Имя Александра Керенского, как правило, упоминается исключительно в связи с революционными событиями 1917 года. То, как он жил до этого времени, мало кого интересует, кроме узких специалистов. Однако к 1917-му ему было уже 36 лет. И в его жизни случилось немало событий.

В том числе — и яркая любовь с дочерью генерала Барановского Ольгой. Однако увлечение политикой привело к краху сначала его семью, а затем и карьеру.

В 1904 году молодой помощник присяжного поверенного Александр Керенский обвенчался со слушательницей Высших женских курсов Ольгой Барановской. Женитьба вышла скандальной — семейство Барановских расценивало союз с безродным юристом как мезальянс. Дед Ольги был членом Академии наук, отец — высокопоставленным военным. Но прогрессивная барышня смело пошла наперекор родительской воле.

Прогрессивный мезальянс

Керенский всегда славился тем, что умел интересно и убедительно говорить практически на любую тему. А также с головой погружался в то дело, которое его по-настоящему увлекало. В то время он только начинал свою деятельность в революционных кругах. Но уже горел новаторскими идеями, много говорил о том, как следует изменить Россию, чтобы улучшить жизнь каждого гражданина, и не боялся отстаивать свои убеждения.

Ольга, хотя сама и не стала активисткой или революционеркой, всецело поддерживала мужа в его устремлениях. И бестрепетно отправилась вслед за ним в Ташкент, куда его выслали за статьи в революционном бюллетене «Буревестник». Это произошло в 1906 году, когда их первому сыну Олегу был всего год. В 1907 году родился второй сын — Глеб. Отношения между супругами в это время были искренними и теплыми. Известно, что Ольга посоветовала Александру его знаменитую прическу — «бобрик», которую он носил всю жизнь. Сам же Керенский всегда восхищался удивительной красотой своей жены.

Свою карьеру Керенский строил бурно и стремительно, не боясь браться за самые сложные и скандальные судебные дела. Например, защищал крестьян, разграбивших господские поместья в Эстонии. В 1910 году смог спасти от смертных приговоров группу туркестанских эсеров, обвинявшихся в антиправительственных вооруженных акциях. Даже выступал в поддержку Менахема Бейлиса, которого антисемиты-черносотенцы обвинили в ритуальном убийстве ребенка.

Скандальная слава вскоре стала приносить плоды — Керенский становился популярен в политической среде. И в 1912 году был избран членом IV Государственной Думы от партии трудовиков. Путь в политику был нелегок, но Керенский пробивал его со всей возможной энергией.

Вот только для семьи этой энергии оставалось все меньше. Романтическая любовь, которая грела супругов в начале их совместного пути, постепенно угасала. На смену ей приходили раздражение, усталость, взаимное непонимание. К тому же Керенский оказался не слишком верным мужем. И даже не пытался приложить достаточно усилий, чтобы Ольга не знала о его интрижках. Что ей оставалось? Растить детей и терпеть. Но терпение Ольги лопнуло, когда Керенский закрутил короткий роман с ее собственной кузиной. К 1917 году между супругами, по факту, было все кончено.

Под чужим флагом

1917-й стал годом кратковременного триумфа Александра Керенского и его оглушительного фиаско. С февраля по октябрь он успел сменить несколько ипостасей — член Временного комитета Государственной думы, министр Временного правительства, министр-председатель с фактически диктаторскими полномочиями. Но удержать в руках свалившуюся на него абсолютную власть и гигантскую ответственность он не смог. Однако ему хватило политического чутья уловить приближающуюся катастрофу и накануне Октябрьского переворота покинуть Петроград.

То, как именно Керенский покинул Зимний дворец, до сих пор достоверно не известно во всех деталях. Сам он утверждал, что покинул дворец открыто, в своем собственном автомобиле. В качестве машины сопровождения рядом следовал автомобиль, предоставленный американским посольством.

Это похоже на правду, с той лишь поправкой, что, по словам американского посла Дэвида Френсиса, посольский автомобиль Керенскому никто не предоставлял — он сам приказал своим адъютантам захватить его. Видимо, для того, чтобы в крайнем случае попытаться воспользоваться дипломатическим иммунитетом или попросить политического убежища. Впрочем, и посол может лукавить — американцы вполне могли сами выделить машину, надеясь использовать Керенского в своих интересах. А когда поняли, что эта карта бита, просто «забыли» о своей любезности.

Так или иначе, факт состоит в том, что о своей семье Александр Керенский в момент бегства не думал вовсе. Пометавшись по России и не сумев договориться ни с кем из лидеров Белого движения, он летом 1918 года под видом сербского офицера, в сопровождении английского разведчика Сиднея Рейли, покинул Россию и перебрался в Европу.

Ольга Керенская с двумя детьми осталась в Петрограде, где была вынуждена выживать, с трудом добывая средства к существованию. Известная советская частушка говорила чистую правду: «Сам Керенский за границей/ Там, где царские отбросы,/ А жена его в столице/ Набивает папиросы». Именно набивка папиросных гильз табаком какое-то время была основным заработком жены (по сути — бывшей, а юридически — все еще настоящей) министра-председателя.

На поводке у ЧК

Ольга Керенская оказалась между двух огней — с одной стороны, ее периодически навещали уцелевшие представители разгромленной партии эсеров, надеясь как-то использовать ее в своих целях. С другой — советская ЧК никак не могла решить, что делать с женой беглого диктатора. Ее несколько раз арестовывали, допрашивали. Один раз даже практически обвинили в причастности к некому «заговору рязанских кадетов». Но дело было состряпано настолько небрежно (в протоколе даже перепутали девичью фамилию Ольги, написав «Некрасова» вместо «Барановская»), что оно развалилось на начальном этапе.

По предписанию новых властей ей приходилось несколько раз переезжать — в Москву, в Усть-Сысольск, в Котлас. Ходатайства о разрешении покинуть страну по причине болезни младшего сына отклонялись. Было очевидно, что рано или поздно советская власть найдет способ «прицепить» жену Керенского к какому-нибудь очередному громкому делу. В итоге в 1920 году Ольга решилась на раскованный поступок — достала через знакомых фальшивый эстонский паспорт на фамилию Петерсон, по которому вместе с детьми смогла покинуть Россию и отправиться в Англию.

«В России я оставляла все, что мне было дорого в прошлом, кроме детей. Я ехала за границу без денег, одна с детьми, не зная даже, в какую именно страну мы едем, не имея за границей ни родных, ни друзей. Мы предполагали, что Александр Федорович живет в Англии, но того, что мы едем к нему, у меня не было и в мыслях. Наша семейная жизнь была кончена, окончательно разрушена. И я имела все основания предполагать, что А. Ф. живет за границей со своей новой семьей», — писала она в своих воспоминаниях.

Действительно, даже за границей супруги долгое время практически не общались. Ольга была поглощена воспитанием детей и устройством на новом месте (ей приходилось работать машинисткой). Александр Керенский в 1939 году вновь женился, на австралийской журналистке. Затем уехал в США, преподавал там в университете.

Только после Второй мировой войны бывшая семья Керенских вновь сблизилась. Александр стал часто прилетать в Англию, общаться с сыновьями (Олег стал мостостроителем, а Глеб — специалистом по электростанциям). Ольга никогда не предъявляла ему претензий за события 1917 года. Они сохранили ровные человеческие отношения до самого 1970 года, когда умер Александр Федорович. Ольга скончалась пятью годами позже.

Виктор БАНЕВ