Одному из главных героев романа «Война и мир» Лев Толстой дал фамилию Болконский. Нетрудно догадаться, что писатель имел в виду княжеский род Волконских. С которыми, кстати, состоял в отдаленном родстве.

Звериные прозвища

У неочевидного корня генеалогического древа семьи Волконских стоит убиенный монголами и канонизированный Церковью князь Михаил Всеволодович Черниговский.

Фигура эта вполне реальная, чего нельзя сказать о его полумифическом сыне Юрии и столь же полумифическом внуке Иване по прозвищу Толстая Голова. Их называли тарусскими князьями. Но в дошедших до нас летописях они не фигурируют, а появляются лишь в родословных, которые Волконские представили в 1686-1687 годах для внесения своего рода в Бархатную книгу. Внести их внесли, но вопросы остались.

Михаила Черниговского убили в 1246 году, а вот павшие на Куликовом поле тарусские князья Федор и Мстислав по этой родословной приходились ему правнуками. При временном разрыве в 134 года звучит неубедительно. Либо у Волконских куда-то выпали два-три поколения, либо они задним числом притянули тарусских князей к Михаилу Черниговскому.

Так или иначе, род младшего из погибших героев зачах на его сыновьях — князьях спажских. А вот потомки старшего поступили на московскую службу и, приобретя вотчины на берегах реки Волкони (нынешняя Тульская область), стали прозываться Волконскими. В Москве им принадлежала усадьба, давшая название улице Волхонке.

В XV веке династия разделилась на три ветви. Старшая ветвь дала Московской Руси ряд воевод, из которых следует отметить Петра-Веригу Волконского, погибшего в 1521 году в неравном бою с крымчаками, а также Юрия и Якова Волконских, полегших под татарскими и казацкими саблями в 1659 году под Конотопом.

Иван Федорович по прозвищу Лось поучаствовал в событиях Смутного времени, командуя царской артиллерией при осаде последнего оплота Ивана Болотникова — Тулы.

Представитель средней ветви князь Андрей Романович тоже имел звериное прозвище — Бык, отметившись в истории как основатель Белгорода. Его брат Федор Романович по прозвищу Кривой в 1607 году был убит в Путивле сторонниками Лжедмитрия II, а еще один брат — Михаил — погиб в 1610 году, защищая Пафнутьев-Боровский монастырь от поляков.

Представитель младшей ветви — князь Иван Михайлович — сложил голову в 1633 году во время Смоленской кампании против тех же поляков.

В общем, в тылах Волконские не отсиживались, часто гибли в боях, но все равно размножались.

Шутовской колпак

В Петровскую эпоху Волконские служили как-то без огонька и были оттеснены публикой, о которой принято говорить: «из грязи в князи».

О тенденциях того времени можно судить по судьбе Никиты Федоровича Волконского (1690-1740), правнука защитника Пафнутьев-Боровской обители. По матери, Екатерине Милославской, он приходился двоюродным братом царям Федору, Иоанну V и царевне Софье. Службу начал секретарем при русском резиденте в Курляндии Петре Бестужеве-Рюмине. На его дочери Аграфене Волконский и женился.

В Курляндии в качестве вдовствующей герцогини правила дочь Иоанна V — Анна Иоанновна. А Бестужев был при ней и «оком царя», и любовником. Но он имел неосторожность вступить в конфликт с прицеливавшимся на курляндский трон Меншиковым, и его отозвали. А новый фаворит герцогини — Эрнст Иоганн Бирон — объяснил ей, что предшественник нещадно ее обкрадывал. Анна наябедничала Петру II, а после его смерти и сама стала императрицей. В результате Бестужевы и Волконские попали в опалу.

Увлекшейся интригами Аграфене Петровне досталось больше всего: ее отослали в Тихвинский монастырь, где в 1732 году она и скончалась. Князю Никите Федоровичу царица приказала стать шутом и ухаживать за ее любимой левреткой.

Пока князь-шут подвергался унижениям, его сын Михаил (1713-1778) воевал с турками. При Елизавете Петровне карьера Михаила Волконского пошла в гору: он выполнял ответственные дипломатические поручения и дослужился до генерал-аншефа.

