Мы привыкли судить все по меркам Европы. Между тем мир Востока огромен и красочен. И по состоянию на начало XVI века он был во многом, пожалуй, более прогрессивным, нежели Запад. Именно в это время там появился и действовал инициативный турецкий путешественник с политическими амбициями по имени Али Экбер Хатай.

Начало XVI века было для Османской империи нелегким временем. Хотя султан Баязид II вполне успешно вел завоевательные кампании на Черном море и в Средиземноморье, внутри страны медленно, но верно назревала гражданская война. Сыновья султана — Ахмет и Селим — питали друг к другу неприязнь и оба претендовали на то, чтобы стать главным наследником. Султан отдавал предпочтение то одному, то другому, лишь подливая масла в огонь. В этой тревожной атмосфере, казалось, было отнюдь не до географических открытий. Но, как оказалось, не всем.

Неправильный император

О человеке по имени Али Экбер не известно практически ничего. Ни когда он родился, ни где, ни из какой семьи происходил. Мы знаем его исключительно в связи с путешествием в Китай, которое он предпринял в 1500-х годах. По одной из версий, Али Экбер был шиитом, то есть принадлежал к религиозному меньшинству (большинство турок исповедуют суннитский ислам). Не исключено, что именно это стимулировало его к тому, чтобы пуститься в далекий и опасный путь. Шансов прославиться и пробиться наверх у шиита-простолюдина практически не было. Требовалось совершить нечто выдающееся. Можно было, например, попытаться построить военную карьеру. Но Али выбрал более мирную дорогу. По другим версиям, он был купцом и пытался проложить новый торговый путь.

Около 1505 года он прибыл в Китай. Там тоже было неспокойно. Трон только что занял 14-летний Чжэндэ из династии Мин. Он обладал взбалмошным и капризным характером, совершенно не занимался государственными делами, передав все политические заботы придворной клике евнухов, получившей название «Восемь тигров». Сам же юный император предпочитал, переодевшись, посещать бордели или просто гулять по городу, вводя в ступор простых жителей. При этом он отнюдь не был неженкой, хорошо владел оружием и лично участвовал в военных походах. Сражения доставляли ему огромное удовольствие, он вел скрупулезный подсчет всех, кого ранил или убил.

Дурачком Чжэндэ тоже не был, но читал исключительно те книги, которые не имели никого отношения к политике или науке управления государством. Зато непутевый император отлично владел несколькими языками — монгольским, арабским и санскритом.

Освободить мусульман!

Прибыв в Поднебесную, Али Экбер каким-то чудом прорвался на аудиенцию к императору. Путешественники добирались столь далеко на восток не слишком часто, так что правителю было весьма интересно пообщаться с турком. Он принял Али Экбера, побеседовал с ним и вручил подарки для османского султана — несколько знаменитых китайских ваз.

Причем, судя по всему, изготовлены и расписаны они были специально для гостя, так как на них имеется арабская вязь. Увидеть эти артефакты сегодня можно в экспозиции дворца Топкапы в Стамбуле.

В Пекине Али Экбер провел около двух с половиной лет (иногда считается, что значительно дольше). Все это время он активно знакомился с повседневной жизнью китайцев, впитывал их культуру и быт. Прибыв обратно, он какое-то время по непонятным причинам провел вне столицы. Точно известно, что в Стамбуле он появился только в 1515 году. К этому времени гражданская война и сопровождавшие ее страшные события были уже позади.

Али Экбару удалось прорваться на прием во дворец. Там он вручил Селиму китайские вазы и произнес пламенную речь о том, что следует немедленно… снарядить войско, чтобы завоевать Поднебесную. Свой призыв он мотивировал тем, что под властью Чжэндэ Китай ослаблен, а также там проживает большое количество братьев-мусульман, которых необходимо освободить.

Речь, видимо, шла о народе хуэй, действительно исповедовавшем ислам. Эта малая народность отличалась от китайцев по культуре и даже по языку. Но как раз в эпоху династии Мин полным ходом шла их ассимиляция. Веру в Аллаха они при этом сохраняли и кровавым репрессиям за нее не подвергались. Так что призыв Али Экбара был просто популистским приемом.

Султана идея о походе на Дальний Восток не заинтересовала. У него хватало проблем с традиционными соперниками Османской империи — Персией и Египтом. Против них он и развернул полномасштабную войну.

Опоздавший разведчик

Неудача не сломила Али Экбара. Он написал книгу о своем путешествии под названием «Хатай-наме» (буквально — «Книга о Китае»). Она чрезвычайно интересна для историков. Дипломаты обычно описывают жизнь придворных кругов. Али же писал о простых людях. О тех, кто очень редко попадает на страницы исторических хроник. Именно благодаря «Хатай-наме» мы знаем много подробностей средневекового быта обычных китайцев. В 20 главах он последовательно описывает дороги, города, сельское хозяйство, законы, обычаи, торговлю и так далее. Разумеется, уделено заметное место тому, как организована китайская армия. Но тут же размещены пространные заметки о проститутках. В Европе столь подробное описание Китая появилось только через 100 лет!

В 1520 году Али Экбар издал свое произведение. Написал он его на персидском — языке науки и высокого искусства, что выдает в нем весьма хорошо образованного человека. Однако безумной популярности книга у современников не снискала. Не помогли и постоянные призывы Али к власть имущим обратить взор на далекий Китай, который, по его мнению, все еще был легкой и очень ценной добычей.

За эту одержимость Китаем Али Экбара прозвали Хатай (буквально — «Китай»). С этим прозвищем он и прожил последние годы своей жизни. Точная дата его смерти неизвестна, так же как и другие события из его жизни.

Предубеждение к «Хатай-наме» сохранилось даже у турецких авторов, живших 100 лет спустя. Например, известный турецкий путешественник и писатель XVII века Эвлия Челеби не стал в своей 10-томной «Книге путешествий» использовать данные Али Экбара, сочтя их недостоверными. Между тем современные историки отмечают высокую точность фактов, изложенных Хатаем.

Увы, но ни сам Али Экбар, ни его «Хатай-наме» оказались никому не нужны. На турецкий язык книгу перевели только в 1582 году, уже после смерти автора. А внимание наследника Селима — Сулеймана Великолепного — практически полностью было обращено на Европу.

Виктор БАНЕВ