В Великую Отечественную войну СМИ и военные журналисты играли очень важную роль по подъему боевого духа армии и мирных граждан. Особенно отличились ленинградские издания, которые не прекращали работать даже в страшные дни блокады.

Удивительно, что в блокадном Ленинграде удавалось выпускать больше печатных изданий, чем в мирное время, а именно 53. Общие тиражи составили за время войны 35 миллионов экземпляров. Всего лишь раз газеты не вышли вовремя — 25 января 1942 года. Один-единственный день простоя. Вспомним про блокадные газеты и их авторов.

Повышенная ответственность

Советская власть с самого начала внимательно относилась к СМИ, используя их как в целях пропаганды. Но, конечно, не только — ведь шла масштабная и полезнейшая кампания по ликвидации безграмотности. Газеты в этом помогали: хочешь узнавать информацию, учись читать. Помимо общей «Правды» в каждом регионе была и своя «Правда», так что в Северной столице выпускалась «Ленинградская правда» на базе еще «Санкт-Петербургских ведомостей», старейшей газеты нашей страны (первый выпуск вышел в 1728 году).

И вот началась страшная война. Вскоре Ленинград был заблокирован немецкими и финскими войсками. Настроения в городе было разными, не зря приняли решение изъять у населения радиоприемники (в 1943 году их вернули), чтобы не прорвались вражеские голоса, и тут этот термин без всяких кавычек. На газеты и так называемые агитационные листки была возложена повышенная ответственность -поддерживать боевой дух ленинградцев, не допускать паники, дозировать информацию о потерях, внушать оптимизм несмотря ни на что.

Также при политуправлениях Ленфронта и Балтфлота, а еще при стратегических заводах создаются свои издания, некоторые выходят ежедневно на одной странице. Началась идеологическая война. Не менее важная, чем с танками и самолетами.

Писатели-фронтовики

Конечно, как всегда, все решали кадры. В данном случае творческие. Оперативно была создана группа из писателей и журналистов под руководством Всеволода Вишневского и Николая Тихонова. Тут принципиальный момент: в литературу они пришли из армии. Рожденный в дворянской семье Вишневский воевал еще в Первую мировую (два Георгиевских креста), Гражданскую, советско-финскую. Отметился пьесами об этих событиях. К слову, был противником Михаила Булгакова, за что тот вывел его в «Мастере и Маргарите» в образе того самого все осуждающего литературного критика, которому отомстила Маргарита, жестоко разгромив ему квартиру.

Тихонов в царской армии служил в гусарском полку, потом четыре года провел в ожесточенных боях Гражданской, на его счету также «северная» война с финнами. Тихонов, поэт, ученик Николая Гумилева, после войны вспоминал: «Ленинградские газетчики проявили большое мужество, риск для жизни стал повседневностью. Конечно, они внесли вклад в общую победу».

Помимо газет, в Ленинграде в годы войны было выпущено 35 миллионов листовок и плакатов. Лениздат и типография имени Володарского работали всю войну. Выходили газеты «Ленинградская правда», «Смена», «На страже Родины», журналы «Ленинград», «Звезда», «Блокнот агитатора», «Пропаганда и агитация», «Костер» (при том, что он был вообще детским).

Почему в блокаду и войну газет и журналов оказалось больше, чем в мирное время? Именно потому, что требовалась идеологическая мобилизация, прежде всего, для военных. Потому только в годы войны выходили следующие издания: «Фронтовой дорожник», «За Родину!», «Боевая красноармейская», «Удар по врагу», «Ленинский путь», «Пехотинец», «Атака», «Вперёд», «Боец МПВО», «Фронтовая правда» (на русском, татарском и казахском языках!) и другие. Кроме того, увеличили объем заводские многотиражки.

Стоит сказать, что журналисты, к коим, конечно, относятся и фотокорреспонденты, имели специальные разрешения на освещение событий и съемку. Контроль со стороны компетентных органов был жестким, потому что немецких шпионов и предателей, что греха таить, хватало. Одним из самых сильных блокадных фоторепортажей стали снимки журналиста газеты «На страже Родины» Николая Хандогина. Они были сделаны после артобстрела 8 августа 1943 года. Редакция газеты находилась рядом с Невским проспектом, и фотокор успел запечатлеть реальную войну — буквально разорванных в лоскутки людей. В газете не была опубликована ни одна фотография, а Хандогин сохранил негативы, которые получили широкую известность лишь спустя десятилетия.

