В истории мирового подводного кораблестроения советская атомная субмарина К-222 осталась не имеющим аналогов уникумом. В Книгу рекордов Гиннесса она была включена как рекордсмен по скорости. Рекордной для того времени была и сумма, потраченная на ее создание. Так что на флоте субмарину прозвали «Золотой рыбкой».

В сентябре 1959 года Никита Хрущев первым из советских лидеров побывал в США. Широко распиаренный визит показал, однако, что американское руководство настроено на продолжение гонки вооружений. Соперничество велось в двух основных сферах — морской и аэрокосмической. Для завоевания господства на океанских просторах американцы сделали ставку на авианосцы. В СССР главный упор делался на развитие подводного флота, и в качестве асимметричного ответа решили разработать атомную подводную лодку, способную запускать ракеты из подводного положения.

Охотник за авианосцами

Об этом было заявлено в принятом через месяц с небольшим после возвращения Хрущева из США совместном постановлении ЦК КПСС и Совета министров СССР «О создании новой скоростной подводной лодки». В документе говорилось о достижении максимально высоких скоростных характеристик, о повышении прочности корпуса, о разработке новых двигателей. По сути, речь шла о субмарине нового поколения. При этом проектировщикам и строителям запрещалось использовать уже освоенные приборы и оборудование в расчете, что они придумают нечто принципиально новое и прорывное.

Задание поручили ЦКБ-16, назначив главным конструктором Николая Исанина. Однако позже его заменили на Николая Шульженко. Возможно, новый руководитель проектировщиков предложил некие «свежие» решения, а может, причина заключалась в том, что Исанин был загружен работой по проекту 629 — эти дизель-электрические субмарины с баллистическими ракетами стали одной из основ советского подводного флота.

В случае с проектом 661 «Анчар» речь пока шла не о массовости, а именно о корабле, не имевшем аналогов. Вооружаться субмарина должна была противокорабельными крылатыми ракетами П-70 «Аметист», которые практически параллельно для нее и создавались. Правда, на выходе П-70 имела дальность всего 100 километров, против вчетверо большей у состоящих на вооружении П-6. Но этот недостаток искупался возможностью скрытно приблизиться к вражеским авианосцам для старта ракет из подводного положения.

Бесспорным достижением стала двухкорпусная схема лодки, изготавливавшейся из прочного титанового сплава. Для изготовления субмарин этот материал использовался впервые. И здесь таились серьезные риски: титан имел меньший, чем у стали, модуль упругости, «холодную» ползучесть, требовал других методов сварки, и вообще было неясно, как он проявит себя в морских условиях.

Пришлось подключать лучшие научные кадры, определявшие, какие именно вещества следует добавлять, и разрабатывать оптимальный режим плавки.

Использование нового материала позволило придать субмарине оптимальную гидродинамику и освободить по бортам место для 10 наклонных ракетных шахт.

Под новогодний бой курантов

Технический проект субмарины был утвержден в 1961 году, а через год на заводе «Севмаш» приступили к производству корпусных конструкций.

В мае еще не построенную субмарину включили в список кораблей ВМФ как К-18, а в октябре грянул Карибский кризис.

Как только угроза ядерной войны отступила, проект «Анчар» закрыли, что можно объяснить только характерной для Хрущева склонностью к импульсивным решениям.

Но средств в субмарину вложили уже слишком много. И в декабре 1963 года строительство лодки возобновили, поменяв, впрочем, номер на К-162.

На воду субмарину спустили 21 декабря 1968 года, а 31 декабря, чуть ли не под бой новогодних курантов, подписали акт приемки.

То, что в финансовом плане «рыбка» оказалась поистине «золотой» (240 миллионов рублей, или 200 миллионов долларов), не могло притушить радость и гордость моряков, строителей и проектировщиков.

Штатный экипаж подлодки насчитывал 80 человек. Длина и ширина корпуса составляли 106,9 и 11,5 метра соответственно. Автономность плавания определялась в 70 суток. Предельная глубина погружения — 400 метров.

Благодаря изящному ограждению рубки выглядела лодка пижонисто. Внутри впечатляли комфортом кают-компания, комната отдыха, душевая, сауна, а в гальюне блистали титаном унитазы.

Но главное — скорость, достигавшая на ходовых испытаниях 42 узлов, притом что двигатели работали только на 80%.

Включенную в состав Краснознаменного Северного флота подлодку перебазировали в Западную Лицу, а 18 декабря 1970 года (через три дня после прибытия) провели ходовые испытания, выжав рекордные 44,7 узла, которые так и не удалось побить ни одной другой субмарине.

Главными фигурами на испытаниях были главный конструктор Николай Шульженко и капитан К-162 Юрий Голубков. При этом для достижения рекордной скорости пришлось заблокировать аварийную защиту турбин и перейти на ручное управление главным турбозубчатым агрегатом. Шум от работающих моторов стоял такой, что это представляло угрозу для здоровья экипажа, и на практике следовало ограничиваться 35 узлами.

Съезд подарка не дождался

Однако уникальным достижением очень хотелось порадовать не только высшее руководство, но и всех трудящихся Советского Союза. И в Кремле приняли политическое решение. 30 марта 1971 года субмарине следовало выйти в Мокотовский залив (где обычно проводились скоростные испытания) и в момент открытия XXIV съезда КПСС развить максимальную скорость. О достигнутом показателе, подтвержденном данными гидрографических судов, участникам партийного форума собирались сообщить поздравительной телеграммой.

Однако выйти в залив из-за шторма гидрографические суда не смогли. Председатель комиссии Эрнест Бульон распорядился врубить двигатели на 100%, и субмарина действительно развила скорость несколько большую по сравнению с достигнутой ранее — 44,85 узла. Однако пройти таким темпом удалось только два галса, после чего возник риск потери управления. Скорость резко сбавили и телеграмму съезду отправлять не стали.

Американцы возможности «Золотой рыбки» оценили осенью 1971 года, когда К-162 совершила дальний поход в Атлантику с поверкой автономности плавания. За два месяца она всплыла на поверхность только один раз, притом что вместо положенных 80 моряков на ее борту за счет прикомандированных проектировщиков и строителей находились 129 человек.

В Северной Атлантике «Золотая рыбка» «приклеилась» к авианосцу «Саратога». Американцы долгое время держали близкую к предельной скорость 30 узлов, но оторваться так и не смогли. Как позже вспоминал капитан субмарины Юрий Голубков, он тогда ощутил реальную возможность занять любую нужную позицию и уничтожить авианосец первым же залпом. Ощутили эту возможность и американцы.

Чтобы запутать вражеские спецслужбы, в 1978 году номер субмарины поменяли на К-222. Однако «семьей» «Золотая рыбка» так и не обзавелась.

Работа над новыми атомными подложками, предназначенными для уничтожения авианосцев, велись под лозунгом удешевления. Так что в плане серийного производства предпочтение было отдано проекту К-670 «Скат».

От «Золотой рыбки» заимствовали только проектные идеи и технологии. И это логично. Само звание «Золотая рыбка» предполагает эксклюзивность.

Олег ПОКРОВСКИЙ