лет до известного поэта дошли ложные слухи о кончине его первой возлюбленной. «Однако, кто же умер? Умерла старуха. Что же осталось? Ничего. Земля ей пухом».

Засохшая роза

На самом деле, К.М.С., как называл ее поэт в своих дневниках, скончалась в 1925 году, пережив на несколько лет своего незабвенного любовника. Она ушла из жизни в Одессе, куда, похоронив мужа и потеряв все деньги, бежала к одной из дочерей. Незадолго до кончины женщина попала в клинику для душевнобольных.

Психиатр, который лечил Садовскую, был большим поклонником поэзии Блока. Он-то и обратил внимание на инициалы «К.М.С.», которые он видел в произведениях любимого поэта. И заговорил с Ксенией Михайловной об Александре Александровиче. Женщина поведала ему об их романе. А также заявила, что хранит любовные письма поэта.

После смерти несчастной, больной, нищей Ксении Михайловны нашли вшитые в ее юбку полтора десятка писем от великого русского поэта-символиста. Между пожелтевшими страничками лежала засушенная роза, давно потерявшая цвет.

Мария КОНЮКОВА