Ночью 23 декабря 1888 года Винсент Ван Гог вошел в дом терпимости на улице Буд’Арль и вручил одной из девушек окровавленный сверток с куском собственного уха… Эта история — самая популярная притча о гениальном психе. Но был ли Ван Гог безумен на самом деле?

Личность Ван Гога окружена легендами, которые мало соответствуют действительности. Жизнь мэтра была прозаична. Он родился в обеспеченной семье, получил прекрасное образование, говорил на трех языках. Отец его служил священником, три дяди успешно торговали произведениями искусства, а четвертый, в чине адмирала, руководил портом.

Мифы и реальность

Главным творцом легенд о Ван Гоге считают немецкого галериста Юлиуса Мейера-Грефе, который, занявшись картинами великого голландца, быстро оценил их потенциал и задумался о рекламе. Обладая бойким пером, Мейер-Грефе решил написать привлекательную для коллекционеров биографию художника. Живым мастера он уже не застал, поэтому писал, мешая правду с удобным для себя вымыслом.

Ван Гог и впрямь начал рисовать уже поздновато, к 30 годам, но это было не чудом, не наитием, а взвешенным, обдуманным шагом. Отказавшись от карьеры священника, Винсент действительно занялся живописью, но отнюдь не спонтанно. Прежде, чем посвятить себя рисованию, он семь лет работал артдилером в крупной торгово-художественной фирме Goupil & Cie, где стал экспертом в области искусства.

Именно с такой позиции Ван Гог и начал свой путь в живописи. Вопреки очередной легенде, он вовсе не был гениальным дилетантом, а имел фундаментальное образование по истории и теории искусств, а кроме того, практический опыт в продаже картин. В 27 лет он приступил к систематическому изучению предмета, начав с рисования по самым современным учебникам, и даже какое-то время учился в двух академиях художеств.

В 1886 году, по совету младшего брата Тео, Винсент перебрался в Париж и поступил в студию Фернана Кормона. В Париже превосходный бизнесмен Тео свел его с Писсарро, Тулуз-Лотреком, Моне, Ренуаром, Дега, с восходящими звездами, вроде Синьяка и Гогена. Он же уговорил старшего брата заняться входящим в моду постимпрессионизмом.

Бедность художника Ван Гога тоже, мягко говоря, преувеличение. Еще в 1884 году он заключил с братом договор: в обмен на картины Тео обязался снабжать его холстами, красками, прочими материалами и ежемесячно выплачивать 220 франков.

Столь же достоверно и «непризнание» Винсента, который якобы продал всего одну работу. Тео регулярно устраивал брату выставки, где его картины неплохо продавались, а пресловутая «единственная» картина — «Красные виноградники в Арле» — была куплена за 400 франков, что означало прорыв в мир серьезных цен.

Добавили красок?

Краеугольным камнем в написанной Мейером-Грефе биографии было, конечно, безумие великого рисовальщика, оно же становилось и вишенкой на торте. На самом деле художник страдал припадками и приступами депрессии только в последние годы жизни. Врачи диагностировали не врожденные отклонения, а последствия частого употребления абсента.

Впрочем, у биографиста Мейера-Грефе оставалась в запасе история с ухом.

В 1888 году Ван Гог переехал на юг Франции и убедил Поля Гогена перебраться к нему, в городок Арль. Ван Гог, натура яростная и увлекающаяся, был буквально влюблен в своего экзотического, повидавшего мир друга, но жить под одной крышей приятели не смогли. Споры и ссоры возникали по любому поводу. Через два месяца Гоген решил уехать. Считается, что после очередного конфликта в шизофреническом приступе Винсент отрезал бритвой кусок уха, а после отнес его проститутке.

Немецкие историки Ганс Кауфман и Рита Вильдеганс, изучив факты и записи полицейских архивов, выдвинули свою версию происшествия.

Между друзьями произошла дуэль. Во время схватки Гоген — хороший фехтовальщик и бывший моряк, умеющий за себя постоять, — отрубил Ван Гогу кусок уха. Думается, после этого, придя в себя и немного остановив кровь, друзья договорились замять дело. Винсент, не желавший сдавать товарища полиции, рассказал, что нанес рану сам себе. Гоген подтвердил. В дальнейшем оба они хранили молчание. Хотя на одном из эскизов Ван Гога нарисовано ухо, а рядом с ним латинское слово ictus, именно так фехтовальщики называют один из ударов.

История с ухом трагически повлияла на создателя «Подсолнухов». Он погрузился в депрессию, лечился, а через два года покончил с собой. Или пал жертвой несчастного случая? Это еще одна загадка, но если справедливо второе, то гений кисти умер, вновь не назвав ранившего его человека.

Евгений ЗИМИН