В середине прошлого века города СССР и зарубежных стран пестрели красочными афишами, на которых значилось: «Михаил Куни. Психологические опыты. Сеансы телепатии и гипноза». Каждый раз выступавший артист поражал зрителей своими уникальными способностями. Номера его богатого репертуара были эксклюзивными, ведь подобного в те годы не демонстрировал никто в мире.

Предметы и города

Ровно в 20.00 на сцену выходил элегантный подтянутый мужчина в черном безупречно сидевшем костюме и белоснежной рубашке с галстуком. Взгляды зрителей привлекали тонкой лепки сосредоточенное лицо и длинные, словно у пианиста, пальцы. Указательный был украшен старинным перстнем с дорогим зеленоватым камнем.

Мужчина оглядывал зал, загадочно улыбался и начинал творить чудеса, сопровождая свои номера легкими комментариями, пропитанными тонким юмором. К зрителям выступавший относился подчеркнуто внимательно и уважительно, без всякого панибратства и саморекламы.

В начале представления, увенчав голову черным непроницаемым колпаком, Куни для разминки просил зрителей спрятать какие-то личные предметы. Затем снимал колпак, деловито прохаживался по рядам и без труда находил все спрятанные вещи, вызывая восхищенный гул. Он доставал мужские часы из внутренних карманов пиджаков, извлекал запонки из ботинок и сережки из дамских сумочек. На вопросы: «Как вам это удается?» — лишь загадочно улыбался. Представление вызывало у каждого присутствовавшего в зале неподдельный и все время нарастающий интерес.

А выступавший тем временем просил зрителей на листах бумаги, выданных его ассистенткой, написать название любого города и спрятать листок в карман. После чего стремительно подходил к выбранному наугад зрителю, пристально вглядывался в его лицо и оглашал название города. Зритель вставал и демонстрировал всем листок с написанным, доказывая, что артист не ошибся.

Во втором отделении на задней стенке декорации вывешивались двадцать разноцветных дисков — в том порядке, в котором предлагали сидевшие в зале. Артист выходил из кулис, бросал взгляд на диски; затем поворачивался к зрителям и говорил — диски каких цветов где располагаются.

Эйнштейн и Чаплин

Перед следующим номером на сцене оказывались три черные доски с колонками цифр. Цифры были написаны в пять рядов и состояли из трехзначных чисел.

Ассистентка начинала вращать эти доски. Куни стремительно выходил на сцену, только пару секунд смотрел на эти мелькающие цифры, затем отворачивался, сосредоточивался, приложив изящную руку к высокому лбу, и через минуту четко называл не только расположение цифр, но и общую сумму всех мелькающих трехзначных чисел.

Перед следующим номером ассистенты выносили на сцену плотные листы ватмана. Артист громогласно объявлял, что за несколько минут нарисует по памяти портрет любого знаменитого человека из прошлого. После чего просил зрителей называть имена.

К примеру, из зала кричали:

— Нарисуйте Эйнштейна!

Маэстро тут же приступал к работе. Под его четкими плавными движениями на ватмане проступал образ знаменитого физика. Завершив портрет, художник вопрошал зал:

— Похож?

— Похож, похож! А теперь изобразите Чаплина!

И через пару минут на зрителей смотрел наивный и трогательный, но такой несгибаемый и находчивый человек в котелке с непременной тросточкой.

После окончания представления у служебного входа Михаила всегда встречали поклонницы с цветами и засыпали его вопросами:

— Как вам такое удается? Как вы это делаете?

— Я просто сумел натренировать зрительную память и интуицию! — отвечал артист.

Огромным успехом пользовались и сеансы гипноза, которые проводил на своих представлениях маэстро.

Он погружал в гипнотическое состояние желающих из зала и, к примеру, внушал им, что они находятся в лодке, плывущей по бурной реке, и те усиленно «гребли» веслами, борясь с коварным течением.

Некоторых он «отправлял» в экзотические джунгли, и подопытные смело прорубали себе дорогу воображаемым мачете.

Когда же артист пробуждал их ото сна, они не помнили, что происходило с ними несколько минут назад.

Стихи и проза

В советские годы, когда СССР был отделен от Запада железным занавесом, за него удавалось проникать в основном дипломатам, морякам торгового флота, спортсменам и артистам знаменитого на весь мир балета. Однако Михаила Куни регулярно приглашали за рубеж. Благодаря благосклонности властей он объездил с гастролями много стран.

В первый год зарубежных гастролей артист посетил Швецию, Финляндию, Венгрию, откуда отправился в далекий Китай. Что поразительно — везде он вел программы на языке той страны, которая гостеприимно раскрывала перед ним двери. Это помогало установить близкий контакт с залом и сохранить дух доверия.

Перед очередными гастролями артист, пользуясь учебниками, словарями и консультациями филологов, за неделю-две постигал язык новой страны. На таком уровне, чтобы свободно общаться с залом. Особенно стремился, чтобы зарубежный зритель не ощущал акцента, а потому часами шлифовал произношение.

