Опытные моряки знают, что океан не прощает ошибок. Капитан Балтийского морского пароходства Анатолий Былкин был опытным моряком, который провел за штурвалом не один год. Именно поэтому руководство пароходства поверило его доводам, что ведомое им судно способно пересекать океаны. За ошибку капитана заплатили жизнью десятки моряков.

Теплоход «Механик Тарасов» сошел с верфи финской компании Hollming Оу в 1976 году. Судно-ролкер считалось отличным кораблем. Стоит отметить, что ролкер — это судно для перевозки грузов на колесной базе (автомобили, грузовой транспорт, ж/д вагоны) и пассажиров. Принципиальное отличие такого корабля в том, что у него происходит горизонтальная загрузка сквозь откидывающийся нос или корму.

Финский уроженец

Но удобство при погрузке оборачивалось проблемами при шторме. Даже при небольших волнах на ролкере происходит интенсивная качка киля. А у «Механика Тарасова» были еще и индивидуальные особенности. Так, корпус судна имел широкую корму, очень высокие борта и широкие «развесистые» носовые скулы. При таких вводных, когда гребень волны падает на носовую палубу, то сразу же нос судна взлетает выше штормовых волн, а вертикальные ускорения в оконечностях корпуса превышают ускорение свободного падения. На практике это оборачивается тем, что контейнеры на палубе и в трюмах на несколько секунд отрываются от поверхности и с силой падают обратно. Это увеличивает риск пробития и палубы, и корпуса судна.

На эти особенности опытные эксперты указывали еще до постройки судна, но их голоса потонули в мнении, что «заграничное — всегда лучше». Хотя сами европейские компании использовали суда-ролкеры исключительно на море. Но бывалый капитан Былкин сумел доказать руководству, что новая «посудина» легко может преодолевать и тысячи океанских миль. И первые несколько рейсов подтвердили выводы капитана.

В начале февраля 1982 году «Механик Тарасов», загруженный рулонами газетной бумаги и контейнерами с запчастями, вышел из канадского порта Труа-Ривьер. Его курс лежал в немецкий Гамбург, а оттуда — в Ленинград. Несмотря на предупреждение синоптиков о надвигающемся шторме, советские моряки смело двинулись в путь.

Довольно быстро Былкину стало ясно, что плавание предстоит нелегкое. Но как опытный капитан он не привык пасовать перед трудностями. Однако уже 13 февраля 1982 года радист судна телеграфировал в Ленинград, что судно получило постоянный крен. Учитывая, что в том районе Атлантики бушевал шторм, это могло стать критическим фактором. По этому поводу в пароходстве была созвана комиссия по спасению судна, во главе которой встал заместитель директора пароходства по безопасности мореплавания Геннадий Чистов. Как опытный моряк, Чистов сразу же приказал Былкину проверить версию о смещении контейнеров, в результате чего мог возникнуть крен. Для уравновешивания судна капитан приказал заполнить морской водой балластный танк с противоположной крену стороны.

Гибель нефтяников

Несмотря на то что насосы исправно закачивали воду в противоположный танк, крен ролкера не уменьшался, а даже увеличивался. Значит, причина была иной. Былкин и его моряки стали обследовать корабль и вскоре все поняли. От качки тяжелый контейнер сорвался с крепления и пробил стенку балластной цистерны. Океанская вода, закачиваемая в нее, уходила в другой трюм и только усугубляла ситуацию. Когда причина крена была выяснена, Былкин приказал включить помпу, чтобы откачать воду из трюма. Но намокшая бумага из трюма сразу забила входные фильтры помпы и затруднила откачку воды.

Все это было бы лишь временными трудностями, если бы не ситуация в океане. А там бушевал сильнейший шторм. 12-метровые волны свалили две колонны трюмных вентиляторов, находившихся на носу судна, из-за чего в палубе возникли две большие дыры. Нужно ли говорить, что с каждой волной в них заливались сотни тонн воды? Когда крен судна превысил 35 градусов, капитан понял — это конец. Радист с борта «Механика Тарасова» срочно начал передавать сигналы SOS.

