В начале XIX века науки египтологии еще не было. Не было и научной археологии. Поисками египетских артефактов занимались чаще всего авантюристы. Но среди этой разношерстной публики выделялся итальянец Джованни Бельцони — человек малообразованный, но предприимчивый, увлеченный и по-своему честный.

Джованни Баттиста Бельцони жил в знаменательную эпоху: когда ему, сынишке падуанского цирюльника, было 11 лет, в соседней Франции началась Великая революция. Когда ему было 20 лет, Наполеон отправился в свой Египетский поход.

Патагонский Самсон

Молодой Джованни не предполагал, что судьба свяжет его с далеким Египтом. Пока что он пытался найти применение своим силам на родине, но в Италии, оккупированной французскими войсками, это было непросто. К тому же Бельцони не преуспел ни в мастерстве цирюльника, ни в науках — он писал на родном языке со страшными ошибками. С детства его привлекали только две вещи — путешествия и изобретательство. Но в Европе начиналась череда наполеоновских войн, и судьба молодого итальянца большого роста и с хорошо развитой мускулатурой виделась вполне очевидной. Спасаясь от службы в армии, он бежал в Англию. Без языка, без денег, без профессии.

Там Джованни наконец-то нашел способ зарабатывать на жизнь — он стал цирковым артистом. При таких внешних данных, какие у него имелись, это было совсем не сложно. Младший брат, уехавший в Англию вместе с ним, подвизался коверным клоуном, а он — двухметровый гигант — работал цирковым силачом. Коронным номером этого атлета была «живая пирамида», то есть Бельцони поднимал и с легкостью вращал до дюжины взрослых мужчин и женщин, стоявших на специальной платформе. На афишах крупными буквами печатали его сценическое имя — Патагонский Самсон. В то время в Европе появилась мода на дикарей, вот и хозяин цирка показывал своего итальянского верзилу под видом диковинного гиганта из Южной Америки. «Самсон» даже носил звериную шкуру для большей убедительности.

Со временем из Патагонского Самсона он вырос до Великого Бельцони, а в 1812 году отправился странствовать по Европе, нанимаясь в цирки и театры. Рождество 1814 года Джованни встретил с родственниками. Ему уже исполнилось 36 лет. За все эти годы он ни разу не подумало Египте…

Голова Мемнона

В Египет семейство Бельцони попало практически случайно. Дело в том, что Джованни вошел в тот возраст, когда поднимать на арене тяжести становилось с каждым годом все труднее, к тому же он страдал, очевидно, гипертонией и отлеживался после нагрузок с ледяным компрессом на лбу, останавливая обильные кровотечения из носа. Нужно было искать другой вариант дохода. Тут-то он и познакомился с агентом египетского паши Исмаилом Гибралтаром, который искал в Европе технических специалистов. Изготовивший немало гидравлических устройств для цирка, Бельцони тут же предложил свои услуги. Однако попытка создать для паши современный гидравлический насос обернулась неудачей — мало того что само устройство на испытаниях сломалось, так еще пострадал и слуга Бельцони. Паша от услуг иностранца отказался. Но в Египте он познакомился с людьми, которые заинтересовали его египетскими древностями — швейцарским путешественником и специалистом по Востоку Иоганном Буркхардтом, английским консулом Генри Солтом, французским консулом Бернардино Дроветти и генуэзцем Джованни Кавильей, исследовавшим сфинкса в Гизе. Бельцони даже побывал у пирамид в Гизе, и они его впечатлили. Особенно его занимало, каким образом египтяне перемещали тяжеленные каменные блоки. Скоро ему представился случай провести собственный эксперимент.