Шведский журналист Бьорн Соренсен в своей статье отмечал феноменальный талант артиста и назвал Куни «Человеком-загадкой», обладателем уникального мозга.

Изучать иностранные языки Михаилу помогала феноменальная память. Она же сохраняла языки на долгие годы.

Как-то в Ленинграде, в перерыве представления, он узнал, что в зале находится шведская делегация. Михаил решил поприветствовать ее членов на шведском языке в начале второго отделения, что с блеском и исполнил, хотя с периода гастролей в этой стране прошло больше десяти лет.

Некоторые зрители пытались прямо во время представления «проверять» возможности артиста.

Как-то один скептически настроенный гражданин встал, прочитал по книжке длинное стихотворение модного тогда Евгения Евтушенко и категоричным тоном предложил Куни повторить его. Тот усмехнулся и сделал это молниеносно. Без единой ошибки.

Картины и фото

Неординарные способности артиста во многом определялись его богатой биографией и родителями, которые всячески развивали творческие наклонности сына.

Будущий уникум родился 7 сентября 1897 года в Витебске, его настоящее имя — Моисей Абрамович Кунин. Он с детства увлекался поэзией. Тренируя память, легко выучил сотни стихотворений Пушкина, Лермонтова, Тютчева. Увлекался живописью, занимался гимнастикой и акробатикой, брал уроки игры на фортепиано. Учился в Витебском художественном училище, где его учителями были Марк Шагал, Роберт Фальк и другие знаменитые мастера кисти. Все они отмечали огромный талант юноши и считали его поразительным рисовальщиком. Тогда же он увлекся фотографией и сделал серию портретов своих учителей.

Особенно юноша сблизился с Марком Шагалом и тяжело пережил его отъезд из Витебска.

Затем последовал новый, неожиданный для близких, поворот в жизни молодого человека. В шестнадцать лет Михаил начал выступать в цирке с собственным оригинальным номером «Баланс на трапеции». Посмотрев номер знаменитого в то время циркового артиста Арраго «Живая счетная машина», юноша начал развивать свои способности к мгновенным арифметическим действиям с большими числами, в чем необыкновенно преуспел, легко перемножая многозначные числа в уме.

Жажда новых знаний привела любознательного парня в Московский коммерческий институт, который он экстерном окончил в 1916 году. В 1917-1918 годах молодой человек посещал лекции в Психоневрологическом институте в Москве, часами пропадал в библиотеке, изучая труды Ивана Павлова. Был лично знаком с Владимиром Бехтеревым, присутствовал на лекциях известного психолога и гипнотизера Ефима Журавского и очень гордился дружбой с ним. Впоследствии не раз отмечал, что очень многому научился у маэстро.

Накопленная информация и природный талант вновь привели нашего героя на цирковую арену, где он выступал с номером «Художник-моменталист», быстро рисуя, в том числе с завязанными глазами. В конце номера он исполнял трюки из репертуара «Живой счетной машины»: называл количество конфет, положенных на цирковой барьер, после мгновенного на них взгляда, количество спичек, высыпанных на манеж, число зубчиков в гребенке, показанной зрителем.

Впоследствии начал выступать с программой «Психологические опыты», регулярно собирая полные зрительные залы.

Камера и мольберт

Стены его квартиры украшали собственноручно нарисованные картины. Особенно сильное впечатление на гостей производил большой портрет Альберта Эйнштейна. Искусствоведы сходились во мнении, что Куни — художник огромного дарования и уникальная личность с разносторонними способностями. Спорили, кто он больше: экстрасенс, психолог, живописец, гипнотизер или иллюзионист.

Сам артист признавался:

— Когда-то психология была моим увлечением, а живопись — профессией. Теперь наоборот. Ведь я учился у Шагала, Фаворского, Фалька… И сейчас люблю посидеть с мольбертом. Даже персональные выставки состоялись. Есть и другие увлечения: в поездках по миру я отснял пятнадцать тысяч метров кинопленки, смонтировал двадцать полнометражных документальных фильмов. Будучи заядлым филателистом, собрал сорок тысяч почтовых марок…

Счастливо сложилась и личная жизнь артиста. В двадцать лет он женился на Александре Кагановой. В браке родились два сына и дочь.

В послевоенные годы Куни решил установить контакт со своим учителем и другом Марком Шагалом, ставшим к тому времени мировой знаменитостью, за картинами которого гонялись музейщики и коллекционеры многих стран.

Через знакомого Михаил передал письмо Шагалу. Тот ответил трогательным посланием, в котором писал, что помнит своего любимого ученика и друга, желает ему счастья и надеется на скорую встречу.

Но повидаться им так и не удалось. Марк Шагал посетил СССР в 1973 году и с горечью узнал, что год назад его друг скончался.

Старший сын феноменального артиста — Михаэль — стал известным театральным художником и увековечил память об отце, написав о нем книгу.

Владимир БАРСОВ