В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей I, воспользовавшись тем, что русские войска ушли на Ливонскую войну, захватил и разграбил Москву. Тогда татарами было угнано в неволю 60 тысяч человек — почти всё население города. Год спустя он захотел повторить успех, вынашивая амбициозный план присоединения Московии к своим владениям.

Тогда-то и произошла битва при Молодях (или Молодинская битва) — крупное сражение, проходившее с 29 июля по 2 августа 1572 года недалеко от Москвы, у села Молоди, близ Серпухова. В смертельной схватке сошлись русское войско численностью около 22 тысяч человек под началом князя Михаила Воротынского и его главного помощника Дмитрия Хворостинина, опричного воеводы из рода ярославских князей, младшей его ветви, с одной стороны, и армия крымского хана Девлет-Гирея I, насчитывавшая 120 тысяч человек, с другой. В её состав, кроме крымских войск, входили турецкие и ногайские отряды.

Прелюдия

Русские встретили татарскую конницу на Оке 27 июля 1572 года. В течение 2 дней шли бои за переправы, но в конце концов лихие ногайцы смогли прорвать растянутую оборону у Сенькиного брода. Дмитрий Хворостинин кинулся со своим передовым полком закрывать прорыв, но опоздал. Главные силы татар уже переправились и, разбив полк воеводы Никиты Одоевского, преградивший им путь, пошли по Серпуховской дороге к Москве. Тогда Хворостинин двинулся вслед за татарами, выжидая удобного случая. За ним, бросив обоз, отправился в погоню и Воротынский с главными силами — пропустить, татар к Москве было никак нельзя.

Следует отметить, что Хворостинин хоть и был в опричнине, но занимался по большей части вовсе не душегубством. Смолоду он воевал с татарами на южных рубежах, там и заслужил репутацию, пожалуй, лучшего военачальника на Руси. Как писал позднее английский путешественник посол Флетчер, Хворостинин «главный у них муж, наиболее употребляемый в военное время». Его воинский талант был таков, что позволил Дмитрию Ивановичу сделать блестящую для его худородства карьеру. Хотя именно Хворостинину принадлежит и своеобразный рекорд — в истории он остался «чемпионом» по количеству поданных против него местнических тяжб — никого другого так часто не ставили командовать войском в обход более знатных претендентов.

Гуляй-город

Момент Хворостинину представился лишь в 45 верстах от Москвы, возле села Молоди: напав на арьергард вражьих войск, он смог нанести татарам тяжёлое поражение. После чего хан прекратил наступление на столицу, решив вначале разделаться со «вцепившимся в хвост» русским войском. Главные силы татар смогли легко опрокинуть полк Хворостинина, но тот, отступая, увлёк татарское войско к развёрнутому Воротынским гуляй-городу — так на Руси назывался вагенбург — подвижное укрепление, которое образуют сцепляемые в круг повозки. Хворостинин прошёл под самыми стенами гуляй-города, где бросившихся вслед татар встретила спрятанная в укреплении русская артиллерия, изрядно выкосившая преследователей.

Это была прелюдия решающей битвы — большая часть татар пошла на штурм гуляй-города, оставшиеся сражались в поле с дворянским ополчением. Отличился суздальский сын боярский Темир Алалыкин — он смог взять в плен одного из самых высокопоставленных крымских вельмож Дивей-мурзу, главу рода Мангитов, второго по знатности после правящих Гиреев. Русские все же отбили натиск, однако утром их ожидал сюрприз: никакого продолжения штурма не последовало. Татарская армия, воспользовавшись превосходством в численности, взяла русское войско в кольцо и замерла в ожидании.

Осада

Разгадать их намерения было несложно: татары прознали, что русское войско бросило обоз и осталось без припасов, а с учётом того, что кольцо окружения затрудняло снабжение войск и водой, надо было лишь дождаться, пока обессиленные русские будут вынуждены выйти из укреплений, чтобы принять бой в чистом поле. При такой большой разнице в численности войск исход был предрешён. Пленённый Дивей-мурза, издеваясь, сказал Воротынскому, что, будь он на воле, он бы смог выморить противника из гуляй-города за 5-6 дней.

Губительное для русской армии бездеятельное противостояние продолжалась уже двое суток, и в «полкех учал быти голод людем и лошедем великой». Воины ели убитых коней. Спас армию Воротынского московский воевода князь Токмаков. В столице, которая была совсем рядом (сейчас Молоди — село в Чеховском районе Московской области), конечно, знали, в какое отчаянное положение попала русская рать. Хитрый московский воевода отослал Воротынскому грамоту, в которой говорилось, чтобы «сидели безстрашно», потому что на подмогу идёт огромная новгородская рать во главе с самим царём Иваном IV. В действительности же грамота была адресована не Воротынскому, а татарам. Московского гонца схватили, подвергли пыткам и казнили — он заплатил жизнью за дезинформацию.

Штурм

Татары не повернули назад, на что очень надеялся Токмаков, но отказались от долговременной осады и уже утром 2 августа бросили все силы на штурм гуляй-города. Русское войско отбивалось отчаянно. После нескольких неудачных атак хан приказал своим воинам спешиться и под предводительством янычар атаковать вагенбург в пешем строю. Натиск был страшен, татары и турки, выстлав склоны холма убитыми воинами, смогли подойти к самым стенам импровизированной крепости. Они рубили стенки повозок саблями, пытались их опрокинуть: «…и татаровя пришли к гуляю и изымались у города за стену руками и тут многих татар побили и руки поотсекли бесчисленно много».

Разгром

И тут произошло событие, которое решило исход этого судьбоносного сражения. Как выяснилось, Воротынский, воспользовавшись тем, что всё татарское войско сосредоточилось на одной стороне холма, предпринял крайне рискованный манёвр. Он оставил командовать обороной гуляй-города Хворостинина, а сам с большим полком, незаметно прошёл по дну лощины и вышел в тыл татарам. Два удара последовали в одно и то же время: как только Воротынский ударил с тыла, сразу же «из гуляя города князь Дмитрей Хворостинин с стрельцы и с немцы вышел» и атаковал со своей стороны. Попав в клещи, войско Девлет-Гирея не выдержало и побежало. Оба отряда русских — и князя Воротынского, и опричника Хворостинина — ринулись вслед за ними — добивать.

Татар гнали до Оки. Это был даже не разгром — резня. Подавляющему большинству крымчаков пришлось убегать пешими, и русские, догнав их, не только посекли всех отступавших, но и практически полностью вырезали оставленный для охраны переправы двухтысячный арьергард.

В битве при Молодях погибли почти все янычары, ханское войско недосчиталось большинства мурз, зарублены были сыновья калги — второго лица в ханстве. Были также убиты сын, внук и зять самого Девлет Гирея, «а многих мурз и тотар живых поймали». В Крым возвратилось не больше 15 тысяч уцелевших. В том сражении Девлет-Гирей потерял практически все мужское население ханства. Однако предпринимать поход на Крым, чтобы добить врага, русские не стали — княжество было слишком ослаблено войной на два фронта.

Забытая победа