Те, кто вырос в СССР, хорошо знают, что эта страна считалась самой читающей в мире. При этом существовал необъяснимый парадокс: книг, интересных читателю, в «самой читающей» было не найти днем с огнем, поэтому библиофилам приходилось идти на дикие ухищрения, чтобы разжиться искомыми фолиантами.

Так уж сложилось, что наряду с бесплатным образованием, космосом и высокими социальными гарантиями, дефицит стал настоящим брендом первой социалистической державы. В этот разряд попадало все, на что появлялся высокий спрос, от копченой колбасы до чешского хрусталя и югославских консервов.

Мама мыла раму

С самых первых своих дней молодое советское государство вело бескомпромиссную борьбу за внедрение грамотности. Библиотеки и читальные залы появлялись, как грибы после дождя. Книга стала объектом культа. Истово и взахлеб читала вся страна.

Улучшение бытовых условий привело к возникновению моды на составление личных библиотек, но уже во второй половине 1960-х годов появились первые признаки нарождающегося дефицита. Сначала из магазинов исчезли приключенческие романы, затем зарубежная классика и детская литература.

Почему же при работающей целлюлозно-бумажной промышленности, исправно функционирующих издательствах и типографиях востребованных книг вдруг стало не хватать? Мнения на этот счет расходятся. Позже мы вернемся к этому вопросу, но факт остается фактом: в стране появился книжный дефицит.

При этом желание обладать вожделенными фолиантами отнюдь не уменьшилось. Сложности, скорее, распаляли аппетит любителей. Высоко ценились приключенческие и исторические романы, детективы, военная проза, русские и зарубежные классики, особенно в собраниях сочинении, поэты, желательно с диссидентским душком, сатирические романы вроде «Швейка», любовные романы XIX века, многотомные энциклопедии. Отдельной статьей шла хорошая детская литература, от народных сказок до Милна и Киплинга. Совершенно невероятной популярностью пользовалась фантастика. Книги Ефремова, Казанцева, Беляева сметали в считаные часы. Запредельной ценностью считались книги зарубежных фантастов, особенно американских.

Охотники за жемчугом

Да, и в столичных мегаполисах, и в малых и средних городах СССР покупатель имел шанс случайно нарваться на дефицитную книгу и приобрести ее обычным порядком. Однако вероятность такого чуда равнялась нулю. Особенно это касалось Москвы и Ленинграда. Для того чтобы достать заветное «чтиво», библиофилам приходилось вести настоящую охоту.

Самым простым и надежным способом добычи книг становился блат: родственники и друзья, работающие в системе книготорговли. Свои люди придерживали (откладывали) для «элитного» покупателя нужные книги.

Если никакого блата не имелось, стоило пройтись по книжным барахолкам. Там, на самодельных прилавках, можно было найти модные книги, порой потрепанные, порой вполне новые. Покупать сокровища случалось и за сущие копейки, и за приличные деньги. Были там и свои профессионалы-спекулянты, способные найти нужную книгу… за отдельные и порой весьма значительные деньги.

Существовала еще пара способов стать владельцем ценных произведений. Первый из них предполагал сдачу макулатуры. Эксперимент по сбору вторсырья стартовал в 1974 году и быстро сделался популярным. За несколько килограммов старых газет полагалась дефицитная книга. В пункте сбора старателю вручали талон, счастливчик шел в указанный книжный и отоваривался из специального целевого фонда. Те, кто не имел возможности искать макулатуру сам, мог купить талончики у разворотливых старичков или мальчишек, промышлявших этим «бизнесом».

Вторым способом было оформление подписки. Подписка давала возможность за несколько лет собрать Конан Дойла, «Библиотеку приключений» или «Антологию советской фантастики». Однако заполучить подписку было непросто. Право на покупку БСЭ или серии «Золотая рамка» вполне официально разыгрывалось в лотерею.

