Николая Иванова называли великим мастером бельканто. В начале 1830-х годов он дебютировал на сцене итальянского театра Сан-Карло и в Россию уже не вернулся. Именно для Николая Иванова по просьбе Джоаккино Россини знаменитый композитор Джузеппе Верди написал арию Odi il voto, о grande Iddio в своей опере «Эрнани».

Николай Кузьмич Иванов, а точнее — Карбаченский (такова его настоящая фамилия), родился 10 октября 1810 года на Полтаве близ города Глухова (по другой версии — в селе Воронеж Сумской области). По одним сведениям, он родился в семье крепостных крестьян, по другим — в семье бедных мещан.

Ангел Придворной капеллы

Уже в раннем детстве у мальчика проявились незаурядные певческие способности. Коля начал петь в церковном хоре и обучаться в Глуховской певческой школе. Когда ему исполнилось 10 лет, его пригласили в Придворную певческую капеллу. Мальчик из российской глубинки, рожденный в бедной семье, едва ли даже мечтал об этом.

В Придворной певческой капелле на одаренного юного певца обратил особое внимание тогдашний директор капеллы Федор Петрович Львов. И, когда к 1827 году голос Николая «определился» и после естественной мутации певец обрел «взрослый» голос тенора, он начал выступать публично, в том числе и в высшем обществе.

Вскоре произошла судьбоносная встреча Николая Иванова и композитора Михаила Ивановича Глинки, тогда еще просто молодого человека, увлеченного музыкой. Глинка начал заниматься с юношей.

Нежный и звонкий голос тенора будоражил слушавшую его публику. Но сам он был очень робок, и стеснение не позволяло ему брать красивые высокие ноты. Постепенно благодаря занятиям с Глинкой тесситура голоса Иванова становилась шире, а тембр — красивее. Его пение сравнивали с ангельским, а высокие ноты в его исполнении звенели, будто хрустальные колокольчики.

В 1830 году Михаил Глинка по состоянию здоровья решил отправиться на лечение за границу, что было в те времена весьма популярно среди аристократов. Молодого человека одолела «целая кадриль болезней», и врач предписал ему пробыть за границей в теплом климате не менее трех лет. Отец Михаила Глинки опасался отпускать сына одного в такое далекое и долгое путешествие и нашел выход — пусть компаньоном его сына в этой поездке будет Николай Иванов. Молодых людей объединяла не только любовь к музыке, пению и итальянской опере, но и болезни. Певец страдал от заболеваний верхних дыхательных путей.

Отец Глинки договорился с директором певческой капеллы Львовым, чтобы тот походатайствовал об этой поездке перед императором. Львову понравилась эта идея, так как эта поездка давала возможность направить одного из лучших теноров Придворной капеллы на «повышение квалификации». Николай I поддержал ходатайство директора. Иванову дали двухлетний отпуск и пособие. Однако с Ивана Николаевича Глинки император взял подписку, что тенор не будет чувствовать недостатка средств в том случае, если выделенного государственного пособия ему не будет хватать. Иван Николаевич считал, что его сын выполняет весьма важную государственную миссию. После возвращения тенор должен был принести славу русскому искусству, и в этом была бы и заслуга Глинок…

Повышение квалификации

В Милане Николай брал уроки у Элиодоро Бьянки — известного в те времена тенора. Бьянки весьма высоко оценил голос русского тенора.

В Неаполе молодой тенор благодаря наличию рекомендательного письма от князя Григория Петровича Волконского обратился к учителю пения Андреа Ноццари. Ноццари был легендой. Его голос был уникален, трансформируясь из тенора в баритон, он охватывал диапазон от нижнего си-бемоль большой октавы до си-бемоль первой октавы. Также Ноццари прославил его знаменитый ученик — певец Рубини. Прослушав юношу из России, учитель взялся учить его бесплатно. Он и думать забыл о вознаграждении за свои труды. Такое исключение великие мастера делали лишь тогда, когда к ним обращались исключительные ученики.

Итогом путешествия Николая Иванова в Италию стало его приглашение к королевскому двору и дебют в неаполитанском театре Сан-Карло в знаменитой «Анне Болейн». Тогда-то певец и принял решение не возвращаться в Россию, а продолжить карьеру оперного певца в Италии. Сложно сейчас точно сказать, почему он так поступил. Причин для этого может быть, как минимум, две. В России Николай Иванов был человеком низкого происхождения. И этого не смогли бы исправить ни его талант, ни успехи на сцене. В высшем обществе того времени об этом едва ли забыли.

Во время своего заграничного путешествия дворянин Михаил Глинка представлял Николая Иванова как компаньона в этом путешествии, и происхождение тенора не особенно кого-то интересовало. Да и европейская публика многое прощала талантливым людям из любви к искусству. Вторая причина решения не возвращаться в Россию лежит скорее в профессиональной плоскости. Развивать свой певческий талант Николай Иванов в те годы мог только в Европе.

Поначалу певец просто оттягивал свое возвращение на родину, ссылаясь на то, что ему требуется проживание в южном климате по причине якобы резвившегося кожного заболевания. Затем он направил в Россию прошение об отставке, но император «не изъявил соизволения на просьбу Иванова». Более того, Николай I потребовал от посольства, чтобы те нашли способы вернуть беглого подданного в Россию. Михаил Глинка поступок Иванова счел верхом бесчестья, посчитав, что тем самым певец нанес оскорбление и самому Михаилу, и его отцу. Ведь они поручились за его возвращение в Россию. В конце концов, Николай Иванов был все-таки исключен из состава Придворной капеллы.

Мастер бельканто

А тем временем его карьера оперного певца развивалась весьма успешно. Иванов участвовал в постановке «Вильгельм Телль», исполнив партию Арнольда; в «Сомнамбуле» ему досталась партия Эльвино. Кстати, примерно в это же время он познакомился со знаменитым итальянским композитором Джоаккино Россини, который стал покровителем молодого тенора. В 1833 году Николай Иванов начал выступать в Париже. К роли Джанетто в «Сороке-воровке» его готовил сам автор оперы — Россини.

В опере Доницетти «Марино Фальеро» тенор пел вместе с такими оперными звездами, как Джулия Гризи, Джованни Баттиста Рубини, Антонио Тамбурини.

В 1838 году Николай Иванов вернулся в Италию. Он пел в Ла-Скала и Болонье, в Генуе, во Флоренции. В 1844 году состоялось триумфальное выступление тенора в опере Джузеппе Верди «Эрнани». Иванов исполнил заглавную партию в опере. Его покровитель Джоаккино Россини буквально упросил Верди (у композитора был очень непростой характер!) написать специально для Иванова арию к этой опере. Премьера была потрясающей.

Кстати, это был не единственный раз, когда знаменитый маэстро Верди пошел навстречу просьбам Джоаккино Россини. К осенней премьере оперы «Атилла» в 1846 году Верди опять же специально для тенора Иванова написал романс Форесто. Это была так называемая «ивановская» редакция оперы, после 1849 года издания «Аттилы» в этой редакции прекратились.

Николай Иванов перестал выступать на сцене в начале 1850-х годов. Последнее его выступление датируется 1852 годом. Точных сведений относительно причин завершения его карьеры нет. Различные источники противоречат друг другу. По одной из версий, голос певца просто утратил силу и потому он оставил сцену. По другой версии, причиной послужило хроническое заболевание дыхательных путей. В течение нескольких следующих лет он жил во Флоренции, а затем переехал в Болонью, где и скончался в июле 1880 года.

Надежда АРТОНКИНА