Майор Патрик Фергюсон познал славу, когда демонстрировал свою винтовку элите британского королевства. Было очевидно, что на свет появилось лучшее и не имеющее аналогов стрелковое оружие, которое тут же решили опробовать против восставших американских колонистов.

По сравнению с традиционными гладкоствольными ружьями винтовки обладали большей точностью боя. Нарезка внутри ствола придавала пуле вращение, и при полете она минимально отклонялась от заданной траектории. Однако у винтовок имелся и перекрывавший все ее достоинства недостаток — стоимость. Так что идее внутренней нарезки ствола пришлось существовать где-то на задворках конструкторской мысли.

По стопам маршала Сакса

Полководец принц Мориц Саксонский, именовавшийся на французской службе маршалом Саксом, в 1731 году получил патент на механизм запирания винтовок и карабинов с казенной части. Лет 35-40 спустя с этой схемой ознакомился шотландец Патрик Фергюсон. Будучи молодым офицером, он успел поучаствовать в боях завершающего этапа Семилетней войны, служил в Вест-Индии, но из-за болезни ног вернулся домой. Запирающий механизм конструкции Сакса он решил использовать в собственной винтовке и упростил его настолько, что зарядка-перезарядка могли осуществляться одним движением руки.

В целом, используя достаточно распространенные схемы, он получил продукт, который, строго говоря, являлся не авторской разработкой, а скорее удачной компиляцией из созданных другими оружейниками и хорошо обкатанных элементов. В результате на выходе получилась первая в мире винтовка, заряжающаяся с казенной части. Оружие имело стандартный для британской армии 65-й калибр (около 16,5 мм).

Затвор представлял собой поперечную, вертикально расположенную пробку, ввинченную снизу в казенную часть ствола. Закручивалась и вкручивалась эта пробка спусковой скобой, причем шаг у резьбы был такой, что один полный оборот воротка полностью опускал затвор. Как только доступ к каналу ствола оказывался открыт, в патронник вкатывалась стандартная английская мушкетная пуля. За ней засыпался пороховой заряд в дозе чуть большей, чем требовалось для выстрела. Закрытый затвор в любом случае выталкивал лишний порох наружу, зато при плотной герметизации решилась актуальная проблема обтюрации (когда энергия пороховых газов не рассеивалась, а направляла пулю строго в требуемом направлении).

Превосходно для «легкой пехоты»

Вертикальное расположение пробки стоит признать оригинальным, поскольку в предшествующих конструкциях пробки ввинчивались в резьбу, выполненную на стенках казенной части канала ствола. А вот ударно-кремневый замок имел такую же конструкцию, что и замки у традиционных британских мушкетов.

После того как пуля и пороховой заряд закладывались в патронник, затвор завинчивался в исходное положение. Курок ставился на предохранение, порох насыпался на полку замка, курок взводился на боевой взвод, а далее, при необходимости, делался выстрел.

Очевидно, что, создавая свое оружие, Фергюсон имел перед глазами знаменитую длинную кентуккийскую винтовку. Правда, выпускалась она мелкими мастерскими, так что параметры ее плавали очень сильно. Но про удивительную по тем временам меткость этого оружия ходили легенды -даже заурядный стрелок довольно уверенно поражал цель на 100 ярдов (чуть более 90 м), а стрелок опытный мог точно бить и на вдвое большее расстояние.

Однако винтовка Фергюсона уверенно превосходила лучшие образцы своей кентуккийской соперницы. Прицельная дальность стрельбы британского оружия составляла 450 метров, причем за минуту можно было произвести 6-7 выстрелов (против 1-2 в американском аналоге).

Габариты винтовки Фергюсона составляли около 3,5 килограмма при длине 1220-1520 мм, причем важный момент заключался в том, что сам конструктор видел ее главными пользователями «легкую пехоту».

Речь шла о будущих егерях, которые в указанный период еще не появились как особый тип пехотных частей. Скорее можно говорить об отдельных бойцах, которые выступали в качестве застрельщиков, когда приходилось действовать на пересеченной местности.

Особенно часто такие бои происходили в Северной Америке во время Семилетней войны, в которой Фергюсон получил боевой опыт. А свою винтовку он создал как раз к новой войне, которая известна как Война американских колоний за независимость.

