Лев Толстой против всех

Автор: Maks Авг 19, 2018

Многие конфликты проистекают из людских комплексов. Лев Николаевич Толстой был набит комплексами, которые заставляли его идти против общественного мнения, церкви, государства. Как ни странно, такое поведение помогло ему стать человеком, к мнению которого прислушивалась вся Россия.

Корни графов Толстых теряются где-то в XIV веке. Возвышение семейства началось три столетия спустя, благодаря дипломату Петру Андреевичу Толстому. Сумев обманом вернуть на Родину беглого царевича Алексея, он удостоился графского титула, вписавшись в ряды аристократии. С тех пор Толстые занимали высшие должности — были министрами, генералами, губернаторами.

В поисках смысла

Дед классика Илья Андреевич губернаторствовал в Казани, но попался на хищении казённых фондов и умер, находясь под следствием. Лев Николаевич впоследствии заимствовал некоторые его черты, изображая в «Войне и мире» трогательного и непрактичного графа Ростова.

Эта история поломала карьеру отцу писателя Николаю Ильичу, который ушёл из гвардии и переключился на разгребание запутанных финансовых дел семьи. В чем, впрочем, тоже не добился особых успехов. Умер он, когда Льву едва исполнилось девять лет. Мать же скончалась от родильной горячки, когда ему и вовсе было два года.

Мальчик оказался предоставлен опекунам и бестолковым гувернерам, что, конечно, сформировало у него комплекс заброшенности. При этом он никогда не сталкивался с серьёзными материальными трудностями. Например, как-то поехал в башкирское селение Каралык лечиться от депрессии кумысом. Сработало: депрессия прошла, а кумыс и природа так понравились, что граф прикупил себе в тамошних краях именье.

Но это было позже, когда он стал семьянином. В молодости же граф Толстой вёл обычный для «золотой молодёжи» образ жизни с картами, пьянками и ездой по борделям. Современники отмечали, что ему хотелось блистать в обществе, но не хватало светского лоска. Мешали зажатость и довольно заурядная внешность. Зато он периодически высказывал парадоксальные и скандальные суждения, как бы демонстрируя наплевательское отношение к окружающим. При этом был чувствителен к чужим суждениям в свой адрес.

Желание принести обществу пользу присутствовало у него на уровне абстрактных пожеланий. Для поступления на службу, например, следовало получить какое-никакое образование помимо домашнего. И Лев Николаевич выбрал самый необременительный вариант, став студентом Московского университета. Но закончить учебный курс так и не смог.

Наделав долгов и осознав бессмысленность подобного существования, Лев Николаевич отправился на Кавказ. Без законченного университетского образования он получил чин юнкера, что дало возможность познать войну не из штаба, а напрямую.

Скандальные сочинения

В отсутствие светских развлечений Толстой разумно заполнил досуг литературными опытами. Посланная им в журнал «Современник» повесть «Детство» вызвала положительный отклик Некрасова.

С началом Крымской войны Толстой добился перевода в Дунайскую армию, а потом оказался на бастионах Севастополя. В перерывах между боями он ухитрялся писать фронтовые очерки, составившие сборник «Севастопольские рассказы». Прочитав их, Александр II приказал беречь талантливого офицера.

Царское внимание гарантировало, что останься граф на военной службе, карьера его пошла бы достаточно гладко. Но Толстой неожиданно попробовал себя на поэтической ниве. Сложил солдатскую песню, на мотив тех, что сочинялись по распоряжению военного командования для поднятия духа личного состава. Вот только пропитана она была горьким сарказмом по поводу бездарно проигранной битвы на Чёрной речке:

Как четвёртого числа
Нас нелёгкая несла
Горы отбирать

В ней задевались несколько больших начальников. Поскольку песня получила распространение в тогдашнем «самиздате», Толстой понял, что в армии ему ловить нечего. И, выйдя в отставку, выехал за границу.

Европа его предсказуемо разочаровала бездуховностью. Тем лучше он оценил Россию, где чувствовал себя востребованным и где удачно вписался в «Современник», в компанию к Некрасову, Достоевскому, Тургеневу.

Одно время Толстой подумывал жениться на крестьянке, но в конце концов в 1862 году связал себя узами Гименея с незнатной, но очаровательной Софьей Андреевной Берс.

