70 лет назад полакомиться китайскими деликатесами можно было только в одном-единственном ресторане во всем Советском Союзе. Находился этот очаг китайской кулинарии, разумеется, в Москве, на углу Большой Садовой улицы и Комсомольской площади. Ресторан с многообещающим названием «Пекин» располагался на нижнем этаже одноименной гостиницы.

В середине 1930-х годов ни о какой гостинице «Пекин» в центре Москвы и речи не шло. Здание, которое стали строить на углу Садового кольца и Триумфальной площади, предназначалось для Главного управления лагерей.

Все выше, выше и выше…

Оно должно было стать высотной доминантой этой площади, наряду с примыкающими к нему новыми жилыми домами повышенной высотности, с башенками и колоннадами. Архитектор Дмитрий Чечулин, сделавший карьеру после победы в конкурсе на лучший проект здания Дворца Советов, который собирались возвести на месте снесенного Храма Христа Спасителя, вообще мечтал превратить Москву в город небоскребов. Неудивительно, что и проект для Управления лагерей был выполнен в стиле так называемого сталинского ампира — чтобы рассмотреть верхние этажи здания, прохожим пришлось бы задирать головы и придерживать шляпы и кепки. Строительство началось в 1939 году, здание достроили до четвертого этажа — а потом грянула война. Стройку заморозили на десять лет.

В конце сороковых НКВД отказалось от планов обустроить Главное управление лагерей вместе с гостиницей для своих кадров на площади Маяковского. И некоторое время предназначение этого долгостроя было неопределенным.

Шел 1954 год. В Китае победила революция под руководством товарища Мао. А многострадальное здание к этому времени решено было превратить в гостиницу «Пекин», с номерами повышенной комфортности. Нижний этаж, как и подобает такой гостинице, был отдан под ресторан. Разумеется, в гостинице «Пекин» ресторан мог быть только китайским.

Говорят, что открыть ресторан должны были еще при жизни Сталина. Но отделка объекта заняла больше времени, чем предполагали. Вождь народов успел умереть. Правда, когда двери ресторана открылись для москвичей и приезжих, любой посетитель злачного места мог увидеть за эстрадой огромное панно: на нем Сталин и Мао улыбались друг другу и пожимали руки, а сидящие за пиршественным столом русские и китайцы восхищенно на них глядели. В таком виде картина продержалась три года. Но после того как тело товарища Сталина вынесли из Мавзолея, с панно, как рассказывали современники, стали происходить странные перемены. Однажды его прикрыли для «реконструкции». А когда открыли, у фигуры Сталина появилось типично славянское лицо. В эпоху, когда ухудшились отношения с Китаем, заменили и лицо Мао — он тоже стал славянином. И руки теперь пожимали неизвестный славянин в белой бурке и такой же неизвестный славянин во френче. Впрочем, это был еще не предел. После полного разрыва отношений с КНР художники превратили присутствующих за столом русских и китайцев в дружную семью советских народов — теперь там сидели представители всех 15 республик, с характерными чертами лиц и в национальных костюмах.

Лучший кабак Москвы

Ресторан «Пекин» задумывался как единственный в своем роде. Он должен был удивлять посетителей настоящими китайскими блюдами. И для этого в Москву из Китая были приглашены высококлассные повара, а все необходимые ингредиенты для блюд, а также некоторые продукты доставлялись прямиком ив Китая. Ведь во всем СССР было невозможно найти ни особых специй, ни ростков молодого бамбука. Там можно было попробовать утку по-пекински, которую не только тушили с большим количеством неизвестных россиянам специй, но и наполняли ее внутренность кипятком, а потом еще и зашивали — и утка буквально таяла во рту. Там кормили сочными и очень тонко строганными кусочками свинины по-китайски с добавлением китайских грибов, которые напоминали вкус трюфелей. Там можно было попробовать мясные рулеты и обжаренные на сковороде маленькие пельмени, начиненные мясным ассорти. Там подавали и экзотические блюда, вкус и запах которых у непривычного к ним европейца вызывал стойкое отвращение — например, яйцами, которые на пару недель прикапывались в землю и хорошо протухали. Несмотря на то что блюдо было приправлено острым перцем, корицей, кардамоном и прочими специями, немногим москвичам оно приходилось по душе. Китайская водка и китайские вина посетителям тоже не слишком нравились. Но если не выбирать экзотику, ресторан был действительно первоклассный. Мясо, птица и рыба были в нем свежайшие. Порции, которые подавали в огромных тарелках, такие, что вполне хватило бы и на троих. А цены — вполне демократичные.