Главным его достижением считается наведение порядка в Москве, куда в 1771 году он был назначен «главнокомандующим» после эпидемии чумы и чумного бунта.

Другой сын князя-шута, Алексей Никитич (1720-1781), воевал и с турками, и пруссаками, но дослужился только до генерал-майора. Из его детей стоит упомянуть дочь Екатерину (1754-1829), «большую московскую барыню», и супругу библиофила Алексея Мусина-Пушкина, открывшего «Слово о полку Игореве».

Почти Суворов

Теперь обратимся к потомству убитого в 1607 году в Путивле воеводы Федора Кривого.

Его правнук — князь Михаил Андреевич — весной 1709 года был воеводой в Полтаве, но умер в самом начале осады. Его внук по женской линии — Сергей Федорович — приходился прадедом Льву Толстому, так что Волконские для автора «Войны и мира» люди не чужие.

Другой внук полтавского воеводы, Семен Федорович Волконский (1703-1768), подобно своему родственнику — московскому «главнокомандующему», дослужился до генерал-аншефа, тоже воевал с турками и пруссаками, а плюс к этому — с персами и шведами.

Но больше известен его сын, князь Григорий Семенович (1742-1824), у которого, как считается, Лев Толстой позаимствовал черты для создания образа «старого князя Болконского». И внешностью, и манерой поведения князь-прототип был похож на Суворова, что явно выпячивал, называя себя учеником великого полководца.

На самом деле правильней назвать его учеником другого крупного полководца — фельдмаршала князя Николая Репнина, которому Волконский к тому же приходился и зятем (он был супругом его дочери Александры).

Действуя под началом тестя, Григорий Волконский со своим корпусом вынес основную тяжесть битвы при Мачине, победно завершившей войну с Турцией (1791). В эпоху Наполеоновских войн Григорий Семенович находился на периферии, губернаторствуя в Оренбурге. Бумаги обычно подписывал не читая, что не помешало ему заслужить репутацию вполне толкового администратора. Регулярно обливался холодной водой и ходил без верхней одежды — как Суворов.

Любовь к Украине

Когда в 1801 году фельдмаршал Николай Репнин скончался, не оставив законных наследников по мужской линии, Александр I издал указ, по которому прославленная фамилия переходила к старшему внуку полководца по женской линии.

Этого внука звали Николаем, и, вероятно, именно от него Толстой набрал больше всего черт для Андрея Болконского.

Правда, в отличие от князя Андрея, князь Николай под Аустерлицем с флагом в руках пехоту в бой не водил, зато участвовал в описанной Толстым атаке кавалергардов, был тяжело ранен, подобран французами и после выздоровления представлен Наполеону. Бонапарт отпустил его в Россию, попросив передать царю свои мирные предложения.

В дальнейшем Репнин-Волконский еще не раз скрещивал шпагу с французами, отличился во многих сражениях, дважды становился георгиевским кавалером. В 1813 году губернаторствовал в оккупированной Саксонии, где его и сегодня вспоминают ласковым словом.

Вернувшись на родину, Николай Григорьевич получил в управление Полтавскую и Черниговскую губернии и много сделал для развития этого края, считавшегося «классической Малороссией». Любимым его детищем стал Полтавский институт благородных девиц, в который князь вкладывал собственные средства. К деньгам он вообще относился легко — и в результате был обвинен в нецелевом их расходовании.

Следствие показало его полную невиновность, но Репнин-Волконский все равно вышел в отставку и остаток жизни посвятил меценатству и благотворительности. Его поместье Яготин под Полтавой стало своего рода малороссийской культурной Меккой. Хоронили князя толпы народа.

Любовь к Малороссии возникла у Волконского под влиянием супруги Варвары Алексеевны, урожденной Разумовской, внучки последнего украинского гетмана. Дочь Репниных-Волконских тоже Варвара (1808-1891) — замуж так и не вышла, поскольку двух ее избранников не одобрили родители по причинам финансово-социальным.

Первой любовью Варвары был Лев Баратынский, брат известного поэта, которого восприняли как охотника за наследством. Неудачно посватавшись, он вышел в отставку и умер холостяком в своем имении.

