Большинство коммунистов, скажем честно, были приспособленцами. Но были среди них и «люди из железа». Такие как польский коммунист Казимеж Мияль — член ЦК и правительства, отправленный в отставку, он основал партию в подполье и продолжал бороться, став союзником коммунистов Албании и Китая…

Польские коммунисты все время своего существования были тесно связаны с вначале с Россией, а потом и с Советским Союзом. Но Сталин недолюбливал польских товарищей за их своенравность. Они, видишь ли, полагали, что лучше знают, что и как делать в своей стране. В результате почти вся верхушка польской компартии в 1930-е годы была уничтожена, а в 1938 году эту компартию и вовсе распустили. Но с началом войны Москве понадобилась политические союзники внутри Польши. Так на свет появилась Польская рабочая партия — та же компартия, но с другим названием и с другими людьми в руководстве.

Казимеж Мияль, родившийся в 1910 году, вступил в ПРП в 1942-м, в разгар нацистской оккупации, когда о победе еще никто не думал. Можно не сомневаться, что стать членом партии Казимеж решил по причине своих политических убеждений.

На краю пропасти

Родившийся в деревне недалеко от Варшавы, в многодетной крестьянской семье, Мияль, разумеется, не помышлял ни о какой политике. Если бы в обычное течение жизни не вмешалась история, Мияль, надо полагать, был бы обычным банковским клерком.

Но тут в судьбу рядового банковского служащего ворвалась любовь. Он познакомился с художницей Ядвигой Гневковской, а Ядвига, помимо прочего, была коммунисткой. Мияль тоже проникся этими убеждениями, и будущая жена свела его с местной организацией коммунистов.

Это случилось незадолго до 1939 года, когда дверь в польский дом вышиб сапог солдата вермахта. Поначалу Мияль вступил в тайную организацию «Пролетариус». Он выполнял разные партийные поручения, а в 1942-м вступил в ПРП и одновременно стал боевиком Гвардии Людовой.

Казимеж Мияль ежедневно рисковал жизнью, не единожды был на волосок от гибели, и его трудно винить в том, что сформированные в это время убеждения не допускали никаких иных оттенков, кроме одного — коммунистического.

По одной из версий, Гвардия Людова не только боролась с фашизмом, но и занималась экспроприациями, собирая средства на борьбу с врагом. И Мияль в этом деле проявил себя с самой лучшей стороны. В эти же годы он познакомился со множеством людей, которые после победы заняли в послевоенной Польше руководящие посты. Это были Владислав Гомулка, генеральный секретарь ПРП, и Болеслав Берут, будущий президент Польши.

В 1945 году, с приходом советских войск, Мияль стал уполномоченным новой власти в Лодзи. Этот город, расположенный в 120 километрах от Варшавы, до 1948-го де-факто являлся столицей Польши.

Молодой коммунист полностью соответствовал своей должности — был решительным и жестким, не знающим сомнений руководителем сталинского типа. Впрочем, в те годы, наверное, по-другому руководить было нельзя.

«Натолинцы» против «пулавян»

С приходом к власти в компартии Польши развернулась межфракционная борьба. Существовали, по крайней мере, две группы, которые исповедовали разные подходы к построению социализма в стране. Одна из них, предпочитавшая жесткие методы борьбы, получила наименование «натолинцы» (по названию дворцово-паркового комплекса, где они заседали); вторая, состоявшая из либералов и интеллектуалов, называлась «пулавяне» (большинство из них проживали в Варшаве на Пулавской улице).

Мияль, конечно же, принадлежал к «натолинцам».

В 1948 году генерального секретаря ПРП — «маленького Сталина» Владислава Гомулку — по указанию Москвы за допущенные ошибки сняли с должности. Ошибки свои он признал, но в том же году ПРП была преобразована в ПОРП (Польскую объединенную рабочую партию) и ее возглавил Болеслав Берут. Он пригласил Мияля стать у него начальником канцелярии. В том же году его кооптировали в ЦК ПОРП. С 1950-го Мияль в течение двух лет руководил министерством коммунального хозяйства — в стране нужно было налаживать комфортную и удобную жизнь. А в 1952-м, когда Берут возглавил еще и Совет министров, Мияля назначили главой кабинета министров.

