Люди не часто задумываются о том, что множество отмечаемых сегодня праздников уходит корнями в глубокое языческое прошлое и так или иначе связано не только с астрономическими датами, но еще и с героями древних верований.

Так повелось, что Рождество и Новый год — самые светлые праздники в жизни каждого человека. Мы с нетерпением ждем добрых духов зимы и с детства знаем, что с Дедом Морозом приходит красавица Снегурочка, а Санта-Клаусу помогают трудолюбивые эльфы. Но, увы, так происходило не всегда и не везде… Бывало, что у спутников Санты на лбу росли рога, с клыков капала кровь, а из мешков с подарками торчали детские головы.

Камуфляж для святого

Современные религии часто прибегают к методу культовой адаптации. К примеру, христианство, вытесняя язычество, не сносило вековой уклад подчистую. Оно действовало исподволь, маскируя новые мифологемы под старые, привычные, наработанные тысячелетиями. Так древний славянский праздник Комоедицы, знаменовавший конец зимы и весеннее равноденствие, превратился в Широкую Масленицу — неделю гуляний перед Великим постом, а праздник Купайлы (бога летнего солнца), отмечавшийся в день летнего солнцестояния, стал Иваном Купалой, праздником Иоанна Крестителя.

Точно так же и Рождество христианские пастыри привязывали к языческим зимним праздникам. В каких-то странах церемония менялась достаточно кардинально, допустим, в США, где обрядовая система во многом строилась с чистого листа, или в России, пережившей период мощных социальных реформ. Теперь мы уже не ассоциируем имя Деда Мороза, образованное от корня «мор-», со смертью и почти ничего не знаем о языческих Колядках. А вот в старой Европе древние духи зимы оказались настолько живучи, что вписались в праздник Рождества как полноправные участники, хотя и достаточно странные.

Нам, выросшим на образах советского Нового года, сложно даже представить, как европейское Рождество оказалось связано с персонажами вроде фрау Перхты, вырывающей кишки у грешников, или Йольского кота, поедающего детей, на которых нет нового свитера, троллей Йоласвейнаров и их матери, великанши Грилы, дьяволопоклонника Ганса Траппа, мясника-каннибала Пера Фуэтара. Часть из этих рождественских чудовищ действовала самостоятельно, часть неотрывно сопровождала немецких, французских, исландских Дедов Морозов, выполняя роль кнута при сладком прянике.

Крампус по праву может считаться одним из самых видных и растиражированных демонов Рождества.

Педагогика с рогами

Слово krampus происходит от древне-верхне-немецкого krampen в значении «коготь». Также известны названия Hornernickel — рогатый Николай — и Klausentreiben — Дикий Клаус, но на самом деле Крампус гораздо старше христианских святых. В скандинавской мифологии Крампус был сыном Хели, богини-повелительницы подземного мира. Упоминания о беспощадном языческом духе зимы встречаются в дохристианском фольклоре, особенно часто в сказках альпийских регионов. Крампуса знали в Австрии, Южной Баварии, Моравии, Венгрии, Словении, Чехии, Хорватии, даже в некоторых областях Италии.

С распространением Христовой веры в жизнь общества начали входить новые культовые личности, такие как святой Николай, чей праздник отмечается 6 декабря. Святой в своей неистребимой благости помогал страждущим и дарил детям подарки. При этом нужно понимать, что христианство, проповедуя дуализм, требовало кары как противовеса вознаграждению. Детей нужно было не только поощрять, но и запугивать. Тут-то и пригодился языческий монстр.

Ученые полагают, что Крампус начал появляться в рождественском фольклоре примерно с XI-XIII века. Возникнув в Южной Германии и Австрии, этот персонаж быстро распространился по Европе и уже к XVII веку стал законным спутником будущего Санты, иногда даже сидя в его санях. Зловещий антипод святого Николая не раздавал подарков, его епархией было наказание малышей, которые в прошедшем году вели себя плохо. В лучшем случае Крампус оставлял под их подушками уголь, в худшем — порол шалунов розгами и драл за уши, а в самом крайнем — крал неслухов и лентяев для дальнейшей жестокой расправы.