Второй любовью стал Тарас Шевченко, который воспринимал Варвару Дмитриевну с позиций чисто эгоистических и меркантильных. Она действительно сильно ему помогала, а выступив в качестве писательницы, сделала Шевченко главным героем своего незаконченного романа «Девочка»: «Он был поэт. Поэт во всей обширности этого слова… Он одарен был больше чем талантом, ему дан был гений».

Всего у Репниных-Волконских было семеро детей, но лишь один внук по мужской линии — князь Николай Васильевич (1834-1918). Сделав стандартную, но вполне удачную военно-дипломатическую карьеру, он умер в фамильном имении Яготин, когда Гражданская война на Украине только разгоралась.

Мятежники и верноподданные

У Николая Репнина-Волконского было два брата — просто Волконские.

Князь Никита Григорьевич (1781-1844) участвовал в Наполеоновских войнах, а во время мирной передышки (после Тильзита) ездил в Париж в качестве царского курьера. Наполеон подарил ему перстень с маленьким бриллиантом, но князь, удивившись дешевизне подарка, передарил перстень сопровождавшему его жандарму. Наполеон, узнав об этом, сильно обиделся.

Выйдя в 1827 году в отставку, Никита Григорьевич уехал в Италию, где принял католичество. Его супруга Зинаида Александровна (1789-1862), урожденная Белосельская-Белозерская, держала модный литературный салон и вообще определяла культурные тенденции.

Другим братом Репнина-Волконского был декабрист Сергей Григорьевич Волконский (1788-1865), женатый на дочери генерала Николая Раевского Марии (по которой, между прочим, безответно вздыхал Пушкин). Сергей Волконский, как и многие его родственники, отличился в Наполеоновских войнах, но его уже написанный портрет не поместили в Военной галерее Зимнего дворца именно из-за участия князя в декабристском движении.

Верная жена отправилась за мужем в Сибирь, где у них родились четверо детей. Старший из них — Михаил (1832-1909) — сделал карьеру при генерал-губернаторе Восточной Сибири Николае Муравьеве-Амурском. Именно Волконский в 1856 году и привез декабристам (включая родного отца) указ нового царя Александра II об амнистии. Высшие должности, которые довелось занимать Михаилу Сергеевичу, — товарищ (заместитель) министра народного просвещения и член Государственного совета.

От фельдмаршала до рок музыканта

Была у князя-декабриста и сестра Софья Григорьевна (1785-1868), которая вышла замуж тоже за Волконского — представителя другой ветви рода и очень дальнего родственника князя Петра Михайловича (1776-1852). Вот он со знаменем в руках действительно возглавлял атаку при Аустерлице, но больше ничем на героя Толстого не походил, ибо был чужд рефлексий, во всем следуя царской воле. В противном случае он и не стал бы единственным среди Волконских фельдмаршалом.

При этом, несмотря на эпизод при Аустерлице, Петр Михайлович был, собственно, не полководцем, а профессиональным штабистом, отцом-основателем российского Генерального штаба. Жена не могла простить мужу, что он не заступился за ее брата-декабриста, и предпочитала проводить время за границей. Петр Михайлович, в свою очередь, завел любовницу — вдову коллежского асессора Прасковью Жеребцову, которой и был верен до конца жизни. Она, кстати, тоже приходилась дальней родственницей Льву Толстому.

Интересно, что внучка Петра Михайловича — Елизавета Григорьевна (1838-1897) — вышла замуж за князя Михаила Сергеевича, сына декабриста.

Их сын Петр (1861-1947), эмигрировав из России, принял католичество и стал видным богословом. Его сын Михаил (1891-1961) приобрел известность как музыкант, певец и композитор, а в 1947 году вернулся в СССР. Музыкальную тему продолжили сын Михаила — композитор Андрей Волконский (1933-2008) — и его внук Петр, живущий в Эстонии и сменивший имя на Пиэтер. Он режиссер и рок-музыкант.

А ведь это лишь одна из веточек огромного и густого родового древа.

Дмитрий МИТЮРИН