Богатства Индии будоражили умы европейцев начиная еще с античных времен. Но завоевать эту густонаселенную и большую страну было непросто. Долгое время до нее даже было трудно добраться, так как все пути в Индию по суше отрезали арабы. Первыми смогли основать там свою колонию португальцы в начале XVI века. Они же последними и отправились восвояси, когда в 1961 году индийская армия захватила Гоа.

Современная Португалия представляет собой небольшую страну, не играющую существенной роли в мировой политике. Но пять столетий назад это была крупнейшая морская держава, соперничавшая с Испанией, Англией и Францией.

Слишком большой кусок

С 1419 года португальский принц Энрике Мореплаватель направлял португальские корабли вдоль африканского берега, которые постепенно продвигались все южнее в надежде открыть дорогу в Индию. В 1498 году Васко да Гама достиг города Каликут на западном берегу полуострова Индостан.

Ему повезло — португальцы явились в страну, состоявшую из множества княжеств. Скоро все побережье полуострова Индостан было усеяно их факториями. Главным опорным пунктом стала колония Гоа, основанная португальским вице-королем Индии Афонсу д’Альбукерке. Отсюда должно было начаться проникновение вглубь континента.

Но для маленькой страны кусок оказался слишком большим. Португалия не могла отправить в Индию достаточного числа солдат. Вдали от берегов, где была бессильна корабельная артиллерия, они неизменно терпели поражения. На новом месте воинственные уроженцы Лузитании быстро превратились в изнеженных торговцев и плантаторов.

В конце XVI века начался стремительный закат португальского владычества в Индии. Здесь появились хищники покрупнее — французы, англичане, а чуть позже голландцы.

К началу XX века в руках Португалии оставались всего лишь три района на Малабарском побережье: Гоа, Даман и Диу, Дадра и Нагар-Хавели. Все вместе они назывались: Португальское государство в Индии.

Долгое время местное население и не думало бунтовать против европейцев. Если британскую Индию потрясали войны и вооруженные восстания, то в Гоа все было тихо. Португальские власти проводили политику постепенной культурной и религиозной ассимиляции местного населения.

Ушли по-английски

В результате там образовалась значительная прослойка португало-индийских метисов. В отличие от тех же негров или мулатов в английских и французских колониях, португало-индийские метисы и принявшие католицизм индусы не подвергались в Гоа серьезной дискриминации. Они имели возможность сделать духовную или военную карьеру, не говоря уже о занятиях торговлей или ремеслом.

Пока Индией владела британская империя, жизнь в Гоа казалась примером удачного сосуществования европейцев и аборигенов. Подавляющее большинство гоанцев были лояльны правительству в Лиссабоне и местному губернатору. Разве что в среде интеллигенции было модно рассуждать о независимости и даже высказываться на эту тему со страниц газет.

Как ни странно, но власти метрополии, где с 1926 года правил крайне правый фашистский режим, смотрели на это сквозь пальцы. Члены Индийского Национального конгресса (добивавшегося независимости Индии от Британии) свободно въезжали в Гоа. Местные власти даже арестовали полицейских, открывших огонь по демонстрации индийских националистов в 1938 году.

Все изменилось в 1947 году, когда Британия решила предоставить своим колониям независимость. Британская Индия состояла как из территорий, находившихся под непосредственным управлением короны, так и из более чем 600 государств, обладавших разной степенью автономии, вплоть до ограниченного суверенитета.

Каждому индийскому княжеству, если оно управлялось наследственным правителем — раджой, а не колониальной администрацией, предоставлялось право выбора — примкнуть к Индийскому союзу, Пакистану или сохранить прежний статус. Однако свобода выбора не была подкреплена никакими гарантиями — бывшие колонизаторы просто сказали свое веское слово и ушли по-английски, не прощаясь.

Вот и поспорили

Мировое сообщество рукоплескало лидерам Индийского Национального конгресса и в особенности Махатме Ганди, добившимся независимости ненасильственными методами. Даже индо-пакистанскую войну 1947 года все склонны были списать на ошибки британцев и тяжелое колониальное наследие. Но едва индийская независимость состоялась, как последователи Ганди (которого убили в 1948 году) забыли о его словах.

Никакого выбора независимым княжествам не дали, всеми правдами и неправдами загнав их в Индийский союз. Исключение сделали для относительно крупных государств, таких как Хайдарабад и Сикким, правители которых готовы были драться.

Вопрос с Гоа и Даманом как бы повис в воздухе. Позиция Португалии заключалась в том, что эти территории были не колониями, а частью метрополии. Они перешли под власть Лиссабона более 400 лет назад, когда никакого Индийского союза еще не существовало. Другой довод сводился к тому, что за это время жители Гоа, Дамана и Диу подверглись значительной ассимиляции и перестали быть индийцами-индусами, став португальцами-христианами или метисами.

