Романы Бориса Акунина очень кинематографичны. Только слишком уж много в них исторических огрехов. В экранизациях, естественно, количество ляпов заметно возрастает, что хорошо видно по ретро-детективу «Статский советник» (2005).

В Москву! В Москву!

Режиссерская работа Филиппа Янковского «Статский советник» не первый фильм, создатели которого поддались моде и выпустили афиши, где название написано по правилам дореволюционной орфографии — и написано неправильно. Да, слово «советник» в XIX веке имело «ять» в корне и «ер» на конце, однако в слове «статский» забыли про «i» перед «й» вместо «и».

Теперь перейдем непосредственно к фильму. Он начинается с того, что террорист Грин (Константин Хабенский) убивает генерала Храпова в поезде, следующем из Петербурга в Москву. На экране мы наблюдаем состав, который едет по одноколейке, хотя «железка», соединявшая обе столицы, с самого начала была двухпутной.

Злодей садится в поезд в Клину, но вокзал на Ютикский не похож. Еще бы, ведь это вокзал в Боровичах Новгородской области. Кстати, движение там не сквозное: Боровичи — конечная станция своей ветки.

Чехарда с вокзалами продолжается, когда состав достигает Первопрестольной. По какой-то причине он прибывает на Брестский (ныне Белорусский) вокзал вместо Николаевского (ныне Ленинградского). Туда же, заметим, приезжает и выписанный революционерами из Северной Пальмиры налетчик Козырь (Владимир Машков).

В Москве из-за убийства Храпова царит суматоха. Жандармы и полиция уповают на дедуктивные таланты Эраста Петровича Фандорина (Олег Меньшиков), который того и гляди станет обер-полицмейстером. Пока он всего лишь чиновник особых поручений и статский советник. Поэтому все называют его «высокородием» (что верно), но все же порой забываются и именуют «высокоблагородием», а это уже почти оскорбление, ибо данное обращение положено для государевых слуг классом ниже.

Далее. Главному герою демонстрируют команду филеров, слушающих инструктаж старшего. На месте Фандорина мы бы удивились: действие ленты происходит в 1891 году, а филерские бригады появились в России на несколько лет позже. Вдобавок в кадре показаны явно не штатные агенты (среди них есть даже женщина), а просто полицейские осведомители из гражданских.

Позвони мне, позвони

Белокаменная конца XIX века, показанная в картине, радует уровнем телефонизации. Создается ощущение, что волшебные аппараты есть буквально у всех. Между тем, тогда число абонентов в Москве едва превышало тысячу человек, номера публиковались в периодике — и ситуация, в которой Грин мог позвонить с какого-то заброшенного склада по своим революционно-подрывным делам и остаться анонимом, совершенно исключалась. К тому же тогдашняя плата за роскошь проводной связи была астрономической: 250 рублей. Даже царю в Кремле телефон поставили только в 1903 году!

Стоит также отметить, что все показанные нам телефоны — это «эрикссоны» начала XX века с обычной трубкой. Десятью годами ранее динамик и микрофон в аппаратах были отделены друг от друга.

Телефоны — не единственные предметы в кадре, явившиеся из будущего. Любовница Фандорина Эсфирь Литвинова (Эмилия Спивак) носит с собой дамский пистолетик «браунинг» выпуска 1906 года. Таким же не брезгует и князь Пожарский (Никита Михалков). Революционеры палят из наганов образца 1895 года. Жандармы стреляют из винтовок Мосина, хоть и изобретенных в то время, но поступивших на вооружение жандармского корпуса только несколько лет спустя.

Один из боевиков Грина читает «Графа Монте-Кристо». Судя по титульному листу, это том из собрания романов Александра Дюма под редакцией П. В. Быкова, которое издадут лишь в начале XX века.

Впрочем, имеются в «Статском советнике» и вещи, вышедшие к 1891 году из обихода. Например, в борделе мадам Жюли (Мария Миронова) буянит некий пьяный гусар в голубом доломане. Увы, в описываемый период этот род кавалерии уже канул в Лету. Остались, правда, гусары в лейб-гвардии, но их форма была красной или оливковой.

Как денди лондонский одет

В определенный момент Пожарский грозит глупому ротмистру фон Зейдлицу (Владимир Зайцев) арестантскими ротами, и тот жутко пугается. Будь на месте бедного служаки кто поумнее, он бы вспомнил: арестантские роты упразднены в 1870 году и заменены исправительными арестантскими отделениями гражданского ведомства.

К слову, этот фон Зейдлиц носит боевой орден Св. Станислава 2-й степени с мечами. Интересно, где жандармский офицер мог его заслужить в царствование Александра III Миротворца, не ведшего войн? Такой же вопрос следует адресовать жандармскому полковнику Бурчинскому (Федор Бондарчук), расхаживающему с Владимиром 3-й степени с мечами. И даже великий князь Симеон Александрович (на самом деле Сергей Александрович — Акунин всегда слегка изменяет имена реально существовавших людей) носит Владимира 4-й степени с мечами, хотя к тому моменту у него уже имелся Владимир 3-й степени, хотя и без мечей.

Также странно, что великий князь выходит к Фандорину при полном параде, но без положенной ему Андреевской ленты. И не менее странно, что он сулит герою чин камергера, совершенно утративший к концу XIX века свой былой престиж. Даже такой бессребреник, как Эраст Петрович, должен был бы поморщиться, поскольку камергера давали тогда уже кому ни попадя. Сам Фандорин тоже хорош: князь в форме, а он притащился к нему в партикулярном платье. Что за неуважение!

И вообще, манеры Эраста Петровича в фильме настолько демократичны, что уже даже скандальны. Для человека с обостренным чувством собственного достоинства и следящего за модой он выглядит на диво неотесанным: входит в помещение в верхней одежде, сидит на ступеньках парадной лестницы, не соблюдает дресс-код, является на званый вечер к генерал-губернатору с любовницей в сексуальном платье с убийственным вырезом. Любой бы заслужил за такое всеобщее порицание, но фандоринское поведение никто словно не замечает.

Держиморды на работе

Впрочем, другие персонажи ведут себя не лучше. Жандармы как ни в чем не бывало жестоко колотят арестованных, будто современные «оборотни в погонах». В том числе избивают женщину (дворянку-революционерку Иглу в исполнении Оксаны Фандеры). Конечно, по мере нарастания напряжения в обществе «сатрапы» сильно погрубели душой и не чурались насилия. И все ж при Александре III нравы были еще мягки. Если кого жандармы и «прикладывали», то не при начальстве. А уж офицеры руки точно не марали — эксцессы устраивали нижние чины. И каждый подобный грешок, ставший достоянием общественности, вызывал бурю.

Мы же в кадре видим, как златопогонники пускают в ход кулаки, ничуть не стесняясь вышестоящих чинов, которые делают вид, что ничего особенного не происходит. Очевидно, авторов картины интересовала не столько историчность их детища, сколько возможность провести параллели с нынешними реалиями. В чем киношники, к сожалению, доходят до абсурда: к примеру, жандармы добывают компромат на террориста Рахмета (Алексей Горбунов), тайно сфотографировав его с 14-летней путаной. Это полная дикость для той эпохи. Да и снять человека в 1891 году так, чтобы он этого не заметил (громоздкая камера на треноге, магниевая вспышка, время выдержки), было невозможно.

Иными словами, вниманию зрителя предложили исторический детектив, который вполне компетентен как детектив, но слово «исторический» к нему применимо очень условно. В «Статском советнике» есть достойные актерские работы, интересный сюжет, запутанная интрига. Только дух времени в нем совсем не чувствуется.

Александр ЧЕКУЛАЕВ