Буркхардт как раз искал специалиста для транспортировки семитонного бюста из храма Рамзеса в Луксоре, расположенного в 1200 километрах от Каира. Артефакт, известный как «голова Мемнона», был длиной в 2,5 метра. И эту гранитную махину нужно было протащить по пескам до Нила и сплавить до самого устья. Попытки самого Буркхардта к успеху не привели. Бельцони решил применить свои знания по гидравлике и охотно согласился. Так с женой, слугой и переводчиком из коптов, завзятым алкоголиком, он отправился в путешествие на лодке вверх по Нилу. Через три недели Бельцони прибыл на место работ, нанял 80 местных жителей, которые построили площадку на салазках, на нее при помощи 4 рычагов подняли статую и начали понемногу продвигаться по песку к воде. За 15 дней они достигли берега Нила. Теперь все дело было за судном, на борт которого следовало погрузить колосса. Статую обнесли заборчиком, поставили двух охранников, а сам Бельцони зря времени терять не стал. Сначала он решил осмотреть храм в Абу-Симбеле, который
недавно открыл Буркхардт, но так и не смог проникнуть внутрь. Попробовал найти и расчистить вход, но недели, которую он выделил на работы, было явно недостаточно. Рядом с изображением Рамзеса Бельцони оставил на камне собственное имя…

На обратном пути Бельцони остановился на островке Филе, где стоял храм Исиды, и нашел там красный обелиск с надписями и 12 каменных блоков с прекрасными изображениями. Все это он «застолбил» для себя и договорился об отправке находок в Луксор. В Луксоре же оказалось, что большого судна из Каира так и не прислали, пришлось нанимать лодку на собственные деньги, поскольку, как он понял, в противном случае колосса перехватят французские искатели древностей. В те времена между английскими и французскими коллекционерами шла яростная борьба. Когда дружелюбный сначала консул Дроветти узнал, что Бельцони согласился работать на Солта, он даже вынашивал планы пристрелить удачливого соперника. Отправка «головы Мемнона» в Британский музей стала последней каплей. Дроветти стал злейшим врагом Бельцони.

В поисках заработка

«Голова» отправилась в долгий путь в Англию, а Бельцони буквально обшарил в поисках артефактов весь Египет — от Луксора до Каира. В западной части Долины царей он извлек из песка 18 статуй, шесть из которых были совершенно целыми, одна из которых, из белого кварцита, изображала Сети II. Там же была открыта и статуя львицы Сехмет. Затем он нашел вход в гробницу Эйе, которая оказалась разграбленной, и вскрыл гробницу Сети I, украшенную прекрасными барельефами и росписями, с алебастровым саркофагом фараона, которая по имени первооткрывателя получила название «Гробница Бельцони». Он детально все зарисовал и описал, что делает ему честь как исследователю. Всего в Долине царей Бельцони изучил семь гробниц.

В Гизе он нашел, руководствуясь острым умом и наблюдательностью, вход в пирамиду Хефрена. И хотя никаких ценных артефактов внутри пирамиды не нашел, прославился этим настолько, что в память об этом событии в Англии была отлита бронзовая медаль с его именем. В 1818 году он отправился на поиски древнего города под названием Береника, поднялся по Нилу до Эдфу и пересек пустыню, первым из европейцев достигнув его руин. Организовал еще один переход песков в поисках оазиса Сива с храмом Амона и идентифицировал Сиву с оазисом Бахария.

В 1819 году он вернулся с женой в Европу, Падуе, своему родному городу, подарил двух сфинксов, которые хранятся и сегодня в Палаццо делла Раджоне, провел немного времени с родными и уехал на вторую родину — в Англию. Там он начал писать книгу о Египте — «Рассказ об операциях и недавних открытиях в пирамидах, храмах, гробницах и раскопках в Египте и Нубии; а также о путешествии к побережью Красного моря в поисках древней Береники и оазиса Юпитера Аммона». Через год она вышла и имела баснословный успех. В том же году открылась и столь же успешная выставка египетских артефактов, организованная Бельцони. Не было отбоя от желающих ее посетить. После закрытия экспозиции в Лондоне восковые отливки и акварели были показаны в европейских столицах. Бельцони посетил даже Петербург, где был принят императором Александром I и получил от него перстень с бриллиантами. Его приняли в масонскую ложу «Королевский ковчег». Но богатства ни египетские артефакты, ни бестселлер о Египте, ни выставка в Лондоне, ни выставка в столицах Европы ему не принесли.

В 1823 году, соскучившись по путешествиям и надеясь получить объявленную награду за открытие истока Нигера, он отправился в Тимбукту. В Бенине он заболел дизентерией и скоропостижно скончался.

Михаил РОМАШКО