Что посадить в огороде

Самый высокий тираж во время войны в северной столице был, конечно, у «Ленинградской правды» — 200 тысяч экземпляров! Уже 23 июня 1941 газета вышла с воодушевляющей передовицей. Конкретнее: «История знает много варварских нашествий на нашу страну. Храбро и ожесточенно бились русские люди за свою землю, ни одному завоевателю не удалось господствовать в России. Русские воины не раз громили врага и вступали победителями в европейские столицы».

Да, в 1945-м так и произошло, вошли в Берлин. А «Ленправда» во время войны не смогла выйти только 25 января 1942 года — электричества в городе не было весь день, хотя номер был полностью сверстан, газету было не напечатать. Как и другие.

Любопытно, что язык журналистов изменился по сравнению с мирным временем. Причем, в лучшую сторону! Цензуры стало меньше, а потому корреспонденты и обозреватели стали писать более живым, даже эмоциональным слогом. Это требование войны. Кроме того, во всех номерах печатались очерки о «маленьком человеке». О его подвигах, терпении, самоотверженности. И, конечно, важен был оптимизм, это тоже закон информационной войны. Даже в самые тяжелые месяцы блокады выходили материалы о чем-то хорошем. Так в 1942-м газеты рассказывают об опытах, которые проводят ученые блокадного города: «Работы по обогащению крови аскорбиновой кислотой, — сообщил директор Всесоюзного научно-исследовательского витаминного института товарищ Кухарчик, — уже закончены. Такое сочетание крови с раствором кислоты усиливает ее лечебные свойства».

В Физико-математическом институте имени Иоффе в это время придумывают, как из краски для стен выпарить олифу: это вещество после химической очистки пили как масло. По калорийности оно было выше, чем блокадный хлеб. Физтеховцы о своем открытии написали в исполком — и в их институт потянулись машины со всех концов города: на предприятиях спешно отыскивали банки с краской… Так отпаивали ослабевших рабочих на заводах. К весне Ботанический сад выпустил брошюру с рецептами супа из крапивы и запеканки из сныти. Специалисты объясняли, как в парках и садах найти съедобные растения; советовали, что посадить в огороде у дома.

И эти сводки об успехах — не лицемерие. Это слагаемые стойкости духа, веры в победу, доверия своим властям, армии, ученым, врачам. Так создается кулак обороны. Также во всех изданиях печаталось много полезной справочной информации: как вести себя при воздушной атаке, как обезвредить фашистские «зажигалки» на крышах домов, как и куда обращаться, если видишь подозрительного человека.

Журналисты во время Великой Отечественной войны совершили много подвигов — «с лейкой и блокнотом, а то и пулеметом» первыми входили в города», как в песне. Вот пример. В январе 1942-го мастер-стереотипер «Ленправды» Бартеньев после смены оставил короткую записку: «Пошел умирать». Дома он надел заранее приготовленную чистую рубаху и слег. Но его сменщик не пришел — умер от голода раньше. К Бартеньеву пришли товарищи по газете и сообщили, что стереотип делать некому. Неизвестно, какой ценой мастер добрался до работы, но он сумел сделать отливку. После чего тут же умер.

А журналисты «Смены», помимо основных обязанностей, всем коллективом ухаживали за стариками, которые не могли себя обслужить. Кроме того, журналисты умудрялись выпускать 53 газеты прямо на оккупированных территориях Северо-Запада. Показательный случай: на площадь одной из деревень Ленобласти немцы согнали местное население. Офицер говорит: «Москва пала. Ленинград пал. Не помогайте партизанам — сопротивление бесполезно». Но тут же к его ногам падает подпольная газета «Трактор», где говорится, что Москва отбита, а Ленинград держится.

Конечно, военные и блокадные советские журналисты заслужили свою песню, «Песенку военных корреспондентов»: «Выпьем за победу, / За свою газету… / А не доживем, мой дорогой, — / Кто-нибудь услышит, / Кто-нибудь напишет, / Кто-нибудь помянет нас с тобой».

Евгений КОЛЕСНИКОВ