Известный писатель Владимир Гиляровский в молодости много лет служил пожарным в Вологде. В своей книге «Москва и москвичи» автор отвел целую главу описанию жизни пожарных, где, в частности, говорится: «Каждый пожарный — герой, всю жизнь на войне, каждую минуту рискует головой». А в одной из московских газет Гиляровский поместил свое стихотворение, где есть такие строки:

На высоких крышах башен
Я, как дома, весь в огне,
Пыл пожара мне не страшен,
Целый век я на войне!

«Решеточные приказчики»

Это сейчас каждый ребенок хорошо знает классическую фразу: «В случае пожара звоните 01». А ведь всего каких-то сто с небольшим лет назад любое, даже самое крохотное пламя, случайно вырвавшееся из-под контроля человека, могло погубить не один дом вместе с жильцами. На то было множество причин: и острая нехватка воды в городах, и архаичность пожарной техники, но самое главное — недостатки в городской планировке, когда деревянные домишки ставились вплотную друг к другу, из-за чего в случае возгорания пламя порой в считанные минуты поглощало целые кварталы.

Первые нормативные акты на Руси, направленные на борьбу с пожарами и поджигателями, связаны с именем князя Ярослава Мудрого, который в начале XI века принял самый ранний в истории нашей страны свод законов под названием «Русская правда». Но все же более определенные положения о том, как спасти строения и имущество от огня, появились только после возникновения централизованного Московского государства. Так, после «всехсвятского» пожара 1365 года великий князь Московский Дмитрий Донской повелел строить Кремль из огнестойкого строительного материала — из белого камня. Именно с той поры Москву и стали величать «белокаменной».

В 1504 году при Иване III Васильевиче в Москве впервые была создана пожарно-сторожевая охрана — так называемые решеточные приказчики и объезжие головы, которые при возникновении пожара собирали горожан на тушение и руководили их работой. В том же году были изданы московские противопожарные правила, предписывавшие, в частности, не топить летом избы и бани без крайней на то нужды, не держать по вечерам огня в домах, в том числе не зажигать лучины, лампады и свечи. Кроме того, на Руси в то время всячески преследовалось курение табака, в том числе с целью предотвращения пожаров.

«Наказ о городском благочинии»

Ужесточение противопожарного законодательства продолжил и Иван Грозный. Как это всегда было на Руси, поводом для очередного всплеска законотворчества стал опустошительный пожар 1547 года. Сразу же после этого бедствия вышел царский указ, согласно которому горожанам запрещалось летом топить печи в домах. А чтобы его никто не нарушал, царские служивые люди накладывали на печи восковые печати. Проверить законопослушание граждан было легко: ведь на разогретой стенке печи воск непременно должен был расплавиться.

В 1603 году Борис Годунов назначил ответственных за «бережение от огня» членов Боярской думы и разделил Москву на 11 пожарных округов, каждый из которых возглавили видные придворные. При этом в роли рядовых пожарных выступали стрельцы, коих было тогда почти десять тысяч. Вообще-то несение пожарной службы на стрелецкое войско было возложено еще с 1550 года, то есть почти с момента его создания. Историки отмечают, что это был самый первый в мире опыт использования регулярной армии государства в деле борьбы с огненной стихией.

А при царе Алексее Михайловиче, в 1649 году, было утверждено «Соборное уложение» — новый свод законов Русского государства, регламентирующий все стороны государственной и общественной жизни. В числе других положений в него вошел и «Наказ о городском благочинии». По этому документу впервые в Русском государстве было введено постоянное и круглосуточное дежурство пожарных дозоров, коим предписывалось не только принимать активное участие в тушении пожаров, но и контролировать соблюдение существовавших на тот момент правил. В частности, пожарные патрули обладали правом применять карательные меры к нарушителям закона. «Наказ…» был подписан 30 апреля 1649 года, и с тех пор это в России День пожарной охраны РФ.

Уступи дорогу!

Вот как в газетах начала XX века художественно описывался пожарный выезд: «…Тревожно звонил пожарный колокол, взлетали на флагшток шары или специальные флажки, а ночью фонари, из ворот депо с переливчатым звуком рожка или трубы вылетали конные хода и, гремя по булыжнику, устремлялись к месту пожара. Цокот копыт и грохот колес по мостовой, могучие кони, блестящие каски, скачущий впереди брандмейстер оставляли в сердцах горожан тревожное и торжественное чувство надежды».