Для тех, кто хотел именно читать и перечитывать, а не хвастаться перед знакомыми рядами красивых корешков на полках, все-таки имелся один бюджетный способ обзавестись ценной литературой. Ряд советских журналов представлял на утеху читателям целую линейку произведений дефицитных авторов. В «Литературной газете», «Юности», «Иностранной литературе» постоянно выходили рассказы, повести и даже романы русских и зарубежных писателей. Крупные формы разбивались на несколько номеров. В журналах «Юный техник», «Уральский следопыт», «Химия и жизнь» регулярно печаталась фантастика. Любители, наряду с рассказами советских авторов, могли найти Брэдбери, Хайнлайна, Сильверберга, Азимова. Особо желанной добычей у почитателей фантастики считался ежемесячный альманах «Искатель», распространявшийся, впрочем, только в розницу или по спецподписке.

Черные корсары

Любая ситуация с дефицитом чего-либо, в силу своей ненормальности, непременно приводит к расцвету злоупотреблений и даже правонарушений. Не стал исключением и дефицит книжный. Причем правоохранительные органы зачастую не могли ничего исправить. Милиция время от времени проводила рейды по книжным рынкам. Здесь продавца хотя бы можно было «взять» за спекуляцию. Во всех прочих случаях государство было бессильно.

Пожалуй, самым невинным преступлением была кража книжек из библиотек, что, кстати, в обществе чем-то предосудительным вообще не считалось.

Велик был соблазн и для самих работников книготорговли, ведь поступивший в магазин ценный ассортимент можно было не просто оставить для знакомых, а купить самому за символические рубль или два и продать с большой наценкой. Таким образом, вложив в операцию «четвертак», «бизнесмен» мог получить 400-500 рублей прибыли, а это, на минуточку, три месячные зарплаты продавца.

Ловить таких нарушителей было сложно, да и малорентабельно. Мало что давали и рейды по барахолкам. Старушки, распродающие старье, или алкоголики, пытающиеся добыть трешку на «опохмел», никого не интересовали, а профи предпочитали бросить прилавок с товаром и раствориться в толпе: убытки вполне покрывались сверхдоходами.

Одним словом, ситуация сложилась так, что книги по факту стали чем-то вроде альтернативной валюты, причем весьма ценной. Среди книголюбов ходили легенды, что в середине 1970-х годов некто обменял 200 томов «Библиотеки всемирной литературы» на «Москвич». Легенды легендами, но хорошие издания действительно могли цениться по 100-300 рублей за том. Книгами запросто могли отблагодарить за услугу или дать взятку. Книжная спекуляция приняла такие масштабы, что министр внутренних дел Щелоков в 1975 году был вынужден подать соответственную записку в ЦК.

Двадцать лет спустя

Но откуда взялся дефицит? Почему в государстве с плановой экономикой государственные типографии не могли напечатать нужное количество интересных книг?

Критики СССР винят во всем идеологию, дескать, все силы уходили на печать политической литературы. Это не так. Общий объем советской печати был так велик, что даже миллионные тиражи брежневской трилогии ничего существенно не меняли. Политическая литература составляла не более 15% общей массы печатных изданий.

Единого мнения о причинах возникшего дефицита нет. Ситуацию не могли создать злоупотребления продавцов, они, скорее, были следствием. Идеологические запреты на отдельных авторов тоже не делали погоды. Проблема, скорее всего, носила комплексный характер. С одной стороны, по стране оказалось рассредоточено огромное количество книжных магазинов, тиражи невольно распылялись. Охотники за книгами специально ездили в глубокую провинцию, где дефицитные издания просто лежали на полках. Еще одной стороной проблемы были большие объемы книг научно-технических, детских познавательных, произведений молодых малоизвестных авторов СССР и стран, дружественных советскому блоку.

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов вопрос не слишком гибкого планирования. Не исключено и злонамеренное вредительство части элит, работавших на развал страны.

Ряд исследователей винят слишком заниженные розничные цены, ведь если бы 700-страничный Диккенс стоил не рубль с копейками, а семь-восемь рублей, то немедленно отсеялась бы немалая часть покупателей, интересующихся лишь толщиной тома и солидностью обложки.

Впрочем, как бы то ни было, но в 1990-х годах СССР ушел в прошлое. Исчез и книжный дефицит. Полки магазинов заполнились литературой на любой вкус, от Маркеса до японских комиксов. Книга стала доступной, и современный человек, никогда не стоявший в очереди за «мушкетерами» и не сдававший макулатуру «на Пикуля», просто не может со всей серьезностью воспринимать естественный для советских времен тезис «книга — лучший подарок!».

Эдуард ШАУРОВ