Этот правитель не стяжал народной любви. Он был жаден до чужого и постоянно затевал усобицы. Но именно он основал Москву, о чем и рассказывает посвященный ему фильм «Князь Юрий Долгорукий» (1998).

Откуда у князя прозвище?

Поскольку в 1997 году отмечалось 850-летие Москвы, естественным образом возник социальный заказ на съемки драмы, рассказывающей об истории появления этого города. За проект решил взяться опытный режиссер Сергей Тарасов — большой специалист по средневековым боевикам («Стрелы Робин Гуда», «Баллада о доблестном рыцаре Айвенго», «Приключения Квентина Дорварда, стрелка королевской гвардии»).

Достоверных фактов из жизни Юрия Долгорукого сохранилось немного, так что за основу сценария взяли «Повесть о начале Москвы» — художественное произведение XVI-XVII веков. По мнению экспертов, оно больше опирается на легенды, чем на факты, а киношники, естественно, еще и добавили отсебятины.

На главную роль в фильме постановщик выбрал фактурного Бориса Химичева. Высокий (187 см), статный, благообразный и обладающий глубоким низким голосом, в костюме и гриме актер очень смахивал на памятник своему герою на Тверской площади. Хотя реальный князь, конечно, выглядел совсем иначе. Перед распадом СССР археологи нашли саркофаг, останки в котором с почти стопроцентной уверенностью опознали как скелет Юрия Долгорукого.

Их анализ показал, что ростово-суздальский владыка был малорослым (160 см), зато имел непропорционально большие кисти рук. Последнее открытие сразу подорвало популярную теорию о том, что Долгоруким князя прозвали за любовь к «загребанию» соседских земель. Похоже, прозвище свое он получил за «долгие руки» в буквальном смысле.

Из-за проблем с бюджетом (в 90-е годы это случалось в российской киноиндустрии сплошь и рядом) производство картины затянулось. Снять ее к юбилею не успели, хотя всячески старались. К счастью, у Тарасова за годы карьеры наработались обширные связи среди реконструкторов исторического оружия, доспехов и одежды, с помощью которых удалось за умеренные деньги заполучить в кадре соответствующую эпохе массовку и показать в финале вполне убедительную битву.

Наложница вместо жены

Действие картины начинается в 1146 году, когда Юрий Долгорукий получил известие, что его соперник Изяслав Мстиславич (Аристарх Ливанов) захватил престол в Киеве. Это событие произошло в августе, но мы видим на экране позднюю весну или начало лета, о чем свидетельствует лирическая интерлюдия с цветением сирени. Небольшая ошибка превращается в крупную, если вспомнить, что сирень тогда на Руси не росла. Ее завезут к нам из Персии только в XIX веке.

К слову, Долгорукий прямо называет эпоху, в которой живет, XII столетием. Сказать так он, разумеется, не мог, поскольку считал годы не от рождества Христова, а от сотворения мира.

Князь в кадре стар, ему явно за 60, а ведь он в то время был еще крепким мужчиной. Авторы фильма прозрачно намекают, что правитель довольствуется платонической связью с молодой наложницей Светляной (Юлия Силаева), а на производство детишек сил у него уже нет. На самом деле никакой Светляны не существовало: Долгорукий был тогда женат вторым браком (как предполагается, на гречанке по имени Ольга), в котором у него родилось как минимум шестеро отпрысков. Зрителям же показывают лишь одного наследника от первого брака — Андрея Юрьевича (Евгений Парамонов), будущего Андрея Боголюбского. Куда делась толпа его братьев и сестер — непонятно.

Тем временем князь готовится к противостоянию с Изяславом, в чем ему помогает верный советник Шиманович (Михаил Глузский). Это реальное историческое лицо, но в фильме его почему-то называют болгарином. Он действительно прибыл на Русь через Болгарию, однако по происхождению являлся варягом.

Ведет приготовления к междоусобице и Изяслав, показанный как узурпатор и коварный интриган, мечтающий о власти ради власти. Режиссер грешит против истины: летописи свидетельствуют, что этот князь славился хорошим обхождением с народом и действительно нравился людям. Он действительно сел на киевский престол против правил, но его призвали сами горожане, которые терпеть не могли законного наследника Игоря Ольговича.

