Колыбель Романовых

Автор: Maks Июл 27, 2022

Кострома тесно связана и с династией Годуновых, и с династией Романовых. Однако нельзя сказать, что историческая близость к двум царским фамилиям принесла городу какое-то особое счастье.

ГОРОД ОТ РЕКИ ИЛИ РЕКА ОТ ГОРОДА?

Дата основания Костромы — 1152 год — определена условно. Первый русский историк Василий Татищев, хотя и основывался на данных летописи, рассуждал скорее предположительно. По его мнению, в 1151 году князь Юрий Долгорукий, будучи вторично изгнан из Киева, вернулся во Владимиро-Суздальскую землю и «зачал строить во области своей многие грады», в том числе Кострому.

Так или иначе, и по летописи, и по археологическим данным, во второй половине XII века Кострома имела не очень большой (чуть больше гектара), но вполне серьезный Детинец (кремль), находившийся около впадения в Волгу реки Костромы. Она и дала название городу? Вряд ли. Судя по старым картам, как минимум до середины XVIII века река называлась Вассея, так что скорее именно она позаимствовала название у города.

Короче говоря, с названием «Кострома» ясности не наблюдается. Этимологические словари дают следующие его трактовки: «покойник, умерший неестественной смертью, который представляет опасность для живых и которого торжественно хоронят накануне Троицы»; «соломенная фигура богини плодородия»; «название детской игры».

Соломенную куклу, обозначающую языческое божество, сжигают на Масленицу, хотя название «Кострома» применительно к ней не является общеупотребительным. Кроме того, существует диалектный термин «костра», означающий части стеблей прядильных растений, в том числе льна, традиционно занимающего не последнее место в экономике края.

Еще одна версия увязывает название со словом «костры», подразумевая то ли костры как таковые, то ли именовавшиеся кострами горы из бревен. Дело в том, что город был крупным центром лесозаготовок.

Процветанию Костромы способствовали и соляные источники в ее окрестностях. И, конечно, играло свою роль удачное местоположение на Волге, являвшейся для Владимиро-Суздальской Руси важнейшей торговой артерией.

ИКОНА НА СОСНЕ

В общем, не претендуя на политическое значение, Кострома спокойно развивалась, лишь в 1213 году удостоившись первого упоминания в летописи. Речь шла о борьбе за великое княжение между сыновьями Всеволода Большое Гнездо — Константином и Юрием. Кострома входила в удел Константина, но поддержала его брата и была сожжена. Жителей Константин увел в Ростов, а одержав в 1216 году победу, вроде бы отдал разоренную Кострому Василию Квашне — своему то ли сыну, то ли племяннику.

С Квашней связана легенда об обретении Феодоровской иконы Божией Матери. Он нашел ее во время охоты 16 августа 1239 года. Икона висела на сосне близ реки Запрудни. Находку поместили в Костроме в церкви Успения Пресвятой Богородицы.

Летописи и предания совершенно умалчивают о том, что происходило с Костромой в период монгольского нашествия, но, вероятно, горькая чаша разорения город не миновала.

И здесь возникает вторая версия обретения иконы, связанная с великим князем Юрием Всеволодовичем, погибшим в битве с монголами на реке Сити (1238). Икона досталась его младшему брату Ярославу, который стал новым великим князем, сумел договориться с монголами и построил в Костроме крепость. В 1246 году город и окрестности он выделил в удел одному из своих сыновей — Василию.

Через 16 лет на Руси грянуло восстание против ханских сборщиков дани, прокатившееся по таким городам, как Ростов, Владимир, Суздаль, Ярославль, Переславль. Вероятно, не обошло оно и Кострому, против которой, согласно преданию, было послано сильное монгольское войско. Костромичи уступали противнику в численности, но встретили врага в окрестностях города, имея при себе икону Богоматери. Ослепленные исходящими от нее лучами монголы впали в панику и были разбиты. Достоверность легенды подвергалась сомнению, однако о карах, обрушившихся в связи с восстанием на Русь в целом и на Кострому в частности, сведений не сохранилось. Более того, благодаря дипломатическим усилиям ездившего в Орду и умершего на обратном пути Александра Невского ордынские ханы перестали присылать своих сборщиков дани.

ОСЛЕПШИЙ МУРЗА

Василий Ярославич стал великим князем Владимирским в 1272 году, но в стольный град Владимир не переехал, оставшись до самой кончины в своем уделе — в Костроме. На великом княжении он сидел четыре года, и с натяжкой можно сказать, что в этот период Кострома была столицей России. На месте явления Феодоровской иконы князь успел основать новый монастырь — Спасо-Запрудненский. Сама же икона хранилась в церкви Федора Стратилата, являвшейся приделом главного собора города — Успенского. В этой же церкви похоронили и Василия Ярославича.

