Среди африканских государств наименее известна европейцам история Габона. А ведь вплоть до первой четверти XX столетия в сердцевине современного Габона находилось королевство Орунгу — самое безжалостное и дикое рабовладельческое государство, где жили охотники на людей, называемые мбира…

В современных границах Габон, еще недавно бывший французской колонией, существует лишь с прошлого века. Более 50 народов, принадлежащих к разным этносам и языковым группам, живет в Габоне.

Как возникла страна Орунгу

Никакого королевства в дельте реки Огове, впадающей в Атлантический океан у мыса Лопес, не существовало до 1700 года. Тогда из множества мелких местных вождей, каковые имелись буквально в каждой деревне, выделился один, считавший себя потомком местного божка Мани Понго. Европейцы начали проникать в экваториальную Африку с конца XV века. За 20 лет до открытия Америки португальский мореход Руи де Сикейру при исследовании атлантического побережья открыл залив, напоминающий формой плащ с капюшоном (по-португальски «габао»). Племена, которые жили на берегах полноводной реки Огове, пребывали в состоянии дикости. Они ловили рыбу, собирали плоды в лесных зарослях, немного занимались земледелием и много — охотой. Жили они большими семьями со множеством жен, украшали свои прически перьями, прокалывали носы и губы острыми палочками, с удовольствием поедали не только обезьян, но и своих соплеменников, и верили в колдунов и ведьм с той же силой, что и святые отцы на португальской родине Сикейру. Белым людям так понравился эстуарий Габао, что они тут же окрестили открытую ими водную жилу «рекой-хижиной»: ветви над рекой сплетались в причудливые арки.

За первыми португальцами потянулись географы и торговцы. Первые составляли карты, пытаясь прибиться в глубь материка и приходили уже не в восторг, а в ужас: перемещаться по открытым ими землям лучше всего было на лодках, потому что по зарослям шастали хищники, змеи ползали под ногами, падали с веток, в уши, рты и глаза лезли насекомые, а кожа от липкого пота и систематических укусов превращалась в лишайную корку. Температура воздуха не опускалась ниже 24°, воздух был удушливым и влажным, почти все время шли тропические ливни, сухая, пусть и жаркая погода держалась разве что два-три месяца в году.

Торговцы тоже пытались добраться до аборигенов в глубине материка, но потом, как и географы, смирились. Речка Огове оказалась не лучшим местом для торговли.

Зато по соседству португальцы наткнулись на африканское государство Лоанго (земли нынешнего Конго), где во главе стоял король и существовала весьма разветвленная система власти. Королевство Лоанго существовало с XIV века и в XVII-XVIII столетиях переживало период расцвета. Португальцы, голландцы, французы и англичане сначала сбывали туземцам бусы, спиртное и разного рода оружие, получая слоновую кость, меха, воск, ценные породы деревьев и прочие плоды охоты и собирательства, но со временем заинтересовались другим товаром — рабами.

Первоначально работорговля развивалась на речках Конго и Нигер (именно от названия этой многообещающей реки и пошло презрительное прозвище африканцев — негриерс, или ниггеры), и монарх королевства Лоанго хорошо на этой торговле наживался. Королевскому войску ничего не стоило захватить в плен соседние деревушки. Соседи монарха, не объединенные под скипетром единого вождя, поняли, что настала пора сделать шаг в цивилизацию. Около 20 кланов народа орунгу переселилось с южных земель на берега Огове. Они где-то оттеснили с морских берегов, где-то уничтожили и поработили туземцев, не способных противостоять их мощи. Так в 1700 году на берегах Огове и Атлантического океана возникло королевство Орунгу.

