Он прожил долгую жизнь, наполненную таким количеством приключений, что хватило бы и на десятерых. Объездил практически всю Европу, побывав даже в России. Сочинил несколько пьес, которые с успехом шли на сцене, исторический труд о смутном времени в Польше, огромный научно-фантастический роман и перевел «Илиаду» Гомера. Но его имя осталось в веках совсем не благодаря этим достижениям.

Небогатые и незнатные родители мальчика, появившегося на свет в апреле 1725 года в славной Венецианской республике, были актерами. Но для своего первенца они хотели другой, обеспеченной и стабильной жизни. Тем более что уже в раннем возрасте он выказал огромную тягу к знаниям и явно был наделен многими талантами. Но воспитанием своих детей, а кроме Джакомо в семье было еще пятеро мальчиков и девочек, родители не занимались.

Молодой человек из Венеции

Актерское ремесло заставляло их скитаться по городам Европы. Так что за детьми семейства Казанова смотрела бабушка. И все бы хорошо, но, когда Джакомо было восемь лет, умер его отец. Некоторое время спустя его оторвали от родной семьи и отправили из Венеции в страшный падуанский пансион, где школяров держали впроголодь, а обучали спустя рукава. Джакомо слезно молил забрать его домой. Назад в Венецию вернуть его отказались, но нашли удовлетворяющий всех компромисс — 9-летний ученик переехал в дом аббата Гоцци, который прежде обучал мальчика наукам и игре на скрипке. В доме аббата Казанова и познал первое чувство романтического свойства, влюбившись в хорошенькую юную сестру священника. Он млел, а барышня забавлялась с ним, как с котенком.

В 1737 году, когда ему было всего 12 с половиной лет, Казанова вновь вернулся в Падую, но уже не в тот ненавистный пансион, а в университет. Науки давались ему легко, и к 17 годам он завершил обучение, но по части юриспруденции, а не медицины, к которой тянулся всей душой. Так решила семья и его попечители: карьера церковного юриста им представлялась более надежной, чем будущее доктора. Юноша, как положено, был пострижен в монахи и начал продвижение по церковной карьерной лестнице. Однако ему самому такое будущее виделось омерзительным. Еще в университете он пристрастился к азартным играм и то и дело оказывался в долгах. Бабка оплачивать эти долги отказывалась, так что, будучи юношей смазливым и хорошо сложенным, он научился подыскивать себе высокопоставленных покровителей. Один такой, престарелый сенатор Малипьеро, взял его к себе в дом и даже представил высшему обществу, но счастье длилось недолго — Джакомо застали за ласками с пассией самого сенатора.

Не сложилась и церковная карьера. Обучение в семинарии пришлось прервать после ареста за игорные долги, а недолгая служба секретарем при кардинале Трояно Аквавиве д’Арагоне закончилась, когда Казанову уличили в помощи влюбленной парочке при папском дворе. Так что из церковных юристов молодой человек в мгновение ока превратился в офицера Венецианской республики. Военным он был негодным, служба ему не нравилась, но форма была удивительно к лицу. Однако после очередного сокрушительного проигрыша и об этой стезе можно было забыть.

Казанова попробовал пристроиться в театр в должности скрипача. Скоро он обзавелся всеми пороками актеров — пил и кутил в шумных компаниях, скандализировал венецианцев пакостными шутками, волочился за дамами. Но ему повезло спасти от удара сенатора Джованни ди Маттео Брагадина, которого доктора едва не отправили на тот свет.

Разумеется, сенатор принял участие в судьбе своего спасителя. Но года через три Джакомо пришлось бежать из Венеции, поскольку церковные власти обвинили его в занятиях оккультизмом, воровстве и богохульстве. Так он оказался в Парме, где у него завязался любовный роман с французской богатой дамой, а в 1750 году Казанова совершил поездку в Париж. И по пути туда, и в Париже он заводил амурные связи, и отовсюду ему приходилось бежать из-за скандалов. Однако за время путешествия он успел сочинить две комедии и перевел трагедию Каюзака «Зороастр» на итальянский язык.