С его кончиной Кострома не только перестала быть столицей, но и утратила статус удельного княжества, перейдя к ставшему новым великим князем сыну Александра Невского — Дмитрию. С тех пор город входил в состав так называемых великокняжеских владений, поэтому в состав Московского государства он влился автоматически.

Примерно в 1330-х годах в окрестностях Костромы возник Свято-Троицкий Ипатьевский монастырь, основание которого связывают с татарским мирзой Четом. Ослепнув, мурза исцелился на месте будущей обители, после того как ему было видение Богоматери. Чудесное излечение и стало толчком, приведшим Чета на московскую службу с крещением в православие под именем Захарий. От него пошли династии Годуновых и Сабуровых.

Годуновы, будучи крупнейшими костромскими землевладельцами, монастырю покровительствовали, равно как и их соперники Романовы.

Преподобный Никита, родственник и ученик Сергия Радонежского, основал в Костроме еще один монастырь — Богоявленско-Анастасиин. Третьей обителью стал Николо-Бабаевский монастырь на дороге между Костромой и Ярославлем.

Кострома превратилась в опорный пункт расширяющихся московских владений на Волге, что, однако, увеличивало и опасность татарских нападений. Эта угроза стимулировала строительство нового кремля — впрочем, еще не каменного, а дубового.

Костромичи во главе с воеводой Иваном Родионовичем Квашней храбро бились на Куликовом поле, удостоившись похвалы в летописи. А Кострома превратилась в своего рода «резервную столицу» московских князей: во время татарских набегов Тохтамыша (1382) и Едигея (1408) здесь укрывались московские правители: в первом случае — Дмитрий Донской, во втором — его сын Василий.

При этом городу не раз крепко доставалось от разного рода любителей поживиться. Дважды (в 1371 и 1375 годах) Кострому грабили отправлявшиеся разорять ордынские владения новгородские ушкуйники. Бродячим шайкам татар костромской кремль оказывался не по зубам, но посады они выжигали основательно. В 1413 году город сгорел так сильно, что уничтоженным оказался и кремль, который решили отстраивать ниже по течению.

МОНАРХ ИЗ МОНАСТЫРЯ

Следующие сорок лет выдались для Костромы очень тяжелыми, поскольку город и прилегающие территории стали полем борьбы между Василием II Темным и его двоюродными братьями — Василием Косым и Дмитрием Шемякой. Да и татары никуда не подевались: они разорили Кострому в 1429 году, а в 1440-х годах создали по соседству мощное и воинственное Казанское ханство.

В следующем столетии набеги казанских татар участились, так что вокруг города построили новые опорные пункты — Буй (1536) и Кадый (1546). Но было ясно, что проблему Казанского ханства требовалось решать более радикально. Своего рода прологом к походу Ивана Грозного, закончившемуся покорением Казани, стала победа 1549 года, одержанная костромским воеводой Захарием Яковлевым над войском Арапа Богатыря, которого «у речки Юзовки побил на голову».

В 1598 году на престол вступил Борис Годунов, а еще через десять лет до Костромы докатились волны Смуты. К тому времени в город перебрались из Москвы многие боярские семейства, рассчитывавшие отсидеться здесь в лихую годину.

Обустраиваясь в Костромском кремле, они превращали свои усадьбы в небольшие крепости («осадные дворы»), число которых достигло 191. Один из таких «дворов» принадлежал бывшей супруге патриарха Филарета (Федора Никитича Романова) инокине Марфе. Она укрылась в нем вместе со своим сыном Михаилом Романовым. Другими их убежищами были Ипатьевский монастырь и поместье в селе Домнино.

Сторонники Лжедмитрия II — тушинцы — до Костромы, однако, добрались и, хотя жители приняли их смирно, учинили такой грабеж, что дело закончилось восстанием. Тушинцы во главе с Александром Лисовским подавили это восстание, разгромив заодно Богоявленско-Анастасиин монастырь.

Это случилось 30 декабря 1608 года. Однако в феврале костромичи снова восстали и к ноябрю тушинцев все же побили. Более того, выставленные городом дружины участвовали в первом и втором ополчениях, сыграв не последнюю роль в освобождении Москвы.

В Первопрестольной собрался Земский собор, избравший на престол Михаила Федоровича Романова. Инокиня Марфа сначала не хотела отпускать сына из Ипатьевского монастыря, но, в конце концов, все же согласилась, благословив его в Костроме Феодоровской иконой, которая с тех пор стала святыней дома Романовых.

