Словосочетание «кремлевская диета» было широко разрекламировано прессой после распада СССР. А каких диет на самом деле придерживались главные «строители коммунизма» и кто контролировал их личный вес?

Впервые годы советской власти кремлевским обитателям было не до диет. Руководство страны вместе со всем народом питалось по принципу «не до жиру — быть бы живу». Кипяток с сухарем «по-ленински» назывался так недаром: отец русской революции был аскетично скромен.

Ссылка лучше курорта!

Это качество воспитывалось у Владимира Ульянова с детства: в их семье мальчики практически не получали сластей. Родители мотивировали это выработкой мужских качеств. Несомненно, неприхотливость в еде помогла Владимиру Ленину выдерживать бытовые трудности по пути к главной цели — революционному перевороту. Даже будучи глубоко больным и малоподвижным, вождь оставался довольно подтянутым.

Конечно, годы ссылок, тюрем, переездов подорвали здоровье Ильича. Гастрит стал его постоянным спутником. Правда, в июне 1895 года он подлечился в частном пансионе в Швейцарии. Последовавшие за этим тюрьма и ссылка, как ни странно, поправили дело окончательно. Тюремное меню хоть и не было слишком разнообразным, но регулярность приема щей и каш усмирила гастрит.

В красноярской ссылке он разместился на частной квартире с полным пансионом и пятиразовым питанием из щей, телятины, пирогов, шанежек, прекрасных чаев из таежных трав, ягод во всех видах и лечебного меда. В письмах родным он писал, что чувствует себя превосходно даже без минеральных вод. Правда, вскоре здоровому питанию пришел конец: новый виток классовой борьбы и сухомятка свели поправку на нет в течение пары месяцев.

После победы Октябрьской революции и трудностей первого периода Ильич, конечно, наладил регулярный прием пищи, но здоровье уже не восстановилось.

Кухня с грузинским акцентом

Молодость Иосифа Джугашвили не позволяла ему обрюзгнуть раньше времени. Лихие годы терроризма и тюрем научили терпению и сдержанности, в том числе в еде. Правда, со временем худощавая фигура «вождя народов» немного погрузнела. То ли следуя предписаниям врачей, то ли по собственному желанию, Сталин начал следить за собственным весом: он даже установил немецкие весы в санузле Ближней дачи.

Специальных диет Иосиф Виссарионович не придерживался. В 1920-е годы еду доставляли домой из столовых прямо в судках. Она была очень простой, состояла из супов, мяса с гарниром и компотов. После смерти Светланы Аллилуевой в доме появилась кухарка — обыкновенная русская женщина. Ее незатейливая стряпня с обязательными щами, гречневой кашей с говядиной, киселями и компотами вполне устраивала «отца народов». В прихожей кремлевской квартиры даже стояла бочка с солеными огурцами.

На ночных посиделках генсек поил и кормил своих близких товарищей, сам же ел мало. Умеренность сказывалась и в винопитии. Он сам откупоривал свою, личную бутылку «Киндзмараули» либо «Хванчкары» и пил понемногу. Бутылки сухого вина ему хватало на целую неделю.

В последнее десятилетие жизни Сталин махнул рукой на предписания врачей и щадящие диеты. Особенно его здоровье подорвал перевернутый с ног на голову режим дня. После ночных посиделок до 4-5 утра он вставал не раньше 12 часов. Первый солидный обед приходился на разное время, от 17 до 20 часов. Затем следовали ночные посиделки.

Вождь сдавал все больше и больше, даже появился животик, а вот врачи, требовавшие изменения образа жизни, напротив, исчезали. Как закономерный итог — инсульт.

Поклонник «царицы полей»

Любил ли сам Никита Хрущев кукурузу, которую так яростно пропагандировал, неизвестно. К моменту восшествия на партийный престол он уже потерял сухопарость молодости, и объемный животик торчал весьма откровенно.

Тем не менее Никита Сергеевич обожал калорийные вареники и пельмени. Хотя требования врача пытался выполнить и постоянно жевал ржаные подсоленные сухарики. На завтрак употреблял пару гренков с простоквашей или творогом. В обед избегал жирного. Но в кремлевской столовой все-таки срывался и время от времени требовал вареников. Чтобы обрести спортивную форму, Хрущев плавал в бассейне и взвешивался. Попробовал было крутить хулахуп, но дело не пошло, и он в ярости его разломал.

Вообще, партийная элита той поры, пройдя огонь войны, баловала себя маленькими радостями мирной жизни. Еда была одной из них. Отличался лишь Анастас Микоян: он был настоящим приверженцем здорового питания. Мясо ел редко и понемногу, зато благоволил к рыбе и овощам. Такое отношение к пище позволяло ему поддерживать спортивную форму, долго жить и плодотворно трудиться. Именно про него ходила шутка: от Ильича до Ильича без инфаркта и без паралича.

На грани анорексии

Леонид Брежнев в молодости выглядел бравым боевым офицером. Таким он и был. Но частые встречи, поездки и сопутствующие застолья на государственной и партийной работе быстро сбили настройки организма, и физическая расположенность к полноте проявилась излишней грузностью. Последний Ильич, в отличие от первого, любил и поесть, и выпить. Он знал толк в царских забавах, жил на широкую ногу. Но так было лишь до начала 1970-х. Вскоре у Леонида Ильича возникли две серьезные проблемы. Одна из них — настоящая катастрофа с зубами. На приемах он стеснялся жевать, и ближайшее окружение с трудом уговаривало его хоть чем-то заполнить тарелку.

Вторая проблема — маниакальная боязнь лишних килограммов. Брежнев периодически отказывался от любимых калорийных блюд — курника, борща, жирного мяса. Переходил на бульоны, капусту и творог. И постоянно взвешивался по многу раз в день. Весы разных марок стояли повсюду — в квартире, в кабинете, в охотничьем доме в Завидове. Неофициально психиатры ставили генсеку первую стадию анорексии, при которой возникают навязчивые симптомы боязни ожирения и постоянное желание худеть. Несмотря на все усилия, генеральный секретарь при росте 178 сантиметров весил 90-92 килограмма, и товарищи убеждали его в норме и пользе такого веса. Он же злился, занимался ходьбой, плаванием и радовался только при потере хотя бы нескольких граммов.

Окружение Леонида Ильича тоже находилось под постоянным надзором опытных врачей. Но вкусовые пристрастия у каждого были разные. Идеолог партии Михаил Суслов, к примеру, обожал сардельки и сосиски. Никакие запреты не могли победить эту любовь: даже на ответственных приемах повара держали эти колбасные изделия наготове, чтобы угодить в случае капризов «серому кардиналу». Зато баклажанную и кабачковую икру он просто ненавидел, называл размазней.

Алексей Косыгин ел соответственно рекомендациям пищу от кремлевских поваров. Но был неприхотлив. Однажды во время рабочей поездки на корабле отказался от банкета в кают-компании и пошел на обед к простым матросам. Особенно остался он доволен селедочкой, которой не баловали в Кремле из-за высокого содержания соли. Дома же Алексей Николаевич завтракал в основном овсянкой с маслом или вареньем.

Сложнее всех приходилось Юрию Андропову. Кроме многолетних проблем с почками он страдал сахарным диабетом и еще целым букетом заболеваний. Последние годы он практически провел в стационаре ЦКБ, неукоснительно следуя всем указаниям врачей и строжайшей диете.

Елена БЕРКУТ