Отцеубийца из Самарканда
Имя Абд аль-Латифа давно кануло бы в Лету, поскольку за свое короткое правление злодейств он совершил немногим больше других хронологически и географически близких ему тиранов. Но отцеубийство обеспечило ему место в истории.
Смерть Тамерлана (Тимура) запустила процесс распада его империи. Своим преемником завоеватель назначил одного из внуков — Халиль-Султана, который в 1409 году проиграл войну своему дяде Шахруху и, получив в качестве отступного город Рей, вскоре умер.
Наследники Тимура
Шахрух сосредоточился на удержании власти в двух областях: Мавераннахре (междуречье Сырдарьи и Амударьи) и Хорасане (Восточный Иран). При этом, обосновавшись в Герате, себе он оставил менее престижный Хорасан, а сына Улугбека посадил в столице Мавераннахра и всей бывшей тимуровской империи — Самарканде.
Улугбек был просвещенным правителем, но особенно прославился в качестве астронома. Его обсерватория, оснащенная самыми точными инструментами, не имела аналогов, а составленные им астрономические таблицы только в XVII веке были превзойдены датчанином Тихо Браге.
Около 40 лет Улугбек относительно благополучно властвовал в Самарканде. В политике он слушал отца, а Шахрух был самым сильным и самым авторитетным среди Тимуридов, что подчеркивалось титулом хакана.
Старший сын Улугбека, Абд аль-Латиф, родился в 1430 году, проведя детство и юность вдали от отца, в Герате (наверное, с этого и началось их отчуждение). Он знал военное дело, был хорошо образован, писал стихи, но, любя власть, игнорировал моральные принципы.
Отец привил ему интерес к астрономии, хотя близости в других сферах у них не возникало. И вообще, Улугбек отдавал предпочтение младшему сыну Абд аль-Азизу. Старшему же сыну выделил Балх — не самый престижный город в своих владениях.
В 1446 году против Шахруха восстал один из его внуков — Султан-Мухаммад. Мятеж быстро подавили, но в этой кампании Шахрух подорвал здоровье и в марте следующего года скончался.
Титул хакана должен был перейти к Улугбеку, но против него поднялись двое племянников — Ала ад-Даула и Абу аль-Касим Бабур. Абд аль-Латиф попытался разбить ад-Даула из Мешхеда, но потерпел поражение и, угодив в плен, был заточен в крепости Ихтияруддин в Герате.
Улугбек решил дело миром, заверив, что готов отказаться от Хорасана, да и братья-мятежники поссорились друг с другом. Абд аль-Латифа просто отпустили в Самарканд, оставив как заложников взятых с ним в плен нукеров. Однако на верных слуг ему было наплевать, он жаждал мести. Вернувшись в Балх, он собрал новое войско и возобновил боевые действия. Нукеров, разумеется, казнили.
Ад-Даула с превосходящими силами двинулся на Балх, и аль-Латифу пришлось взывать к отцу о помощи. Улугбек, конечно, прочитал ему мораль, но сына не бросил, тем более что отказываться от Хорасана ему не хотелось.
«Черная полоса» хакана Улугбека
Войско в 90 тысяч человек выступило к Герату. В походе командовавший авангардом аль-Латиф заболел, а интриганы сообщили Улугбеку, что он здоров как бык, но занят организацией заговора против родителя. Встревоженный Улугбек призвал сына к себе, убедился, что он действительно болен, и, возможно, извинился. Но теплоты в их отношениях, разумеется, не прибавилось.
И все равно в решающей битве при Тарнабе отец с сыном одержали победу. Герат пал, мятежные братья (снова помирившиеся) навострились бежать в Ирак. Но неожиданно возник новый враг в лице туркменского царевича Искандар-хана. Гарнизон и жители Герата сумели отбить их нападение, а прибывший с помощью Улугбек, отогнав врага, разорил окрестности города, жители которых, по его мнению, помогали туркменам.
Насколько эти обвинения были справедливы, судить трудно, но его популярности в Хорасане это не способствовало. Затем хакану пришлось срочно возвращаться обратно, поскольку его родной Мавераннахр подвергся нападению узбеков хана Абулхайра.
Аль-Латиф во время этих событий отсиживался в периферийном Нишапуре и прикидывал свои перспективы. Удержать подаренный отцом Хорасан он уже не рассчитывал. Зато нарисовалась перспектива стать султаном Мавераннахра и позиционировать себя как преемника Тимура. Одна проблема — для этого следовало избавиться от родителя…
Трудно понять, почему Улугбек, властвовавший в Маве-раннахре 40 лет, столь трагически закончил свою карьеру. В советские времена все объяснялось кознями исламского духовенства, представителей которого он раздражал как передовой правитель и ученый. Однако его замечательная обсерватория, которую якобы разрушили религиозные фанатики, успешно работала и после его смерти. Скорее, причина заключалась в том, что за 40 лет в элите и народе, пускай и по мелким поводам, накопилось определенное недовольство. Захотелось чего-нибудь новенького. И тут, как назло, общая ситуация сложилась таким образом, что Улугбека со всех сторон стали покусывать противники.