Учитывая, что на дворе стояла холодная война, Былкин рассчитывал на помощь советских судов. Вот только это было не Балтийское море, а Атлантика. И здесь в этот день жертвой шторма уже стали десятки людей. Речь идет о нефтяниках с американской буровой платформы «Оушн Рейнджер», расположенной в том же районе, где проходил «Механик Тарасов». От канадского побережья в районе Ньюфаундленда платформа находилась в 170 милях к востоку и представляла собой полупогруженную конструкцию. Ранним утром 15 февраля эта конструкция, не выдержав порывов ветра скоростью 130 километров в час, критически наклонилась. Радист тут же стал передавать сигнал SOS, а бурильщики бросились к спасательным плотам. Но было поздно. Спустя несколько минут «Оушен Рейнджер» ушел под воду вместе с персоналом. Выжить не удалось никому.

Впрочем, спасти нефтяников пытались несколько кораблей. В числе них был и «накренившийся» «Механик Тарасов». Но ни советское судно, ни корабли береговой охраны Канады не успели спасти американцев. Позднее с поверхности океана подняли лишь 22 тела. Остальные так и сгинули в морской пучине.

Погиб как моряк

Направляясь к нефтяной платформе, Былкин рассчитывал, что прибывшие корабли помогут и его судну. Но крен замедлил ход ролкера.

Зато поблизости оказался калининградский рыболовный траулер «Иван Дворский». «Поблизости» составляло около 100 морских миль или, учитывая скорость судна, 14 часов. Еще ближе от «Механика Тарасова» оказалось рыболовное судно «Сигурфари» с Фарерских островов. Его капитан Миччел Ольсен пытался прийти на помощь. Они подошли ближе и связались с командой по радиотелефону. Им ответили: «Мы русские. К нам идет спасательное судно».

Казалось бы, после такого Ольсен должен был отбыть по своим делам, но иностранец, видя, насколько плохи дела у советского корабля, решил задержаться. И не зря. Сначала у ролкера волнами сорвало шлюпку, и Ольсен вновь спросил по рации: «Есть ли там люди?» Советские моряки отрезали: «Все пока на борту».

Капитан Былкин отказался и от помощи канадских вертолетчиков, что появились над терпящим бедствие кораблем. Вероятно, он больше боялся выволочки в родном пароходстве, нежели гибели корабля и десятков подчиненных. Лишь за пару минут до ухода судна под воду здесь появился рыболовный траулер «Иван Дворский». Вот только спасти ему никого не удалось. Причина была в том, что извлечь человека из волн на высокие борта траулера было почти невозможно. И все же моряки «Ивана Дворского» смогли поднять одного соотечественника. Но спустя несколько минут он умер от переохлаждения. А вот Ольсен со своими парнями сделал для русских куда больше. На борту его судна оказалось 9 советских граждан. Их растирали спиртом, укутывали в теплую одежду, но спасти удалось только пятерых.

Иностранный капитан навсегда запомнил, как Былкин продолжал говорить с мостика по радиотелефону, когда его корабль тонул. «У нас не было магнитофона, чтобы записать его речь. Мы не знаем, что он говорил», — вспоминал Ольсен те страшные мгновения. Былкин погиб вместе с экипажем, его тело так и не было найдено.

Следствие по катастрофе «Механика Тарасова» пришло к выводу, что причиной крушения стали технические факторы. Однако после этого плавание ролкеров на трансатлантических линиях прекратили.

Указом Президиума Верховного совета СССР от 11 мая 1982 года за проявленные мужество и самоотверженность при выполнении морского и международного долга во время спасения моряков советского теплохода «Механик Тарасов» капитан траулера «Сигурфари» Миччел Ольсен был награжден орденом Дружбы народов.

Алексей АНИКИН