И оформлен этот ресторан был с непревзойденным шиком. Во-первых, он больше напоминал не ресторан, а настоящий дворец в китайском стиле. Очень высокие — под девять метров — стены были отделаны шелковыми панелями с росписями, расписной потолок с драконом подпирали 12 толстых колонн, покрытых алым лаком. Освещался зал 12 трофейными немецкими люстрами и китайскими фонариками, мебель и пол были сделаны из мореного дуба шести оттенков. Первоначально в «Пекине» был только один зал, разделенный на две части красной вышитой ковровой дорожкой, потом залов стало два, потом — три. Появилась и «русская» часть ресторана (на втором этаже), где прежде располагалась столовая для работников гостиницы и где кормили сугубо европейскими блюдами. Но истинные ценители «Пекина» тянулись в нижние залы — с массивными столами и обтянутыми бычьей кожей полукреслами.

И только избранные могли попасть на 13-й этаж — в бар. Потолок этого бара был украшен расписным плафоном с китайским пейзажем, а пол покрыт наборной сланцевой плиткой. Но не оформление и набор напитков привлекали сюда посетителей. Бар использовался членами правительства, руководящими партийцами и сотрудниками госбезопасности как место для переговоров. И посторонние сюда не допускались. Говорят, стены бара были оборудованы микрофонами и постоянно велась прослушка.

Девочки из КГБ

Впрочем, и нижняя часть «Пекина» не избежала установки подслушивающих устройств. Все дело в окружении ресторана. Поблизости от «Пекина» находились такие рассадники вольнодумства, как театр «Современник» или же театр Сатиры, здесь располагались Концертный зал имени Чайковского и кукольный театр Сергея Образцова. Вышколенные официанты мигом доносили в КГБ о высказываниях мастеров сцены. А тайные речи за столами становились известны благодаря технике.

Но вокруг «Пекина» находились не только культурные учреждения. Вблизи него располагалось сразу несколько секретных научных институтов, в обеденный перерыв перекусить в «Пекине» бегали многие их сотрудники. Органы, разумеется, отслеживали все их действия и разговоры, стараясь пресечь деятельность иностранных шпионов. В комфортной обстановке, под приятную музыку и расслабляющие напитки языки развязывались наилучшим образом. Этому способствовали специально обученные «официантки» и якобы случайные девушки «из хороших семей», при необходимости появляющиеся вблизи «объекта». Так сработала не одна «медовая ловушка» КГБ.

В гостинице любили останавливаться важные иностранные гости. Здесь жили Дин Рид, Марсель Марсо, Марина Влади. Всевидящему оку госбезопасности было очень удобно наблюдать за ними и в отеле, и в ресторане. Следили и за собственными гражданами, особенно засекреченными или известными.

Ушедшая эпоха

«Пекин» — это целая эпоха. На протяжении 25 лет он был любимейшим местом московских и иногородних гурманов. Но с началом перестройки и распадом СССР для ресторана начались непростые времена. Он неожиданно потерял весь свой китайский шик. Перестал быть элитным. Если прежде чтобы попасть в «Пекин», приходилось приложить значительные усилия или обзавестись нужными знакомствами, то теперь он стал превращаться в обычное злачное место. Сервизы с китайскими пейзажами, расписные тарелки на колоннах, вазы и прочий декор попросту разворовали. В холле ресторана появились игральные автоматы, в залах нашло себе пристанище казино.

В 2019 году здание вместе со знаменитым рестораном было выкуплено китайской госкорпорацией из города Чэнду. Корпорация занимается инвестициями в стратегические ресурсы других стран. Говорят, что китайцы не намерены перепрофилировать свою новую собственность. Отель останется отелем, ресторан — рестораном. Но «Пекин» в том виде, в каком его помнят наши родители, разумеется, погиб.

Николай КОТОМКИН