Настоящая слава пришла к нему в конце 1860-х годов с публикацией «Войны и мира». Вышедшая затем «Анна Каренина» славу закрепила, но добавила к ней ореол скандальности, поскольку скандальной была и сама тема.

Письма императору

Адюльтер супруги высокопоставленного чиновника раскручивался на фоне охватившего русское общество стремления выручить «братушек-славян» от турецкого ига. Толстому ура-патриотическая кампания не нравилась, поскольку всё, что шло от государства, было, по его мнению, порочно, искусственно, лживо и «противно природе».

Спасать «братушек» Россия начала в 1877 году, и этот же год Толстой назвал годом своего душевного перелома. Внешне этот перелом почти не отразился в дневниках Софьи Андреевны, которая только фиксирует, что Лёвушка часто задумчив и молчалив, много охотится и один раз пребольно ударился головой о дерево. А Толстой писал свою «Исповедь», считающуюся первым произведением, лёгшим в основу нового религиозно-философского учения — «толстовства».

Лев Николаевич двигался в сторону от христианства, в котором его раздражала внешняя обрядовость, уводившая в сторону от главного — поиска смысла жизни. Сначала он перестал соблюдать пост, демонстративно поедая мясные котлетки, потом стал всё ехиднее высказываться о духовенстве.

Параллельно усиливался и его скепсис в отношении государства. Ещё в 1866 году ему довелось поучаствовать в военно-полевом суде, организованном в квартировавшем неподалёку от усадьбы Ясная Поляна Московском пехотном полку. Обвиняемый писарь Василий Шабунин в пьяном виде ударил офицера, за что был приговорён к смерти. После этого случая Толстой смотрел на государство как на враждебную человеку внешнюю силу.

В 1881 году народовольцы убили Александра II, и Толстой написал новому императору Александру III письмо с призывом отменить вынесенный террористам смертный приговор. Ведь если ни каторга, ни виселица не могут утихомирить революционеров, почему не попытаться перевоспитать их милосердием? Так родилась идея непротивления злу насилием…

Главный идеолог империи Константин Победоносцев не стал передавать это письмо государю. Тем более что император заверил — миловать преступников не собирается ни при каких обстоятельствах. Лев Николаевич другого и не ожидал. Но его разочарование в системе только усилилось. Теперь он сам формировал общественное мнение и был уверен, что даже самые скандальные его суждения будут не высмеивать, а лишь почтительно оспаривать.

В 1890 году в Оптиной пустыни он дискутировал с Константином Леонтьевым о православной церкви, и Леонтьев вынес вердикт: «Вы безнадежны». А потом в шутку пригрозил доносом. Толстой, тоже в шутку, просил донос написать, поскольку, мол, мечтает пострадать за свои убеждения. Не дождался.

Определение Синода

Лев Николаевич Толстой

После отречения от церкви, Толстого неоднократно выдвигали на Нобелевскую премию. Но он её так и не получил

В 1891 году вышла «Крейцерова соната», где измученный ревностью муж убивал красавицу супругу. Наполненное пуританскими рассуждениями на сексуальные темы произведение выглядело скандально. Но и Александр III, и Победоносцев оценили его художественные достоинства, проявили широту взглядов и повесть напечатали.

Толстой продолжал изрекать новые тезисы своего учения, заимствуя что-то из конфуцианства, что-то из буддизма, что-то из даосизма, что-то из квакерства. Основная идея — человек не должен гнаться за материальными благами. Вместо этого следует заботиться о душе, общаться с Богом напрямую (без посредников в лице официальной церкви), не прибегать к насилию. От запрета убивать граф пришёл к вегетарианству, особенно впечатлившему современников. Хотя переход от мясных котлет на рисовые был, конечно, не самым главным в его учении.

Повсюду, вплоть до Северной Америки, Индии, Японии возникали общины толстовцев. Иногда они переформатировались из других, ранее существовавших сект. Например, духоборы, под впечатлением от призывов Толстого, отказались выполнять воинскую повинность. Чтобы помочь им переселиться в Канаду, Толстой согласился пожертвовать часть гонорара от широко разрекламированного романа «Воскресение», в одной из сцен которого саркастично высмеял главное христианское таинство — причастие.

Это и стало последней каплей, переполнившей чашу терпения православных иерархов. 22 февраля 1901 года было выпущено «Определение и послание Святейшего Синода о графе Льве Толстом». В нём говорилось, что «Церковь не считает его своим членом и не может считать, доколе он не раскается и не восстановит своего общения с нею».