Но в 1953 году небо обрушилось на головы польской элиты. Вначале умер Сталин, потом арестовали Берию, следом за этим за рубеж перебежал заместитель министра безопасности Иосиф (Юзеф) Святло.

В Москве начались большие перемены, а следом начала бурлить Польша. Последней чертой, за которой началась иная жизнь, стала смерть Берута — в феврале 1956 года он прибыл на XX съезд КПСС. То, что он там услышал, так потрясло генсека, что он вскоре то ли скончался, то ли покончил жизнь самоубийством.

К власти снова пришел Гомулка, который недолюбливал фракцию «натолинцев». Мияль был изгнан со всех постов. Впрочем, он не воспринял это как трагедию.

В течение нескольких лет Мияль работал на разных незначительных должностях в банковской сфере, рассчитывая, что власть «одумается» и все вернется на круги своя.

Но в 1964 году, когда остатки «натолинцев» были удалены от власти, пан Казимеж вместе с тремя бывшими членами ЦК: Двораковским, Хелховским, Бродзинским (первые двое ранее были даже членами Политбюро) — основали Коммунистическую партию Польши. Разумеется, партия действовала в подполье. Госбезопасность следила за каждым шагом подпольщиков, и диссидент решил, что свою политическую деятельность надо продолжать за границей.

В 1966 году Мияль, сумевший наладить контакты с посольством Албании, покинул Польшу. Целью своего путешествия он назвал Берлин. Оттуда он перебрался в Париж и вскоре прибыл в Албанию.

От Тираны до Пекина

Ему выделили виллу в окрестностях столицы, поставили, на гособеспечение. Албанский диктатор Энвер Ходжа неоднократно приезжал к нему в гости. Вскоре Мияль стал работать редактором на «Радио Тираны». Его книги с проповедями «правильного» коммунизма издавались большими тиражами и распространялись в Китае, на Кубе, в Румынии.

Частично выступления Мияля, особенно антисемитской направленности, польское правительство все же поощряло. В части антисемитизма точки зрения официальной власти и подпольной компартии Польши, на удивление, совпадали.

Албанская эпопея Мияля длилась до 1978 года. Все эти годы он путешествовал по стране, ездил в Китай, где встречался с Мао Цзэдуном, которому очень понравился. И вообще, как считал Мияль, его жизнь в большей степени оплачивал Китай, потому что проповедуемые им взгляды сильно совпадали с тем, что проповедовал Мао Цзэдун. Но в 1978 году албанцы разругались с китайцами, и Миялю указали на дверь.

Так руководитель польской компартии оказался в Пекине. Там он активно занимался тем же, что и в Тиране, только теперь поляк окончательно стал апологетом маоизма.

Но в 1980-х китайская компартия под влиянием Дэн Сяопина стала реформироваться.

И Мияль со своей махровым маоизмом пришелся не ко двору. Поэтому в 1983 году «блудный сын» польской компартии нелегально вернулся в Варшаву.

На родине его встретили без особой радости. Тем более что режим генерала Ярузелського он считал недостаточно жестким, борьбу с оппозицией — слишком либеральной.

Власти обвинили возвращенца в убийстве активного сторонника «Солидарности» — ксендза Попелушко и упекли в тюрьму. Ситуация выглядела по-настоящему кафкианской — коммунистическая власть обвиняла ортодоксального коммуниста в том, что он убил оппозиционера (на самом деле его убила госбезопасность), боровшегося с коммунизмом!

Два месяца Мияля прессовали в тюрьме, но за недоказанностью выпустили.

В последующие годы Казимеж Мияль свою политическую активность снизил, хотя продолжал критиковать всех, от «Солидарности» до Горбачева.

И все же Казимеж Мияль добился пусть небольшого, но торжества на личном фронте — он пережил всех своих оппонентов и умер в 2010 году, не дожив несколько месяцев до столетнего юбилея!

Дмитрий КУПРИЯНОВ