ВЕЕР ЕКАТЕРИНЫ

Ипатьевский монастырьXVII век стал для города эпохой экономического подъема, что объяснялось общим расцветом волжской торговли. По численности населения Кострома занимала в стране третье место после Москвы и Ярославля. Успешно развивались кузнечный, гончарный, строительный промыслы. В городе появилась английская фактория. Сформировалась своя школа иконописи и фресковой живописи, представленная Гурием Никитиным и Силой Савиным.

Однако другие города тоже не топтались на месте, так что в XVIII век Кострома вступила уже не третьим, а пятым по численности населения городом России. А Петровские реформы изменили и структуру экономики, и направление основных торговых потоков.

Кострома в 1708 году была включена в Московскую губернию в статусе центра Костромской провинции. В 1767 году Екатерина II посетила город во время путешествия по Волге на галере «Тверь». Для Костромы этот визит имел два важных последствия. Во-первых, у города появился герб: «В голубом поле галера под императорским штандартом, на гребле плывущая по реке, натуральными цветами в подошве щита изображенной». Во-вторых, как гласит легенда, была дана отмашка на кардинальную перестройку города. Рассмотрев предложенный ей план, императрица бросила на него веер. И город, как бы повторяя складки веера, начали перестраивать с радиальным расположением улиц.

Был веер или нет — неизвестно. Так или иначе, повторялась уже опробованная в Петербурге трехлучевая схема с тремя основными улицами — Еленинской, Павловской и Марьинской. В 1778 году Кострома стала центром наместничества, а затем — центром губернии.

В XIX веке город украсился новыми зданиями. Архитектурной доминантой стал спроектированный Николаем Метлиным дом генерал-лейтенанта Сергея Борщова, расположенный на центральной площади города — Екатеринославской.

Позже площадь переименовали в Сусанинскую в честь костромского крестьянина, который в 1613 году завел в лесные дебри польский отряд, пытавшийся ликвидировать юного царя Михаила Федоровича. Историю подвига Ивана Сусанина всячески «раскручивали», пропагандируя тезис о народном характере российской монархии, поэтому в 1851 году на площади герою открыли памятник.

Памятник, правда, получился очень своеобразный. Фигуру коленопреклоненного Сусанина поместили рядом с высокой колонной, увенчанной огромным бюстом Михаила Федоровича. Естественно, при советской власти памятник снесли. Позже, когда Сусанина «реабилитировали», ему снова поставили памятник (1967), но уже безо всякого царя. Героя подняли с колен, так что теперь он гордо взирает на родной город с высокого постамента.

ЛЕНИН НА ЧАСОВНЕ

Из-за «романовского духа» любопытная метаморфоза произошла и с другим задуманным к установке в Костроме памятником. Речь идет о заложенном в 1913 году к 300-летию дома Романовых монументальном комплексе, который должен был включать 36-метровую центральную башню в форме часовни и 26 скульптур исторических деятелей — представителей царской фамилии и персонажей, связанных с августейшим семейством.

К революции успели изготовить часовню и 20 фигур. Но в новую коммунистическую идеологию памятник, разумеется, не вписался, и фигуры отправили в переплавку. Колонну-часовню оставили, но, сбив с нее шатер с двуглавым орлом, водрузили на получившийся постамент Ленина. В таком виде монумент до сего дня и пребывает.

К началу XX века Кострома превратилась в крупный центр текстильной промышленности, хотя развивалась и не так быстро, как соседние Иваново-Вознесенск и Ярославль, в тени которого она издавна пребывала.

Социал-демократы имели здесь крепкие позиции. Еще летом 1917 года большевики победили на выборах в Костромскую городскую думу. Они фактически взяли власть в городе еще до того, как в Петрограде было свергнуто Временное правительство. Октябрьская революция лишь узаконила сложившееся положение дел. Военные части, сформированные из костромских ткачей, считались одними из надежнейших в Красной армии.

При советской власти город продолжал развиваться, в нем появлялись новые промышленные предприятия. В 1932 году завершилось строительство железнодорожного моста через Волгу, признанного крупнейшим объектом первой пятилетки.

За счет крестьян население Костромы выросло почти в два раза. Сюда же в годы Великой Отечественной войны эвакуировали многие предприятия и учреждения из оккупированных врагом областей.

Сейчас Кострома входит в Золотое кольцо России, ее туристическая жемчужина — музей-заповедник, созданный на базе Ипатьевского монастыря. Множество исторических выставок отражают сюжеты, связанные с Романовыми, которые в советское время предавались забвению. Но и Ленина с романовского пьедестала никто сбрасывать не собирается.

Дмитрий МИТЮРИН

  Рубрика: Легенды прошлых лет 639 просмотров


https://zagadki-istorii.ru

Домой

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

*

SQL запросов:44. Время генерации:0,320 сек. Потребление памяти:9.69 mb