В Дели на это отвечали, что давность владения не может считаться препятствием для восстановления единства индийской территории. А Гоа и Даман, по мнению Индии, имели все признаки колониальной зависимости. Например, экспорт в эти территории в четыре раза превышал импорт, концессии на разработку полезных ископаемых принадлежали иностранным компаниям, а христиан там насчитывалось всего 37%.

В 1950 году индийское правительство впервые официально потребовало от Португалии передачи Гоа. Обмен нотами затянулся на три года. За это время индийские политики, вкусившие прелестей гражданской войны и одержавшие победу над Пакистаном, окончательно забыли заветы Ганди о ненасильственном способе достижения цели. В 1953 году Индия отозвала послов из Лиссабона и стала готовиться к реализации силового сценария. От миролюбия осталась лишь риторика времен борьбы за независимость.

Ошибки Салазара

На первый взгляд проблема Дамана, Диу и Гоа для Индии выглядела далеко не первостепенной. На фоне 500-миллионного населения, говорившего на 450 языках и исповедовавшего пять основных религий, присоединение португальских эксклавов, где проживало всего 500 000 человек, большинство из которых были удовлетворены своим положением, выглядит капризом.

Но здесь надо учитывать, что Индию в это время сотрясали выступления тамильских, сикхских и нагалендских сепаратистов. Часть Джамму и Кашмира была оккупирована Пакистаном. Низам Хайдарабада и правитель Сиккима могли в любой момент заявить о независимости. В таком положении очень важно было показать, что даже европейская страна не сможет противиться объединению страны.

Сначала индийцы решили выполнить самую простую часть задачи. В 1954 году они оккупировали Дадру и Нагар-Хавели — два португальских анклава на своей территории. Они не были связаны по суше с Гоа и не имели гарнизонов. Полицейские силы попытались оказать сопротивление, но оно было подавлено. Индийское правительство заявило, что это дело рук гражданских активистов, не имеющих отношения к властям. Лиссабон протестовал, но дискуссии в ООН затянулись на шесть лет. В1960 году было вынесено решение в пользу португальцев, но ситуация была уже совсем иной.

За это время португальский диктатор Антониу Салазар наделал массу ошибок. Во-первых, не прислушался к совету губернатора Гоа предоставить всем гоанцам гражданство метрополии. Во-вторых, под давлением военных отказался от собственной идеи провести в Гоа и Дамане референдум об их принадлежности. В-третьих, заключил секретный договор с США.

Он дополнял обычное соглашение о взаимном обеспечении безопасности, подписанное после вступления Португалии в НАТО (1951). США приступили к строительству на территории Гоа, Дамана и Диу аэродромов, укреплений и других военных объектов. В гоанские порты то и дело заходили натовские суда, доставлявшие оружие и другие грузы военного назначения. Португальский контингент был доведен до 13 500 военнослужащих под началом американских советников.

В 1960 году стало известно о планах Пентагона построить в Гоа ракетную базу. На Лиссабон обрушился град критики, по Индии прокатились волны антиамериканских и антипоругальских демонстраций. Позицию правительства сформулировал министр обороны Кришна Менон: «Гоа — наша территория, она должна быть освобождена нами, это часть нашего незавершенного дела. Будет ли Гоа освобождена насильственными средствами или средствами убеждения — это вопрос, который мы должны решить сами».

Как создавался «казус белли»

Неизвестно, рискнули бы индийцы атаковать Гоа, если бы там и в самом деле стояли американские ракеты. Но Салазар запаниковал. Он срочно дезавуировал договор с США, а заодно отдал приказ сократить военную группировку в Гоа почти втрое. Позже он утверждал, что согласился с мнением инспектора генштаба Кошты Гомиша, который после посещения Португальской Индии пришел к выводу, что удержать ее вооруженным путем не представляется возможным.

К тому же начинались волнения в Мозамбике и Анголе, куда нужно было перебросить войска. В итоге Салазара убедили, что для противодействия террористам и активистам хватит и трех с половиной тысяч солдат, а для войны со всей индийской армией не хватит и 30 000.

На что он надеялся? Наверное, на поддержку союзников, международное сообщество и приверженность главы Индии Джавахарлала Неру миролюбивым заветам его учителя Ганди. Но он снова ошибся. Американцы никого и никогда не защищали просто так, а раз их ракеты «попросили» с Гоа, так пусть португальцы и разбираются сами. Еще одним просчетом стала надежда на приверженность индийского правительства делу мира. Оно уже давно состояло из волков в овечьих шкурах.