Заросшее густой шерстью, обвешанное цепями чудовище с изогнутыми козлиными рогами и торчащим из пасти языком появлялось в европейских городках и альпийских деревнях в ночь с 5 на 6 декабря. За спиной его была приторочена корзина, в которую демон запихивал своих жертв, чтобы затем отнести в холодную пещеру, мрачный замок или в саму преисподнюю (в зависимости от источника). Дальнейшая судьба похищенных детей печальна: либо они бывали утоплены в реке, либо превращались в вечных рабов зимнего черта, либо становились его ужином.

Контрреформация передвинула традицию дарения подарков на Рождество, а ночь перед днем святого Николая прочно укрепилась за козлорогим воспитателем детворы и стала ночью Крампуса.

Почем ваши розги?

Считается, что обычай дарить подарки на Рождество формировался под появление зимних ярмарок. Мода на эти ярмарки, которые иногда назывались «немецкими», впервые возникла в Дрездене в XV веке, а затем благополучно расползлась по всей Европе. Вместе с ними распространилась и мода на Крампуса, Оказалось, что среди добрых христиан полно желающих в первую неделю декабря, вырядившись в косматые шкуры, нацепив колокольчики и жуткие маски с рогами, ходить по домам, заглядывать в окна — словом, пугать детишек, а еще, сообразуясь с быстро крепнущим обычаем, требовать чарочку водки с их родителей.

Католическая церковь пыталась бороться с разгуливающими по европейским городам монстрами, уж больно рогато-лохматые напоминали дьявола. На декабрьские маскарады налагались запреты, тот же, кто продолжал рядиться в костюм Крампуса, рисковал попасть под следствие инквизиции. Его могли обвинить в поклонении сатане и заподозрить в увлечении черной магией. Любитель попугать детишек мог запросто оказаться на костре.

Когда позиции церкви начали ослабевать, многие явления повседневной жизни претерпели серьезную либерализацию, а на этом фоне либерализовалось и отношение к Крампусу. В начале XIX века легенда об альпийском черте, наряду с другими немецкими языческими историями, была описана Якобом Гриммом в книге «Германская мифология». К концу века уже начался выпуск марок, а потом и подарочных открыток с изображением рождественского черта. Сюжеты подобных открыток часто отличались фривольностью и даже откровенным сексуальным подтекстом. Церковь этих картинок, конечно, не одобряла, но обмен такими открытками вошел в моду и означал пожелание веселых праздников.

Последняя попытка запретить альпийского демона была произведена в Австрии во время правления фашистского режима Дольфуса в 1934-1938 годах. Крампуса официально объявили распространителем антихристианских и, как ни странно, социал-демократических идей. На рогатого шоумена был наложен строгий запрет. Впрочем, запрет продлился недолго, и уже через пару десятилетий Крампус прочно занял место в церемонии новогодних гуляний.

Оскар за лучшие когти

Сегодня в первую неделю декабря в Европе разворачивается настоящий зимний Хэллоуин. Тысячи мужчин в городах Германии, Австрии, Швейцарии, Чехии наряжаются в мохнатые костюмы, надевают жуткие рогатые маски и выходят на улицы. Звеня цепями и колокольчиками, стуча палками, размахивая факелами и кнутами, развеселая армия монстров устраивает настоящее шоу. Крампусы гоняются за детьми, хлопают прохожих розгами, зрители визжат, изображая шуточный ужас. Особым вниманием у ряженых пользуются молодые женщины: козлоподобный дух всегда слыл символом плодовитости, и скрытые под страшными масками мужчины не упускают возможности потискать понравившихся им особ за разные места.

Если во времена язычества и Средневековья переодевание в темного духа зимы носило сакральный смысл, то теперь парад рождественских чертей превратился исключительно в развлечение. Образ Крампуса претерпел тотальную коммерциализацию. Сотни магазинов продают костюмы рогатого чудища, мастера-резчики за хорошие деньги изготавливают авторские маски, кондитеры отливают для детей шоколадные фигурки Крампуса. Пучки золоченых розог продают на базарах и используются как элемент рождественского декора помещений. Крампус становится звездой кино и участником разнообразных шоу.

Европейская «крампусомания» неумолимо распространяется по свету, проникая на другие континенты, а зловещий спутник Санты постепенно превращается в карнавальную традицию, наводя ужас разве что на беженцев-мусульман с Ближнего Востока.

Евгений ЗИМИН