Собственно говоря, это не было отлучением. Церковь лишь констатировала, что не может считать Толстого своим адептом. Более того, в конце говорилось, что за спасение заблудшего графа будут возноситься молитвы. Однако публика восприняла «Определение…» как анафему наподобие тех, что провозглашались по адресу Стеньки Разина или гетмана Мазепы. Только, в отличие от упомянутых персонажей, «отлучённый» Лев Толстой стал ещё более горячо любим в народе. Когда ещё не знавший об «Определении…» Толстой вышел прогуляться по улицам Петербурга, публика устроила ему чуть ли не овацию.

И года не прошло, как Льва Николаевича избрали почётным академиком Санкт-Петербургской Академии наук. Отреагировала и мировая общественность — Льва Николаевича выдвинули на Нобелевскую премию. Правда, он её так и не получил. А когда в 1905 году был отвергнут четвёртый раз подряд, потребовал больше его не выдвигать, поскольку, мол, все это «Суета и лишнее». На самом деле граф был очень самолюбив, и никого из писателей не считал себе ровней. Зато всё больше входил в роль духовного учителя нации.

Последнее странствие

Обличая плотские утехи как отвлекающие от духовного совершенствования, граф жил полноценной интимной жизнью. Поучая, что материальное благосостояние не имеет значения, сам не отказывался в пользу крестьян от своих владений.

Такой контраст смущал его адептов. Например, в 1909 году в усадьбе побывал толстовец из обосновавшейся в Румынии общины Андрей Марухин, который оскопил себя после «Крейцеровой сонаты». Побродив по усадьбе и увидев, как живёт его кумир, «румынец» пребывал в шоке, плакал и причитал: «Боже мой! Как же это? Что же я скажу дома?».

Толстой сознавал фальшь подобного существования. К тому же многие близкие настаивали на примирении с официальной церковью. Эти коллизии усложнялись ухудшившимися отношениями с супругой, которая своим поведением все больше напоминала душевнобольную — закатывала скандалы, грозила самоубийством. Здоровье самого графа тоже ухудшалось, он чувствовал, что стоит на пороге вечности.

Узел своих душевных терзаний Толстой давно хотел разрубить уходом из Ясной Поляны. И 27 октября 1910 года ушёл, увидев, как супруга роется в его бумагах. Объявившись в Шамординском монастыре у своей сестры монахини Марии Толстой, он выразил желание нести «самое тяжёлое послушание» при одном условии — только бы не заставляли ходить в церковь.

Но супруга уже шла по следу, а новость об уходе Толстого красовалась на первых полосах газет. И он продолжил своё странствование. Смерть настигла Толстого 7 ноября на станции Астапово, оставив открытым вопрос: хотел ли граф примириться с церковью или решил быть последовательным, разорвав отношения не только с церковью и государством, но и со своими близкими? Консерваторы и либералы, верующие и атеисты, охранители и революционеры предпочитали верить в то, что им ближе.

Феномен Толстого утратил актуальность вскоре после его смерти. Как человек финансово обеспеченный, граф не понимал, что большинство окружающих не могут постоянно размышлять над смыслом бытия, решая одновременно материальные проблемы. Зато это хорошо понимал Ленин, считавший, что толстовство отражает духовный кризис всего общества, и назвавший Толстого «зеркалом русской революции». Но зеркало — не сама революция. Революция пришла позже и всё же по причинам больше материального, а не духовного плана.

Гениальный совет

Один из поклонников в письме спрашивал у Толстого совета по такому вопросу: что делать, если он и его возлюбленная — иудеи, а в синагоге отказываются совершать таинство брака, поскольку у женщины есть муж, отбывающий срок за убийство. Лев Николаевич ответил через два года, посоветовав влюблённым перейти в лютеранство и зарегистрировать отношения где-нибудь в Европе. Так они и поступили. Жениха звали Яков Юровский — будущий организатор расстрела царской семьи в Екатеринбурге.


Дмитрий МИТЮРИН

  Рубрика: Историческое расследование 639 просмотров

Предыдущая
⇐ ⇐
⇐ ⇐
Следущая
⇒ ⇒
⇒ ⇒

https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,333 сек. Потребление памяти:9.71 mb