Январское наступление в 1945 году войск 1-го Белорусского фронта вошло в историю как Варшавско-Познанская наступательная операция. Одним из самых кровопролитных и драматических событий этого периода стала ликвидация группировки немецких войск, окруженной в городе-крепости Познани. Освободить населенный пункт Красной Армии удалось лишь к 23 февраля. Согласно первоначальным планам, взятие города должно было пройти гораздо быстрее.

И стены помогают

Познань — древний и крупный город. За свою многовековую историю он успел не раз побывать то польской Познанью, то прусским Позеном. Но в 1945 году никого, конечно, не интересовало славное прошлое Познани. Для войны значение имело только одно: этот город лежит на перекрестке крупных железных и шоссейных дорог, к тому же на берегу судоходной реки, соединенной каналом с Одером. Магистрали из Познани шли на Торунь, Штеттин, Бреслау, Варшаву и, наконец, через Франкфурт-на-Одере — прямо на Берлин. Так что уже в 1944 году стало понятно — бои за город предстоят ожесточенные.

Такой «лакомый стратегический кусок» в планы немцев отдавать не входило. Поэтому они принялись с упорством и известной педантичностью возводить укрепления. Вокруг города протянулись два противотанковых рва, повсюду оборудовались огневые точки, в том числе бетонные, артиллерийские позиции, минные поля. Нацисты реанимировали укрепления конца XIX века, дополнив их бронеколпаками. Все полевые сооружения связывались общей системой огня с фортами крепости, расположенными вокруг города. Фортификационные сооружения (построенные еще в конце XIX — начале XX века), которых было 18, надежно прикрывали подступы к городу.

Каждый форт представлял собой подземное сооружение, которое почти не выступало над уровнем местности. Он окружался рвом, ширина которого составляла примерно 10 метров, а глубина — до 3 метров. Форты имели перекрытие толщиной до одного метра и были покрыты земляной насыпью толщиной до 4 метров. Внутри фортов находились общежития для солдат, сводчатые паттерны с рядом карманов для размещения боеприпасов, продовольствия и другого имущества. Все форты были оснащены артезианскими колодцами и приспособлениями для отопления и освещения.

Еще одной проблемой Познани для советских войск был ее гарнизон. Точную численность оборонявшихся установить в настоящее время довольно сложно — помимо «штатных» частей в город успели отойти части разбитых в предыдущих боях дивизий. Кроме того, задерживались и распределялись по подразделениям больные и легкораненые из госпиталей, а также все проезжавшие через город отпускники.

В Познани также располагалось юнкерское училище. Незадолго до начала ликвидации фашистских войск состоялся досрочный выпуск юнкеров — из примерно 3 тысяч учащихся 80% досрочно получили лейтенантские погоны и вместе с преподавательским составом училища были распределены по гарнизону. Советские офицеры позже признали — подготовка юнкеров была на достаточно высоком уровне. «Наличие кадра юнкеров в Познани значительно повысило боеспособность ее гарнизона и затянуло борьбу по его уничтожению», — заявляли бойцы РККА.

Дело техники

Но не все было так безоблачно в Познани. В городе не хватало техники и артиллерии. По состоянию на 25 января 1945 года штабисты 8-й гвардейской армии, которая находилась под командованием генерал-полковника Василия Чуйкова, насчитали до 64 орудий и до 70 единиц бронетехники.

Ликвидация окруженной немецкой группировки была возложена на 29-й гвардейский и 91-й стрелковые корпуса, получившие усиление. С учетом мощных оборонительных сооружений немецкого гарнизона Познани было принято решение сделать ставку на пушки, гаубицы и минометы. Артиллерию резерва главного командования разделили на две мощные группы: северную и южную.

Штурм города советскими войсками начался 26 января. Существовала определенная надежда на то, что город получится взять довольно быстро. Основания рассчитывать на это были. Уже ближе к концу войны участились случаи того, что из-за стремительного наступления советских войск противник не успевал занять долговременные укрепления.

Однако первый день не был отмечен существенными достижениями. Артиллерийская разведка не сразу смогла определить даже расположение хорошо замаскированных фортов внешнего пояса. «Приступить к разрушению фортов имеющимися артиллерийскими средствами было не только невозможно, но и вообще нецелесообразно», — отметили штабисты Чуйкова.

На следующие сутки решили подавить огнем артиллерии батареи и огневые точки фортов. В этот момент пехота должна была прорываться в город. Отчасти план удалось реализовать. Форты оказались фактически в окружении, но ни один из них так и не был взят. Да, укрепления были блокированы, но чтобы удерживать их в таком состоянии, требовались как человеческие ресурсы, так и артиллерия. Чтобы иметь возможность перебросить бойцов на выполнение других задач, форты начали уничтожать. Для этого прибегли к помощи саперов. Они под прикрытием обстрела добирались до вентиляции бункеров, заливали внутрь горючее, после чего туда же отправлялся «коктейль Молотова». Способ оказался действенным, но вывести таким образом из строя удалось лишь несколько фортов.