Бизнес есть бизнес

Первый монарх королевства Орунгу быстро сообразил, как лучше организовать управление своим народом. Клан, из которого он происходил, назначили «королевским», власть стала наследной. Второй клан, успевший нажиться на торговле с белыми, взял под контроль все дальнейшие международные торговые отношения на океанском берегу. 18 остальных кланов, занимавшие положение в орунгуйском обществе по степени значимости, становились ловцами живого товара или, в периоды «неурожая», — самим живым товаром. Это было невероятно удобно. Хорошо организованные мбира, то есть «хищные птицы», как они себя называли, оснащенные импортным оружием, шастали по местным деревням и собирали «урожай». Если невольников для заморских друзей не хватало, то всегда можно было отправить белым покупателям соплеменников и соплеменниц. Белые охотно покупали не только молодых и сильных мужчин, они не брезговали ненужными в королевстве женщинами и детьми. Мощь королевства росла с каждой проданной в рабство единицей ассортимента. Местные царьки с удовольствием перенимали европейскую манеру одеваться и были падки до медалей и прочих регалий. В мундирах, с огромными эполетами на плечах и меховых шапках с кокардами они красовались в жарком и влажном климате Орунгу. Работорговля с загонной охотой на двуногую дичь отлично существовала в XVII, XVIII и первой половине XIX века. Даже когда официально большинство стран признало бесчеловечность такой торговли живым товаром, корабли увозили из Орунгу живой человеческий материал. Король Омбаго Рогомбе по прозвищу Паскаль торговал людьми еще в 1840 году! В то время королевство Орунгу уже утратило самостоятельность и попало в зависимость от Франции, считавшей эту страну колонией, но даже французским властям никак не удавалось запретить продажу Паскалем своих чернокожих собратьев.

Французы старались прекратить работорговлю сначала мягко, потом с устрашением и наказанием, в конце концов им пришлось для контроля построить форт, основать города и поселить в Орунгу колониальных чиновников. Жители Орунгу и особенно правители всеми силами сопротивлялись и продолжали охоту, а против чиновников, путешественников, врачей и промышленников принимали собственные меры — снабжали их неверной информацией и не позволяли продвинуться с побережья в глубь страны.

Закат по требованию

Корольки Орунгу так бы и торговали людьми, однако европейцы попросту перестали этот товар приобретать. Не желали покупать рабов и американцы. Колониальные власти Франции пытались найти замену торговле людьми и начать развитие сельского хозяйства и промышленности в Орунгу. Но климат на Огове таков, что европейцы в нем выживали с огромным трудом. Плантации, на которые они так надеялись, практически не приносили прибыли. В Орунгу отлично умели охотиться на людей, но не желали вкладываться ни в производство, ни в сельское хозяйство. Банды мбира никуда не делись. Они стали просто намного осторожнее и научились охотиться на товар тайно. Король вынужден был официально признать работорговлю вредным занятием и запретил ее в 1853 году. Думаете, королевский указ прекратил это явление? Последние рабы из Орунгу были проданы в 1870 году — нашлись и продавцы, и покупатели. Перевоспитать короля и его подданных оказалось практически невозможно. Вся экономика страны была заточена под продажу живого товара. И когда тайный сбор рабов на продажу вдруг перестал приносить доход, властитель Орунгу перестал понимать, что ему делать. Казна стремительно пустела. Товар приходилось кормить, а невольничьи корабли так и не подошли к берегам Орунгу! Неудивительно, что в 1873 году экономика страны неожиданно рухнула. Королю Нченгуе пришлось передать большую часть контролируемой им территории французским колонизаторам. Себе, то есть королевскому дому, он оставил жалкий клочок территории. На этом клочке земли королевский дом продержался до 1927 года. С огромнейшим трудом. А на соседней, французской земле колонизаторы возводили мосты, строили дороги и дома, школы и больницы, разбивали плантации какао и кофе, заготавливали лес и добывали полезные ископаемые. Разумеется, последний оплот королевской власти такой конкуренции выдержать не смог. Королевство Орунгу прекратило свое существование де-факто и де-юре, и вошло в состав французского Габона. А в 1960 году Габон, французская территория за рубежом, получил независимость и стал республикой.

Бывшие работорговцы и их потомки (все другие был проданы в рабство) стали свободными гражданами свободного государства.

Николай КОТОМКИН