Узбеков от Самарканда он отогнал, но прибывший из Хорасана Абд аль-Латиф бросил ему открытый вызов. Поводом послужило якобы написанное Улугбеком, но, вероятно, поддельное письмо, в котором хакан подстрекал одного из князьков против старшего сына.
Возмущенный наветом, Улугбек отправился на аль-Латифа войной, оставив в Самарканде младшего сына Абд аль-Азиза. Но аль-Латиф к тому времени уже сумел обзавестись сторонниками в отцовском окружении.
В походе до военачальников Улугбека стали доходить вести, будто Абд аль-Азиз обижает их родственников. В войсках едва не начался мятеж, и Абд аль-Азиза пришлось срочно отзывать из Самарканда. Вместо него город оставили на некоего Мираншаха-каучина, который уже находился в сговоре с аль-Латифом.
Решающая битва между отцом и сыном произошла 25 октября 1449 года около Димишка. Улугбек потерпел поражение и бежал в Самарканд, но Мираншах просто закрыл перед ним ворота.
Свергнутому хакану вместе с младшим сыном оставалось лишь сдаться на милость аль-Латифа. Тот отправил брата в тюрьму, а отцу посоветовал совершить хадж в Мекку.
Возможно, Улугбек и подозревал ловушку, но в хадж, конечно, отправился.
Преступление и расплата
Между тем аль-Латиф организовал заочный судебный процесс, на котором некий Аббас выступил с жалобой, что его отец был безвинно казнен Улугбеком, и просил разрешения отомстить, ссылаясь на законы шариата. Аль-Латиф заявил, что закон шариата следует выполнять, и попросил приглашенных имамов (священнослужителей) и кади (судий) выпустить соответствующую фетву (постановление). Скрепить своей печатью ее отказался только кади Мискина, ранее часто выступавший против свергнутого хакана.
О дальнейших событиях поведал историк Мирхонд, ссылавшийся на сопровождавшего Улугбека хаджи Мухаммед-Хисрау: «Улугбек вместе с хаджи вечером выехал верхом из Самарканда; он был весел и разговаривал обо всем. Когда они проехали небольшое расстояние, их догнал какой-то чагатай из рода сулдузов и от имени хана велел им остановиться в соседней деревне, чтобы могли быть закончены приготовления к путешествию Улугбека. Улугбек будто бы должен был совершить путешествие в такой обстановке, которая вызвала бы одобрение «малых и больших, таджиков и турков». Очень смущенный этим распоряжением, Улугбек был вынужден остановиться в соседней деревне и вошел в один из домов. Было холодно, Улугбек велел развести огонь и сварить мясо. Искра от пламени, разведенного нукерами, упала на плащ Улугбека и сожгла часть его. Улугбек посмотрел на огонь и сказал по-тюркски; «Сен хем бильдин» (‘Ты тоже узнал»). Мысли Улугбека приняли мрачное направление, хаджи тщетно старался его утешить. Вдруг отворилась дверь, и вошел Аббас с другим человеком».
Аббас зарубил Улугбека и отсек ему голову. Получив этот «трофей», аль-Латиф приказал задушить Абд аль-Азиза, став, таким образом, убийцей не только отца, но и брата.
Разницу между старым и новым хаканом жители Мавераннахра почувствовали очень быстро. По словам историков, он был беспощаден к врагам настоящим и мнимым, «не допускал ни уважения к старости, ни снисхождения к молодости и наводил страх даже на своих приближенных».
Логично, что и продержался он недолго. Уже 8 мая 1450 года во время прогулки в окрестностях Самарканда он был заколот мстившим за Улугбека воином Бобо Хусейном. Новым султаном провозгласили выпущенного из тюрьмы двоюродного брата аль-Латифа — Абдуллу ибн-Ибрагима, который даже в самые тяжелые дни хранил верность Улугбеку. Племянник оказался ему ближе старшего сына.
Абдулла приказал найти обезглавленное тело своего дяди и торжественно захоронил его в мавзолее Гур-Эмир, рядом с могилой Тимура.
Отцеубийца такой чести не удостоился. Предполагаемым местом его последнего упокоения стал менее престижный мавзолей Аксарай в Самарканде.
Дмитрий МИТЮРИН
Предыдущая⇐ ⇐Неудержимая фаланга⇐ ⇐
Следущая⇒ ⇒Шнурки для ленивых⇒ ⇒
https://zagadki-istorii.ru