С 1954 года они поддерживали деньгами и оружием радикальную Армию освобождения Гоа, совершавшую нападения на полицейские участки, линии связи, электростанции и прочие объекты. До поры до времени их вылазки носили эпизодический характер, тем более что местное население их не поддерживало.

Но с осени 1961 года индийцы перешли к тактике заброски на португальскую территорию групп диверсантов. Это привело к обстрелу португальской береговой охраной торгового судна Индии, причем погибли пассажиры и часть команды. Индийская сторона объявила, что ее терпение иссякло и теперь конфликт имеет только военное решение.

Индия стянула к границам Гоа, Дамана и Диу до 45 000 солдат, танки, артиллерию, авиацию и военно-морскую группировку, включавшую два крейсера, пять фрегатов и легкий авианосец. Противостояли им один фрегат, три легких катера и около 4000 солдат при минимуме артиллерии. Хорошо обученными были всего 200 морских пехотинцев. Губернатор Мануэл Вассалу-и-Силва приказал вооружить полицию, налоговиков и таможенников.

Операция «Виджай»

Тем временем Салазар запоздало попытался перебросить в Индию войска, боеприпасы и оружие. Но сделать это уже не успел. Президент Египта Гамаль Насер отказался пропустить португальские корабли через Суэцкий канал. Зенитчики прибыли в Гоа через Пакистан… под видом футбольной команды, да и то их хватило на расчеты для четырех устаревших «Эрликонов». И даже американские союзники отказались предоставить Португалии свою военную базу в Ливии для дозаправки самолетов.

В отчаянии Салазар 14 декабря послал губернатору Гоа телеграмму, в которой просил в случае вторжения продержаться хотя бы восемь дней и, если потребуется, погибнуть всем, но дать время правительству обратиться в ООН. Заодно он потребовал при малейшей угрозе захвата Гоа и Дамана взорвать все, построенное там португальцами. Силва ответил, что «готов погибнуть, но… не смеет уничтожать свидетельства 400-летнего пребывания его народа в Индии».

17 декабря индийские войска при поддержке танков перешли границу Гоа. Так началась операция «Виджай» («Победа»), но вооруженное сопротивление португальские части стали оказывать лишь на следующий день. Индия подвергала все три эксклава непрерывным бомбежкам и обстрелам корабельной артиллерии. Силы противовоздушной обороны были подавлены в первые же часы, затем пришла очередь флота. Эвакуация гражданского населения проходила под бомбежкой и обстрелами.

Португальцы сопротивлялись всерьез, но через два дня стало ясно, что Гоа не удержать. Силва принял решение капитулировать. Последние очаги сопротивления были подавлены 22 декабря. Индийская армия потеряла убитыми 34 человека, португальцы — 31. Остальные защитники Гоа оказались в плену, за исключением одного катера, сумевшего уйти в Пакистан.

«Проповедник на выходе из борделя»

Португалия попыталась обратиться с жалобой в ООН, но все свелось к перепалке США и СССР при участии их «групп поддержки» — все декларации были взаимно заблокированы. Лиссабон разорвал дипломатические отношения с Индией и не признавал аннексию Гоа и Дамана до 1974 года, пока в Португалии не произошла «Революция гвоздик», и все колонии получили независимость.

Однако индийцы столкнулись с неприятными сюрпризами. Их не встречали как освободителей. Напротив, гоанские девушки отказывались танцевать с офицерами-победителями. Многие мирные жители приносили пленным португальцам еду, сигареты и деньги. В отместку индийские солдаты разграбили все магазины, лавки и дома зажиточных горожан.

Даже лидер индийской националистической партии «Сватантра» («Свобода») Чакра варти Раджа Гопалачария с горечью заявил: «Индия полностью потеряла моральное право поднимать голос против использования военной силы». «Первоначальное возмущение переходом пацифистской Индии к военным действиям перешло в смирившееся презрение», — писала британская пресса. Американцы разрывали контракты с Индией, отказывали в кредитах и снизили объемы взаимной торговли на 25%.

В ответ на возмущение индийского посла президент США Джон Кеннеди заявил: «Последние пятнадцать месяцев вы читали нам мораль, а сейчас поступили, как ни одна нормальная страна не поступает… Люди говорят: проповедника поймали на выходе из борделя». Посол США в Индии Джордж Гэлбрайт был немедленно уволен после фразы: «Я одобряю все войны, если они будут похожи на войну между Индией и Португалией — спокойными и быстрыми».

Эта скоротечная война сблизила Индию с СССР и отдалила ее от США и их европейских союзников. А заодно подлила горючего в противостояние двух сверхдержав. Сделала ли она кого-то сильнее — большой вопрос.

Борис ШАРОВ