Тюремные злоключения

В 1753 году он вернулся в Венецию. И тут же начались скандалы, проказы, пьянки, драки, богохульные речи и прочие художества, которые спустя два года привели его на суд инквизиции и оттуда — в знаменитую «Свинцовую тюрьму» на верхнем этаже Дворца дожей. Тюрьма славилась тем, что из нее еще никто не сбежал. Разумеется, Казанова решил этот недостаток устранить. Первая попытка побега в последний момент провалилась, вторая оказалась успешной. Тюремным надзирателям беглец оставил записку с цитатой из Библии: «Не умру, но буду жить и возвещать дела Господни». Возвещать эти дела вместе с составившим ему компанию сотоварищем отцом Бальби, обвиненным в ереси, он отправился в Париж. В столицу Франции они прибыли в тот самый день, когда на короля Людовика XV было совершено покушение.

Теперь уже не юноша, а зрелый мужчина, Казанова принялся возобновлять знакомства и устраивать денежные дела. Так, он неплохо заработал на продаже билетов государственной лотереи. Теперь ему был открыт путь в высший свет, где он был представлен как алхимик и розенкрейцер, что сразу же подогрело общественный интерес. Соперничал с ним по оккультным знаниям небезызвестный граф Сен-Жермен. Светская жизнь сочеталась со шпионскими миссиями и продажей облигаций в Голландии. Казанова завел собственную мануфактуру, но дела шли плохо — вместо развития производства он занимался сексуальными связями с собственными работницами. И бизнес оказался на грани разорения. А Казанова снова попал в тюрьму, на этот раз — во французскую.

Распродав остатки своего состояния, он вынужден был уехать в Голландию, а оттуда в Германию. Однако в Кёльне его схватили за долги и заперли теперь уже в немецкой тюрьме. Только чудом ему удалось сбежать в Швейцарию. Там он даже задумался о возвращении в лоно церкви, но познакомился с прекрасной дамой и… отправился покорять женские сердца в родную Италию. Теперь он именовал себя не Казановой, а шевалье де Сенгальт. Так и звучало престижнее, и двери в хорошие дома открывало быстрее.

Он вообще был падок до титулов и всяких побрякушек — например, постоянно таскал на шее папский орден Золотой шпоры. И очень любил деньги. Во время поездки в Париж в 1762 году он собирался выручить огромную сумму за превращение старой маркизы в стройного юношу, но затея провалилась. С рвением он взялся за устройство государственной лотереи в Англии, но приобрел лишь множество сексуальных связей и целый букет венерических болезней. Без денег и с подорванным здоровьем пришлось ему бежать в Бельгию, а оттуда, подлечившись, отправиться в путешествие на восток. Так он добрался до Петербурга и Москвы. Россию он тоже хотел облагодетельствовать лотереей. И был заподозрен в обычном шпионаже.

Да и всюду, куда он приезжал, теперь за ним тянулся шлейф дурной славы обманщика и развратника. Даже в Испании, где его, казалось бы, никто не знал, он оказался втянут в скандал, дрался на дуэли и посидел в тюрьме.

Смерть старого кавалера

Вернувшись в Италию, он некоторое время занимался литературным трудом — тогда-то он и написал большую часть своих книг. И стал даже знаменитостью. Но в 50 лет выглядел уже глубоким стариком. С деньгами, как обычно, у него было очень плохо, приходилось заниматься шпионажем на родную республику и даже служить секретарем у венецианского посла в Вене Себастьяна Фоскарини, а после смерти графа перебраться в богемский замок Дуке в качестве смотрителя библиотеки.

Там он и доживал свои дни, испытывая страшную скуку, тоскуя об утраченной навсегда юности и привлекательности. Именно там он и написал главную книгу своей жизни — мемуары, в которых рассказал не только о сложных отношениях с законом и встречах со знаменитостями, но и обо всех своих сексуальных связях. Опубликованные в Париже как «Истории моей жизни», мемуары авантюриста и ловеласа сразу необычайно понравились публике. «Нет такой честной женщины с неиспорченным сердцем, какую мужчина не завоевал бы наверняка, пользуясь ее благодарностью. Это один из самых верных и быстрых способов», — учил своих читателей старик Казанова. Правда, сам он уже был способен разве что на недолгие прогулки со своими любимыми собаками. А потом, в возрасте 73 лет, тихо и мирно скончался.

Но посмертная слава сделала из Казановы настоящего сексуального гиганта. Недаром, желая отметить заслуги человека на любовном фронте, мы и сегодня говорим — это настоящий Казанова.

Михаил РОМАШКО