Прорыв внешнего обвода обороны, казалось, приведет к мгновенному захвату всего города. Чуйков выдвинул немцам ультиматум, в котором потребовал от них немедленно сдаться: «Поднимите белые флаги и смело идите в направлении наших войск». Но на его предложение противник не отреагировал. Дело в том, что как раз в это время улучшилась погода, а в городе продолжал еще функционировать аэродром. Немцы по воздуху могли еще некоторое время продолжать снабжать осажденных, что, естественно, вселяло в них веру в благоприятный исход сражения. Чувствуя поддержку извне, немецкие солдаты продолжили сопротивление.

Где эта улица?

Большую роль в битве за Познань сыграл полковник Эрнст Гонелл. Его спешно повысили в звании до генерала, а потом направили также по воздуху в осажденный город. Он за короткий промежуток времени сумел восстановить боевой дух гарнизона и быстро загнул фланги, создав новый очаг сопротивления в центре города. Конечно, не все шло гладко. Немцы все-таки потеряли аэродром. Так Познань оказалась в полной изоляции, но даже это не смутило нового командующего.

После того как советским солдатам удалось проникнуть внутрь города, немцы не ослабили сопротивление. Первое время Красная Армия несла потери. К началу февраля в рядах 8-й гвардейской армии осталось мало бойцов и командиров, помнящих уличные бои в Сталинграде. Да и те, кто не забыл «городские сражения», за два с лишним года успели привыкнуть воевать на открытой местности. О тонкостях ведения боев в черте города советские офицеры вспомнили не сразу. Известен случай, когда 182-я легкая артиллерийская бригада ворвалась на одну из улиц города и вытянулась в колонну. На одном из перекрестков улиц, где скопились танки и самоходные орудия, создалась пробка. Вышедший вперед советский танк был подбит орудием противника и окончательно загородил дорогу. Подразделения бригады были на два часа «выключены» из боя и понесли потери от минометного огня противника и от обстрела с верхних этажей зданий фаустпатронами.

Немцы оставляли в сданных кварталах группы снайперов, фаустников и автоматчиков. Часто в тылу советских частей оставались фольксштурмовцы, да и сама линия фронта не всегда была сплошной, как в поле. Очевидно, что противник знал город лучше. Это также позволяло немцам вновь занимать уже отбитые у них ранее дома и целые кварталы. Так, однажды двигавшийся к центру города 1191-й легкий артиллерийский полк попал под обстрел в уже освобожденной части города. Следующие восемь часов артиллеристы вели бой в окружении.

Репетиция штурма Берлина

Большая часть территории города оказалась под контролем советских войск к середине февраля. Сопротивление оказывала только цитадель. Она представляла собой пятиугольник неправильной формы и была расположена в северо-восточной части города. Для полного «счастья» оставалось захватить только ее. Но сделать это было не так-то просто.

Стены и перекрытия цитадели достигали 2 метров. В каждом углу располагались крепостные сооружения — редуты и равелины. Внутри крепости находился ряд подземных помещений и галерей, одноэтажные и двухэтажные здания для складов и убежищ.

Цитадель по праву могла называться неприступной крепостью. По периметру сооружение было обнесено рвом и земляным валом. Стены рва высотой 5-8 метров были выложены кирпичом, что делало их непреодолимыми для танков. В самой цитадели укрывалось около 12 тысяч немецких солдат.

Масштабный штурм цитадели начался около 11 часов 18 февраля. В этот день был произведен мощнейший артиллерийский удар по цитадели. 1400 орудий и ракетных установок «Катюша» утюжили германскую оборону на протяжении целых четырех часов. Но даже такой напор поначалу не смог причинить существенного ущерба остаткам гарнизона.

Весь день 19 февраля шла борьба за крепостной вал — немцы пытались закидывать ров гранатами и обстреливали его. В ответ советские саперы забрасывали им взрывчатку. Моменты взрывов использовались пехотой. Солдаты постепенно продвигались по валу. У них даже получилось завязать бой за ближние постройки внутри цитадели.

Лишь к вечеру 20 февраля немцев удалось оттеснить вглубь цитадели настолько, чтобы начать постройку моста. Позже под прикрытием дым-завесы красноармейцы начали перетаскивать через ров тяжелое оружие. Тем не менее немцы продолжали держать под обстрелом ров, срывая попытки построить более прочный мост для пропуска техники. Тогда было решено действовать иначе. При помощи взрывчатки были обрушены стены рва. В 3 часа утра по получившейся аппарели в крепость вошли четыре огнеметных танка. Потом туда же была переброшена и другая техника. Такому напору противник уже ничего не смог противопоставить.

23 февраля был дан салют (20 залпов из 224 орудий) в честь освобождения Познани. Потери среди красноармейцев составили 4887 человек. Совинформбюро сообщило об уничтожении 25 тысяч немцев. Еще 23 тысячи сдались в плен. Ни в числе погибших, ни сдавшихся в плен не было Эрнста Гонелла. Он решил свести счеты с жизнью самостоятельно. Подписав приказ о капитуляции Познани, Гонелл расстелил на полу флаг со свастикой, лег на него и застрелился.

По Третьему рейху был нанесен смертельный удар, а опыт, полученный в Познани, пригодился в Берлине, где также пришлось штурмовать жилые здания и промышленные зоны. В штабах соединений 8-й гвардейской армии после взятия Познани принялись составлять различные приказы и инструкции. Работа не оказалась напрасной — теорией охотно воспользовались при взятии Берлина.

Вячеслав КОРОТИН