Отечественное околофутбольное движение имеет не столь богатую историю, как в Британии, но и у нас есть исторические даты. Одним из заметных противостояний советских фанатов стала битва болельщиков московского «Спартака» («мясных») и киевского «Динамо» («хохлов») 20 сентября 1987 года.

Движение футбольных болельщиков в Советском Союзе стало обретать свои черты только в 1970-х годах. Как следствие, среди фанатов различных команд стали возникать как дружественные, так и враждебные отношения.

Истоки вражды

Не секрет, что московский «Спартак» никогда не имел покровительства мощного государственного ведомства. Отсюда и пошла за командой слава «народной». На заре существования «Спартак» не был таким грозным клубом, как «Динамо» или «ЦДКА». В то же время киевское «Динамо» тоже входило в систему МВД и было одной из самых мастеровитых команд чемпионата СССР. Их знаменитый «Матч смерти» с командой немецких зенитчиков «Flakelf» в оккупированном Киеве навсегда вошел в историю советского спорта.

Однако все это было, когда фанатского движения в СССР не было и в помине. Что не мешало киевлянам недолюбливать все московские команды, которые, по их определению, были «москалями». Интересно, что первая конкретная претензия киевлян к москвичам относилась даже не к футболу, а к хоккею. Из хоккейного киевского «Динамо», ставшего позднее «Соколом», ЦСКА традиционно «выковыривал» лучшую молодежь, призывая парней в армию.

Московский «Спартак», не тянувший на гранда, рассматривался киевлянами скорее как помощник, который отбирает у земляков важные очки. Так, например, случилось в 1961 году, когда спартаковцы дважды обыграли «Торпедо» и тем самым выбили его из «золотой гонки» с киевским «Динамо», взявшим в том сезоне первое место.

Правда, «спартачи» делали это не из любви к киевлянам, ведь они тоже были «Динамо», а из спортивных принципов. В стане «мясных» бытовало мнение, что любое «Динамо» — зло, ибо глава НКВД-МВД Берия когда-то отправил в лагерь основателя «Спартака» Николая Старостина.

До поры до времени открытой конфронтации между болельщиками «Спартака» (Москва) и «Динамо» (Киев) не наблюдалось. В конце 1976 года киевляне обыграли спартаковцев, отправив их прямиком в первую лигу. Причем для киевлян этот матч не решал ничего, они уже были вне чемпионства, зато «Спартак» ничья спасала от вылета. «Динамо» разгромил «Спартак» — 3:1, и его болельщики восприняли это тяжело. «Тогда первый секретарь приехал в Киев смотреть, как «Спартак» хоронят. У них в городе праздник был», — рассказывал бывший игрок красно-белых, а в 1976 году главный тренер «Спартака» Анатолий Крутиков. После этого ни о каких дружеских отношениях речи быть не могло.

И все же главными недругами в Москве до 1982 года киевляне считали болельщиков «ЦСКА» и московского «Динамо». Случалось так, что «мясные», также враждовавшие с этими болельщиками, защищали киевлян в Москве от своих земляков. Однако, после того как в 1981 году на стадионах Москвы милиция стала наводить порядок жесткими методами, особенно в отношении приезжих фанатов, киевляне обиделись на всех! Их лидеры громко заявили, что в Москву они больше ни ногой! Позднее фанаты «Динамо» и вовсе скандировали с трибун лозунг «Смерть Москве!».

Обиженные киевляне

Украину в высшей лиге первенства СССР представляли пять клубов, но только болельщиков «Динамо» москвичи прозвали хохлами. При этом болельщики «Днепра» (Днепропетровск) у них звались днепряне, «Металлиста» (Харьков) — хорьками, «Черноморца» (Одесса) — моряками, а «Шахтера» (Донецк) — дончанами. Что как бы намекало на то, что киевское «Динамо» — самый украинский клуб из всех вышеперечисленных.

Болельщики «Спартака» добавляли и романтического флёра. Мол, игра этих двух клубов подобна противостоянию поэзии и мата, романтики и прагматизма, вольной столицы и узколобой провинции. Все видели, как начиная с 1982 года на киевском стадионе уменьшалось число динамовских и увеличивалось количество желто-голубых флагов. Недовольство зрело с обеих сторон, и нужен был повод, чтобы оно выплеснулось наружу.