В стане врага

Пока дело не дошло до военных действий, Юрий пытается привлечь на свою сторону влиятельного боярина-землевладельца Кучку (Борис Невзоров), не зная, что тот уже столковался с Изяславом (чему, кстати, нет никаких объективных подтверждений). Изрядно выпив на переговорах (пьют они, между прочим, из стеклянных кубков на тонкой ножке, технология изготовления которых появится только в XVII веке), герои понемногу теряют над собой контроль. Слово за слово — и схватившегося за нож Кучку убивает телохранитель князя.

Соответствующий эпизод есть только в поздней редакции «Повести о начале Москвы», отчего историки считают его художественным вымыслом.

Экранный Долгорукий, протрезвев, смекает: как-то нехорошо получилось. И все же принимает Кучкову усадьбу в свои владения под названием Москва, начинает строить в ней деревянный кремль, просит прощения у сестры покойного Ефросиньи (Лидия Федосеева-Шукшина) и выдает дочь покойного Улиту (Оксана Игнатова) за своего сына Андрея. Все это есть в легендах, но фактами подтверждаются лишь основание Москвы и женитьба наследника на Улите. Правда, свадьба состоялась в 1148 году, а в кино девка оказывается замужем чуть ли не над трупом батюшки!

Между тем Изяслав и Юрий собирают под свои знамена союзников. При этом утверждается, что Изяслав договорился с половцами, хотя в действительности те приняли сторону Юрия, ибо он состоял с ними в родстве через первую жену, дочь хана Аепы. И наоборот: приписанный Долгорукому союз с рязанцами — выдумка. Рязанцы поддержали Изяслава, боясь алчного до земель ростово-суздальского соседа.

Авторы ленты уверяют, что Изяслав пытался отравить Долгорукого и тайно — под видом монаха — проник в Москву, чтобы подтолкнуть к душегубству Ефросинью. Надо ли говорить, что это сценарный бред: даже если бы князь Изяслав лелеял такие планы, он не стал бы, бросив управление Киевом и подготовку к войне, в одиночку тащиться в стан врага, рискуя разоблачением и пленом.

Чаша с ядом

Заговор против Юрия Долгорукого проваливается: узнав о планах злодеев, Светлина выпивает чашу с ядом до того, как кубок осушит ее возлюбленный. Эта полностью придуманная мелодраматическая сцена поражает фальшью. Картинная и картонная, она вынуждает в смущении отводить глаза от экрана. На ее фоне меркнет даже навязчивое стремление Долгорукого по любому поводу разразиться в кадре речью, объясняющей его действия укреплением и централизацией Руси, благом грядущих поколений и мечтой превратить Москву в центр могучей державы.

Постановщик из кожи зон лезет, чтобы выставить князя мудрым и прозорливым правителем. Хотя все источники указывают на то, что тот радел исключительно о личном благополучии. И ничуть не выделял Москву как будущую столицу, видя в ней лишь удобный пункт для контроля над угро-финскими племенами, населявшими тогда болотистые земли вокруг Кучковой усадьбы. Добавим, что сам Кучка, по мнению специалистов, являлся не славянином, как в фильме, а представителем местной народности меря.

Наконец, 16 января 1147 года у Карачева происходит кульминационное сражение между ратями Юрия и Изяслава, в которой Долгорукий одерживает верх. На этом режиссер и завершает свое кино: прогрессивный владыка победил, узурпатор проиграл. А ведь в действительности это было только начало долгой кровавой междоусобицы с неоднократным переходом киевского престола из рук в руки, затянувшейся до 1154 года.

Но самое смешное, что в действительности в Карачевском бою столкнулись совсем другие люди: новгород-северский князь Святослав Ольгович (союзник Юрия) и стародубский князь Изяслав Давыдович (союзник Изяслава Мстиславича). Удача сопутствовала Святославу, вот только никакого заметного влияния на ход всей кампании эта авангардная стычка не имела. Зато в искаженном виде стала зрелищной концовкой исторического фильма Сергея Тарасова. Увы, самого слабого из его фильмов.

Александр ЧЕКУЛАЕВ