Всегда в яблочко

Опытный образец Фергюсон демонстрировал 1 июня 1776 года в Вулидже высшим государственным чиновникам, отвечавшим за армию и военно-промышленный сектор, — лорду-виконту Таунсенду, лорду Амхерсту, адъютанту-генералу Харви, начальнику королевской артиллерии генералу Дезагюлье.

Для демонстрации дальнобойности конструктор сделал за минуту четыре выстрела по цели, находящейся на расстоянии 200 ярдов (более 180 метров). Чтобы продемонстрировать скорострельность, он произвел шесть выстрелов за минуту и еще четыре выстрела за минуту, маршируя походным шагом.

Особенно впечатлила комиссию демонстрация неприхотливости оружия: зарядив винтовку, Фергюсон вылил в дуло бутылку воды, подождал, когда порох пропитался, вытряхнул его, засыпал сухой порох и, защелкнув затвор, произвел выстрел. Чтобы окончательно добить комиссию, выстрелил со 100 ярдов лежа на спине и попал в цель. Из 15 произведенных ранее выстрелов в нее не попало только три пули.

Комиссия была в восторге, и вскоре Фергюсона пригласили в Виндзорский замок, где он развлекал короля Георга III и его придворных, несколько разнообразив программу: из 9 пуль, выпущенных по цели на расстоянии 100 ярдов, пять попали в яблочко, а остальные легли совсем рядом.

Конечно, Фергюсона поощрили — произвели в майоры и 4 декабря выписали патент на его изобретение. Однако казенный заказ на производство такого чудесного оружия оказался очень скромным.

Производство винтовки стоило примерно в четыре раза дороже, чем производство стандартного мушкета. Правда, по скорострельности, дальности и точности она тоже была примерно раза в четыре эффективней, но у командования возникал вопрос: может ли один вооруженный винтовкой солдат заменить четырех бойцов с мушкетами? Ответ, скажем так, выглядел неоднозначным.

Джентльмены в спину не стреляют

Конечно, однозначного и категоричного ответа здесь и не требовалось. Не требовалось полностью или даже значительно сворачивать производство мушкетов. Но можно было увеличивать производство винтовок, одновременно увеличивая количество застрельщиков и меняя тактику в соответствии с возрастанием их роли. В сущности, на таком варианте британское военное министерство и остановилось.

Первой партией из 100 штук вооружили отданный под командование отправившегося в Америку Фергюсона отряд стрелков из 71-го пехотного полка. Ему как бы давали возможность продемонстрировать, насколько в бою это оружие превосходит кентуккийских собратьев. Со своими бойцами Фергюсон участвовал во многих сражениях, включая болезненные и унизительные для американцев поражения при Брендивайне и Джермантауне (11 сентября и 4 октября 1777 года).

Как следует из дневника Фергюсона, при Джермантауне утром, находясь в пикете, он увидел выехавшего на рекогносцировку вражеского генерала, который находился примерно на расстоянии сотни метров. Подстрелить его Фергюсон мог гарантированно, однако стрелять не стал, поскольку ехавший на коне офицер был обращен к нему спиной. А в спину джентльмены не стреляют.

Позже выяснилось, что этим офицером был Джордж Вашингтон — вражеский главнокомандующий и будущий первый президент Соединенных Штатов.

Между тем производство винтовок никак не налаживалось. Точнее, Фергюсон сумел раскрутить военное министерство на выпуск еще нескольких десятков (максимум — 100) винтовок, которые выдали добровольческому отряду, сформированному из сторонников короля, проживавших в Нью-Йорке.

Когда в 1780 году американцы начали в Северной Каролине своего рода партизанскую войну против британцев, Фергюсона решили направить против них с отрядом из примерно тысячи лоялистов.

Майор действовал против мятежников довольно успешно, однако 7 октября 1780 года потерпел поражение при Кингс-Маунтин. Погиб Фергюсон при попытке вырваться из окружения, разумеется, от пули вражеского стрелка, который стрелять в спину не стеснялся.

С его смертью к идее производства конкретно этой винтовки больше не возвращались. И вообще винтовкам пришлось ждать своего часа до середины XIX столетия.

Александр СОКОЛОВ