В октябре 1982 года «Спартак» должен был играть с «Динамо» в Киеве. Москвичи собрались устроить массовый выезд, но уже на киевском вокзале московская милиция задержала несколько сотен парней в красно-белых цветах. В итоге, из 2-3 тысяч желающих до Киева разными способами добралось только 500 «спартачей». Здесь их уже ждали потрепанные ранее в Москве киевляне. Причем под украинские «угощения» попали самые молодые фаны — «пионеры», их побили крепче остальных. Этот плевок спартаковская торсида поклялась без ответа не оставить. Как говорят, война так война. Правда, сначала москвичам нужно было унести ноги из Киева.

Чтобы избежать столкновения разгоряченных толп, киевские власти подгоняли несколько «Икарусов» к стадионному выходу и грузили в них «москалей». После чего везли их на вокзал и грузили в поезд. Однако это был еще не конец приключений.

«Они (киевляне) успевали проехать на автобусе несколько остановок и встречали наш поезд чуть впереди — с камнями. Помню это место — там была гора, а поезд ехал в ложбине. — вспоминал тренер «Спартака» Олег Романцев. — Однажды в нашем вагоне оказалась семейная пара из Германии, туристы. И тут мы как раз попали под «обстрел» киевлян. Камни полетели в стекла, шум, звон, крики! Немцы подумали, что им пришел конец. Вдвоем заголосили: «Бомб! Бомб!» И резко прыгнули на пол».

Бойня на вокзале

20 сентября 1987 года киевское «Динамо» в очередной раз принимало на своем стадионе «Спартак». За сутки до этого состоялась игра дублеров, на которой присутствовали болельщики обеих команд. После нее москвичи услышали, что у киевлян есть «черный список» «мясных», которые просто так из Киева не уедут. В переводе на русский: «Бить будем всех, но этих убьем». Тем паче, что в Киев приехало только 300 «спартачей».

Мелкая стычка стала предвестником будущего побоища, случившегося на следующий день. Уже утром малую группу москвичей отмутузили в арке на улице Красноармейской. Причем поддержать киевлян приехали и особо отпетые товарищи из Днепропетровска и Львова. После драки двое москвичей обратились к врачам, а остальные пошли смотреть игру.

Тот матч «Динамо» проиграло благодаря шикарному голу Федора Черенкова. Но еще во время первого тайма на сектор москвичей прилетел брошенный киевлянами ножик. К счастью, он никого не ранил, но взрыв агрессии вызвал. Лидеры «мясных» сообщили милиционерам, что если пространство вокруг них не очистят, то они сделают это сами. Естественно, никто ничего не сделал, и «мясные» кулаками выгнали оппонентов на другие сектора.

Разозленные этим, а еще более — обидным поражением в родных стенах, киевские фанаты еще до финального свистка стали уходить со стадиона. Они хотели взять реванш на кулаках. К счастью, милиция разгадала их замысел и пригнала для гостей автобусы. Еще до их отхода от стадиона в окна «Икарусов» полетели камни. А на перроне, прорвав оцепление, к «спартачам» рванула озверевшая толпа. Команда «Спартак» уже уехала на тот момент, а фаны ждали свой поезд. Противостояние могло закончиться трагично — 300 гостей против 2 тысяч киевлян. И тут случилось чудо — из прибывшего в Киев поезда выскочила толпа новых «мясных», не успевших на игру. Равновесие в силах было восстановлено, и фанаты двинулись друг на друга. Грандиозная драка не выявила победителя, тем более помешала милиция, но москвичи были уверены, что они показали киевлянам «кузькину мать». После чего в спартаковской среде родилась еще одна бессмертная кричалка: «Помню эту дождливую осень, город Киев и махач кругом, когда нас было только три сотни, а хохлов почти весь стадион. Но врагу никогда не добиться, чтоб склонилась моя голова. Дорогая моя столица, золотой мой «Спартак» — Москва».

Интересно, что, в отличие от предыдущих битв фанатов, на эту отреагировали и пресса, а потом и власть. В Москву приехали следователи транспортной прокуратуры УССР, но предъявить официальное обвинение оказалось некому. Круг лиц, причастных к массовому хулиганству, установить не удалось. Однако Госкомспорт СССР постановил, что та команда, чей стадион станет новой ареной беспорядков, будет играть на чужой арене. Увы, это так и осталось только на бумаге.

Прохор ЕЖОВ