В этом отрывке обратите внимание на «скачущего впереди брандмейстера». Это был специальный вестовой, который выезжал верхом впереди всей пожарной кавалькады, и в его руках днем был флаг, а ночью — фонарь или факел. В обязанности вестового входило отыскание кратчайшего пути к месту пожара и предупреждение населения о пожарном выезде, чтобы зеваки не лезли под колеса стремительно летящих повозок, а все встречные извозчики, телеги и обозы уступали пожарным дорогу.

Стандартный пожарный обоз, выезжающий на тушение, выглядел так. Впереди следовал конный экипаж с бойцами (он назывался «линейный ход», или просто «линейка») и с прицепленным к нему пожарным насосом. Для обслуживания такого насоса требовалось 10 качальщиков, а запрягалось в «линейку» не менее четырех лошадей. Далее следовал «рукавный ход» — повозка с 17-20 пожарными рукавами, запряженная тройкой лошадей. Еще к месту происшествия выезжали пять пожарных бочек емкостью по 25 ведер, и на каждую такую повозку требовалось по две лошади. Замыкал кавалькаду «багорный ход» — повозка, на которой везли багры, топоры, «кошки» и прочий инвентарь, необходимый для растаскивания пожарища.

Условия службы и жизни пожарных конца XIX — начала XX века были опасными и тяжелыми. Фактически это была армейская служба. Рабочая смена длилась по 16-17 часов, остальное отводилось на личное время, сон и прием пищи. Выходные пожарным предоставлялись редко и только лишь в виде поощрения особо отличившимся бойцам.

В XIX веке огнеборцы рисковали жизнью гораздо чаще, чем в наши дни: кто-то из них срывался вниз при спуске по веревке с 20-саженной высоты, другого убивала или калечила лошадь во время запряжки по тревоге, могла на пожарного обрушиться печная труба или потолочная балка, а еще кто-то проваливался вместе с перекрытием на горящий этаж или задыхался в дыму. Разумеется, ранения и ожоги были обычным явлением.

Случалось, идущие в атаку на бушующее пламя огнеборцы гибли целыми группами. Достаточно вспомнить, например, трагическую смерть четырех пожарных в Одессе в 1902 году при тушении вспыхнувшего оперного театра и еще пяти пожарных в Санкт-Петербурге в 1906 году во время борьбы с огнем в жилом доме. В целом же в пожарных командах России в течение всего лишь первых 13 лет XX века (с 1901-го по 1914 год) пострадали не менее 2300 пожарных, из которых 570 погибли, а 240 получили инвалидность.

Спать в сапогах!

Служба во всех российских пожарных частях того времени была односменной. Это означало, что пожарные считались находящимися на службе круглые сутки — и днем, и ночью, не исключая ни одного дня в году, в том числе праздничные. При этом служба сопровождалась курьезами. Например, пожарным даже ночью не разрешали снимать сапоги, чтобы в случае необходимости не задерживать выезда на пожар. Такой порядок в российских пожарных частях сохранялся вплоть до революционных событий 1917 года. Правда, кое-где еще до этого городское руководство стало понимать всю нелепость подобных требований. В результате московский градоначальник уже в 1912 году разрешил пожарным снимать сапоги на ночь.

В большинстве городов на пожарных возлагались еще и разные дополнительные повинности — на усмотрение губернатора, полицмейстера или городского головы. Пожарные поливали и чистили городские улицы, ловили бродячих собак, собирали и перевозили падаль, трупы убитых или скоропостижно умерших. В одном из номеров журнала «Пожарное дело» за 1912 год рассказывалось о том, что эти герои выезжали по разным «экстренным» случаям — то пьяного купца ссаживать с коня триумфальной арки, то ловить улетевшего попугая, то снимать курицу с трамвайного провода.

А еще в Москве в те же годы около сотни пожарных выполняли постоянную работу в полицейской больнице, на скотопрогонном дворе, разносили правительственную почту, состояли прислугой, конюхами и чернорабочими в домах генерал-губернатора, градоначальника, полицмейстера и других крупных чиновников. Бывало, что московских пожарных даже посылали в качестве служебного наряда в воспитательный дом для участия в крещении детей-подкидышей.

Валерий ЕРОФЕЕВ